Форум
Зима пришла!
Последняя новость:
Нет войне. Любовь победит.
Make Love, Not War.

RSS-поток всего форума (?) | Cвод Законов Дельты | На полуофициальный сайт Оксаны Панкеевой | Все новости

Вся тема для печати"Невесты тумана"
На страницу Пред.  1, 2, 3, 4, 5  След.
 
Начать новую тему   Ответить на тему    Список форумов Мир Дельта — Форум полуофициального сайта Оксаны Панкеевой -> Проза: Ваша точка зрения
Предыдущая тема :: Следующая тема :: Вся тема для печати  
Автор Сообщение
Hanaell Прекрасная леди

Курносая ведьмочка, нашедшая путь...


Откуда: Местные мы.... Добрые админы в форуме приютили...

Родители: ollgga и Алекс Воронцов
Дети: Ники, Талириэль, Кошко-ромашка

СообщениеДобавлено: 29 Окт 2009 11:13    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

Э... все?
_________________
Я - старая гусеница, больная склерозом. Потому никак не могу вспомнить от танка или от трактора....

Оптимист - это пессимист на антидепрессантах

"... И кофе всем оставшимся в живых..."
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Мэтр Оливье Прекрасная леди

Королева Такката


Откуда: Киев

Родители: Shelena и Вэон
Дети: Morowell, SnowOwl

СообщениеДобавлено: 29 Окт 2009 11:21    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

Hanaell писал(а):
Э... все?

Нет, конечно. Только у меня тут маленькая техническая пауза... Sad
Хочешь, на мыло целиком вышлю? (Это же касается всех желающих!)
_________________
-Смех, он жизнь продлевает...
-Это тем, кто смеётся, продлевает. А тому, кто шутит - укорачивает... (барон Ф.-И. фон Мюнхгаузен. Тот самый...)
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Hanaell Прекрасная леди

Курносая ведьмочка, нашедшая путь...


Откуда: Местные мы.... Добрые админы в форуме приютили...

Родители: ollgga и Алекс Воронцов
Дети: Ники, Талириэль, Кошко-ромашка

СообщениеДобавлено: 29 Окт 2009 11:42    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

Хочу, конечно!
hanaell@gala.net

Есть пара тапочков... но дождусь всего целиком
_________________
Я - старая гусеница, больная склерозом. Потому никак не могу вспомнить от танка или от трактора....

Оптимист - это пессимист на антидепрессантах

"... И кофе всем оставшимся в живых..."
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Олюшка Прекрасная леди

Вступивший на Путь


Откуда: человек


СообщениеДобавлено: 29 Окт 2009 11:52    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

ой как всё закручено!!Я с нетерпением жду...(как кошка трусь о ноги хозяйки и громко громко мурлычю"ЕЩЁ КУСОЧЕК ЕЩЁ...")
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Yahoo Messenger
Мэтр Оливье Прекрасная леди

Королева Такката


Откуда: Киев

Родители: Shelena и Вэон
Дети: Morowell, SnowOwl

СообщениеДобавлено: 29 Окт 2009 12:52    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

Спасибо тому, кто указал на ляпчик, переросший в ЛЯПИЩЕ. Вроде бы исправила. Главное, не сделать бы ещё хуже! Very Happy

ГЛАВА ВТОРАЯ
Спасибо за день, спасибо за ночь,
Спасибо за сына и за дочь,
Спасибо за то, что средь боли и зла
Наш тесный мирок ты сберегла…
Песни советской эстрады


Во дворе к Джону подошла повитуха.
– Мастер Джон! Вы уж меня простите... Не моя вина, да только...
– Что? ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?! Да не тяни же!
– Уж и не знаю, как сказать... Да только деток у ней больше не будет... Уж поверьте мне!
Джон остекленевшими глазами смотрел на слепящий снег, лежащий на крыше конюшни. Потом кивнул и пошёл, не разбирая дороги. Повитуха смотрела вслед молодому хозяину, вытерла слезинку в уголке глаза и пошла обратно к Габриэле.
Она лежала на кровати, вперив взгляд в никуда.
Не испытывая никаких эмоций.
Ей не было больно. Была тяжёлая пустота. Не то благостное облегчение, наступающее после родов, а гнетущая пустота и в теле, и в душе. Кровавый комок, выпавший из неё ночью, стоял даже (точнее, особенно!) перед закрытыми глазами. В своей жизни Габриэла видела и не такое, особенно когда пришлось вспомнить Матушкины практики и вспороть живот бедной женщине из деревни, чтобы спасти её жизнь... Ребёнок был жив! Женщина тоже осталась жива, только и того, что уродливый шрам поперёк живота. Но тогда ей было и наполовину не так страшно! А тут...
Нет, Габриэла не плакала. Ей не о чем было плакать. У них есть сын... и Юджи... Хватит!
Скрипнула дверь и вошел Джон.
– Как ты?..
Геби отвернулась от мужа и пробормотала:
– Вот тебе и сыновья...
– Ты... ты знаешь?..
Геби повернулась к нему и посмотрела в глаза мужа.
– Джо-он! Я приняла столько младенцев... Кое-что да понимаю!
Джон хотел погладить её по голове, но Геби сердито отмахнулась.
– Не хрен меня жалеть!!!
– Ну что ты, малышка. Просто... – Джон взял её за руку. Габриэла не выдержала и уткнулась в его плечо. Спрятав лицо, она наконец-то дала волю слезам. Джон молчал и не шевелился. А она обнимала его, гладила по плечам, сквозь слёзы что-то говорила, но Джон не расслышал. Дав ей выплакаться, он поднял её красное от слёз лицо и нежно поцеловал.
– Не плачь. Всё позади. Самое главное, что ты сама осталась жива. У нас уже есть двое детей. Больше – это глупость. Я только сейчас это понял: девочкам нужно приданое, а мальчикам земли... Где мы столько всего наберём? Наш единственный сын унаследует всё, да и завидовать ему никто не будет... Ты же знаешь, я получил эти владения просто чудом... А так был бы я толмачом у каких-то варваров... Ну вот, вот, улыбнись, я так люблю твою улыбку!
Джон обнял жену, она обнимала его. Дверь спальни скрипнула. Вошли Юджи и Тристан. Джон посмотрел на детей и в его груди забурлила нежность и гордость.
Дочь. Не падчерица, а именно дочь. Родных дочерей иногда меньше любят.
Сын. Его плоть, его кровь. Юный барон Сент-Джон Уотерфолл.
А ведь некоторые несчастные лишены и этого…
– Маме больно? – спросила Юджи, забираясь на кровать и подтягивая под мышки брата.
– Да, малышка. Но это пройдёт... – теперь Джон одной рукой обнимал Габриэлу, а другой детей. – Я вас всех люблю. Мне никто больше не нужен...

За окном плакала осень. Габриэла сидела в своём любимом кресле у камина, рядом пустовало такое же кресло Джона. Хозяин уехал на ярмарку, но уже в любой момент мог вернуться, поэтому Габриэла не знала, чем можно было ещё скрасить часы ожидания. По коридору пронесся шумный вихрь: детки развлекались…
Вошёл Алберт:
– Миледи! Там пришёл какой-то менестрель, просит приюта. Прикажете пустить?
– Менестрель? Интересно… Хорошо, Алберт. Предупреди Фольвика и проводи в кухню. Пусть поест. Знаю я их, они вечно голодные…
– Слушаюсь.
Габриэла вышла в холл, потом спустилась в кухню. За столом сидел совсем молодой парень и трудился над миской с похлёбкой, рядом с ним чавкал мальчик, чуть постарше Юджи. Увидев хозяйку дома, мальчик бросил ложку и задёргал парня за рукав.
– Ешьте, ешьте. Проголодались? – спросила Габриэла. Парень повернул голову на звук и Габриэла увидела пустые, белые глаза.
– Слепой… – тихонько ахнула Габриэла. Потом спросила погромче: – Как тебя зовут, мальчик?
– Джейкоб, мэм. А вас?
– С тобой разговаривает сама баронесса Сент-Джон Уотерфолл! – раздалось за спиной Габриэлы.
– Алберт, не пугай юношу! Меня зовут Габриэла. Джейкоб… так звали моего отца. Ты ешь, ешь. А это твой… друг? – Габриэла не сказала слова «поводырь», хоть это было и очевидно.
– Да, м-м… миледи. Её зовут Грейс.
– Её?! Матерь Божья! – только сейчас Габриэла разглядела, что на самом деле второй мальчик – это просто очень коротко остриженная девочка. Дети были чумазыми, тощими и нищими, если не считать завёрнутую в кусок лошадиной кожи лютню.
– Что же вы… сами мокнете, а лютню прячете? – сочувственно проговорила Габриэла.
– Так ведь нельзя иначе, миледи! Это наша кормилица, нам без неё совсем туго будет.
– Ладно… останетесь тут на ночь. Да, ещё, пожалуйста, Алберт! Позови ко мне Энн. Я буду возле камина.
Вскоре Энн вошла в комнату, где сидела Габриэла.
– Энни, пожалуйста, позаботься о наших гостях.
– О каких гостях, миледи?
– А там, на кухне, двое. Мальчик слепой и девочка, его поводырь. Прикажи их вымыть, одеть чистую одежду… любую, какую найдёшь, и положи их спать где-нибудь возле огня.
– А мыть-то их зачем? – проворчала Энн.
– А чтоб моим детям вшей не натрусили! – отрезала Габриэла, опасаясь, что её опять заподозрят в жалости. – А петь будут завтра.
Когда на улице стемнело, вернулся Джон. Габриэла выбежала в холл и молча обняла мужа, положив голову ему на плечо.
– Геби, не трогай, я весь мокрый…
– Ну и что? Я соскучилась…
– Малышка, перестань так радоваться! Ты же баронесса, тебе положено быть холодной и надменной! – поддел её Джон.
– Ага! Может, мне ещё и рубаху на ночь не снимать? – ответила шпилькой на шпильку Габриэла. Джон поцеловал её в губы и сказал неизменную в их спорах фразу:
– Как была язвой, так и осталась! Ну, здравствуй!

Наутро, когда Габриэла и Джон вышли из спальни, в доме, как ни странно, было тихо. Дети, вопреки обыкновению переворачивать весь дом вверх тормашками, где-то прятались. Слуг тоже нигде не было видно, только Алберт сидел на корточках возле камина, подкладывая поленья в огонь.
– Алберт? А где все?
Дворецкий выпрямился и кивком головы поприветствовал хозяев.
– Доброе утро, милорд, миледи.
– Так что? Куда все подевались?
– На кухне.
– И дети? Что они там забыли?! От них одна шкода, вечно что-то натворят… – забеспокоилась Габриэла и заторопилась в кухню. Муж последовал за ней.
Дверь в кухню была открыта. Оттуда донеслась музыка. Супруги встали возле двери и прислушались.
Играл вчерашний визитёр. Его слепые глаза были закрыты, пальцы перебирали струны лютни, а вокруг стояли и сидели на лавках слуги. Но самое удивительное, что и дети сидели на табуретках и тихо слушали. Менестрель пел о том, чего сам никогда не видел: зелень полей, белизна облаков, синева чьих-то прекрасных глаз… Девочка подпевала высоким, сильным голосом. Габриэла невольно заслушалась. Джон открыл было рот, чтоб прекратить импровизированный концерт, но Габриэла положила ему руку на плечо и он раздумал. Песня закончилась. Слуги захлопали в ладоши, слепой менестрель благодарно кивнул головой и начал играть следующую песню. Кто-то из слуг обернулся, увидел хозяев и ойкнул. Все остальные тоже обернулись и поклонились. Стриженая девочка, уже одетая в чистое платье, из которого выросла Юджи, затеребила плечо менестреля и он тоже смолк.
– Ну, что же вы, продолжайте… Только, может, позавтракаем сначала? – спросила Габриэла, проходя сквозь расступившуюся толпу. Юджи и Тристан спрыгнули с табуретов и протянули маме руки. Она присела, поцеловав их по очереди:
– Вам понравилось?
– Да, мама, Джейк так красиво играл…
– Он пел ту песню, которую когда-то пела Дейзи…
– … а ещё про короля Артура и его рыцарей…
– …и про дракона… – наперебой стали рассказывать дети.
– А про эльфов он вам не пел? – не удержалась Габриэла.
– Пел. Только Дейзи говорила, что эльфы маленькие, потому что живут в цветах, едят пыльцу и пьют нектар, а Джейк почему-то говорил, что они большие, раз могут скакать на лошадях и строить корабли… – Тристан говорил это с совершенно серьёзным видом, так что Габриэла была готова откусить себе язык. Но дочь её удивила ещё больше:
– Эльфов не бывает! Ни больших, ни маленьких! Это всё сказки!
И смех, и грех. Вот стоит живое доказательство того, что эльфы (большие, без всяких там крылышек!) существуют, и это самое доказательство говорит, что эльфов нет! И засмеяться бы, да в носу защипало… и в глазах как-то помутнело…
– Ну, ладно, детвора, давайте про эльфов споём после завтрака, – пробормотала Габриэла, пытаясь обратить неудачный разговор в шутку. Оглянувшись, она увидела, что всех слуг и след простыл. Кухарка и две её помощницы шуршали у плиты, менестрель встал с низенькой табуретки и искал в воздухе руку девочки-поводыря, которая стояла за его спиной. Тристан раньше неё успел схватить его ладонь. Менестрель взялся за его руку.
– Ты кто? – ласково спросил он, глядя незрячими глазами мимо Тристана.
– Тристан Сент-Джон Уотерфолл, – гордо произнёс мальчик. – А это,– он взял Джейка за вторую руку и с детской непосредственностью прикоснулся ей к Юджи,– моя сестра, Юджиния.
– Очень приятно, Юджиния, – кивнул паренёк, опять же глядя мимо неё.
– Дейзи, завтрак скоро? – спросил Джон, обходя детей.
– Сию минуту, милорд… – кухарка держала в руках горячий котёл, накрытый крышкой: – Так! А ну, все кыш отсюда! Не хватало ещё ошпарить кого-то. Миледи, прикажите им уйти!
– Дети! Дейзи абсолютно права. Давайте уйдём. Тристан, отведи нашего менестреля в залу… Идём, Джон.
– Мама, а как же Грейс? – спросила сзади Юджи.
– Конечно, она тоже идёт с нами. Посади её рядом с Джейком…
За завтраком от внимания Габриэлы не ускользнуло то, что теперь Джейкоб аккуратно промокал губы салфеткой, ел аккуратно и с достоинством. Геби наблюдала за парнем: что-то тут не так, крестьянские дети себя так не ведут… А вот его слепота, скорее всего, врождённая. Он к ней привык, и, наверное, не знает, как это – быть зрячим…
Менестрель и его подруга теперь были чистые и аккуратно одеты. Лицо менестреля разрумянилось и на нём играла улыбка. Тристан показывал ему своего деревянного коня. Менестрель потеребил его пеньковую гриву и сказал мальчику, что это арабский скакун. Тристан возразил, что это гунтер, достаточно потрогать его большие копыта. Юджи фыркнула и заявила, что никакой это не скакун, и даже не гунтер, а просто старая кляча. Похоже, она спорила с братом просто из принципа. А Тристан осторожно прикоснулся к грифу лютни и отдёрнул руку, когда струна тихонько загудела. Тогда менестрель усадил его рядом, уложил лютню на его колени, расположил на ощупь его пальчики на грифе и показал простейший перебор. Тристан попробовал повторить, менестрель поправил его движения и Тристан повторил за ним, на этот раз правильно. Восторгу ребёнка не было предела.
– Мама! Смотри! Я на лютне играю!
Габриэла смотрела на своего сына с лютней в руках. А что, если…
– Джейкоб, а какие у вас планы на будущее?
– Какие у нас могут быть планы, леди Габриэла? Мы с Грейс бесконечно благодарны вашему гостеприимному дому, а завтра мы пойдём дальше…
– А идёте вы с какой-то целью или просто так?
– Мы идём прямо. Нам нужно зарабатывать деньги на пропитание, а единственный способ, который нам известен – это моя игра. Лютня – это всё, что у меня есть, единственное, что я могу делать…
– И делать хорошо, Джейкоб. Слушай, я могу тебе помочь: если ты останешься, то сможешь учить моих детей играть на лютне. Ну как? Согласен?
Глазки Тристана загорелись, Юджи отреагировала спокойнее. Джейкоб не увидел реакции детей, но сразу же поинтересовался:
– А как же Грейс? Ведь она не умеет играть на лютне…
– Не бойся, и твою Грейс пристроим… У нас руки лишними не бывают!

– Триста-ан! Юджи-и! Вы где?
Джон и Габриэла стояли на крыльце, одетые для поездки в город. Это был первый выезд детей из Уотерфолла. Юджинии уже исполнилось одиннадцать, Тристану скоро будет девять лет.
– Ма-ама-а! Он меня толкает!
– Неправда, она первая полезла!
– А ты не толкайся!
– А ты не ябеднича-ай! Мама-а!
– Так! А ну, вы, оба! – Джон обернулся к расшалившейся детворе. – Если не прекратите ссориться, никуда не поедете!
Угроза отца оставить их дома заставила детей угомониться и сесть в повозку. Тристан сел возле матери, Юджи села возле Джона и прижалась к нему щекой.
– Па-ап, а ты помнишь, что ты мне обещал? – тихо, что бы не слышала мать, спросила Юджи.
– Помню, – так же тихо ответил Джон.
Ярмарка шумела на все лады: вот слышится стук молота из передвижной кузницы; блеет и мычит скот, ржут кони, квохчут куры и гогочут гуси; глашатай в балагане кричит противным голосом, приглашая увидеть женщину с бородой, русалку и прочие чудеса; тут же продавцы расхваливают свои товары. Юджи смотрела во все глаза, указывая на то или иное чудо.
– Перестань тыкать пальцем! – не выдержала Габриэла. – Веди себя прилично!
После того, как Джон со своей семьёй посетил конюшню, где собирался прикупить парочку лошадок, но не нашёл достойного его табуна товара, они отправились за прочими покупками. Габриэла зашла в лавку и стала выбирать ткани для всей семьи. Юджи, скучая, оглядывала полки, ломившиеся от рулонов материи.
– Смотри, Юджи, а такой бархат? И если под него взять ещё и такой шёлк?
– Не знаю… Смотри сама...
Габриэла видела, что на её дочь такое изобилие тканей не производит должного впечатления. Ей казалось, что её девочка вообще равнодушна к красивой одежде. Зато в оружейной лавке…
– Па-ап, смотри! – Юджи первая кинулась к прилавку, выбрала лук и попробовала натянуть тетиву.
– Юджиния! – Габриэла схватила дочь за руку. – Не балуйся! Положи!
– Да ладно тебе!.. – Джон успокаивающе положил руку на плечо жены. – Ну, хочет ребёнок себе лук…
– Она – девушка! Ей из луков стрелять не положено! Мы сюда зачем пришли? Что бы Тристану что-нибудь подобрать!
– Ма-ам, ну можно и мне?.. – чуть не расплакалась Юджи. – Сама посмотри, накладки костяные, кизиловый корень… да этому луку сносу не будет!
Габриэла покосилась на лук: в отличие от висевших на стене и лежавших на прилавке других луков, обильно украшенных разными цацками, лук, выбранный дочерью, в первую очередь внушал доверие – он не подведёт. Габриэле и самой захотелось выпрямиться, прицелиться и сбить шишку на высокой сосне… Но она резко оборвала свои мысли:
– Ой, делайте, что хотите! – фыркнула Габриэла, демонстративно выходя из лавки.
Ей пришлось простоять на улице довольно долго, прежде, чем появились Джон и дети. Тристан держал кинжал в ножнах. Джон нёс лук и колчан стрел, а возле него прыгала радостная Юджи. Габриэла покачала головой, Джон улыбнулся.
– Ну, не смотри на меня так. Хотел ребёнок игрушку…
– Хороша игрушка! Сколько она стоит?
– Не дороже того, что я могу потратить на подарок своей девочке.
Девочка стояла, придирчиво разглядывая то наконечник стрел, то их пёстрое оперение, одну за одной. Тристан повесил свой кинжальчик на пояс и больше на него внимания не обращал. Габриэла вздохнула и взяла мужа под руку.
– Ладно, теперь идём покупать то, что собирались…
И тут она почувствовала, как её второй руке кто-то прикоснулся. Она обернулась и увидела старую цыганку, замотанную в грязное тряпьё. Цыганка смотрела ей в глаза и шевелила губами, словно пыталась что-то сказать.
– Чего тебе нужно? – резко убрала локоть Габриэла: от этих бродяг одни неприятности!
– Это нужно тебе…– пробормотала цыганка. – Идём,– и она нырнула в такой же пёстрый и такой же грязный шатёр. Габриэла даже не почувствовала, как убрала руку от локтя Джона и пошла вслед за цыганкой.
В шатре был полумрак, рассеиваемый только дырками в потолке шатра. В лучах света кружились пылинки. Цыганка повернулась к Габриэле.
– Слушай, что я скажу…
– …и чтоб твоё пророчество сбылось, я должна дать тебе золотую монету? – недоверчиво перебила её Габриэла.
– Не-ет,– засмеялась цыганка. – Так я зарабатываю на хлеб, потому что говорю людям то, что они хотят услышать. А я вижу намного больше. Просто не всем нужна эта правда. Правда – слишком горький напиток, его нельзя пить, не приправив сладкой ложью. Тебе придётся выпить его весь, женщина с половиной крови.
– К-как ты меня назвала? – растерялась Габриэла.
– Я вижу твоё сердце, но не вижу половину твоей крови. Ты сама её найдёшь. Совсем скоро. Тебя ждёт возвращение в завтра, но только через вчерашний день. Тебе предстоит вернуть долги твоей матери и снова объединить однажды потерянное. И ты будешь не одна. С тобой будет твой ребёнок, который станет великим воином. Опасайся приходящих с миром, но доверься ножу в спину. Исцеление и смерть идут рядом, но смерть ты оставь здесь, а исцеление забери с собой во вчера. А теперь иди, женщина. Иди…
Когда Габриэла вышла из цыганского шатра, Джон испугался: у его жены были остекленевшие, ничего вокруг себя не видящие глаза. На лице – ни кровинки, руки холодны, как лёд. Он пытался дозваться её, но напрасно. Габриэла стояла, как истукан. А когда Джон ворвался в шатёр, там уже никого не было. Выбежав из шатра, он увидел, как Габриэла обнимает детей и разглядывает кинжальчик Тристана. Как ни в чём не бывало.
– Габриэла, милая, что случилось? Что это было? – стал он засыпать её вопросами. Она удивлённо посмотрела на мужа:
– Что? А что случилось? Ничего… Просто эта цыганка… она такая смешная… такого наговорила, думала, что у меня есть с собой деньги, а когда поняла, что ей ничего не перепадёт, сразу же отстала.
Джон посмотрел пристально на жену, но сделал вид, что поверил. Габриэла увлечённо думала о цвете ниток, которые собиралась купить для рукоделья и напрочь забыла о цыганкиных словах.
А зря…

Вернувшись домой, Габриэла увидела незнакомого мужчину, сидевшего в холле у камина. При виде вошедших хозяев, он встал и поклонился:
– Миледи Габриэла? Меня послала ваша матушка, миссис Смит. Она больна, и хотела бы вас видеть…
Габриэла посмотрела на Джона. Тот стоял рядом.
– Ты поедешь?
– Не знаю… – покачала головой Габриэла. – При обычном насморке в гости не зовут… Как ты думаешь?
– Стоит поехать. Иначе ты можешь об этом пожалеть. Потом.
– Да… я поеду! И, наверное, возьму с собой детей. Ты с нами?
– Нет, наверное… что мне там делать?
– Знаешь, Джон… Может случиться так, что… – Габриэла стиснула губы, думая о неизбежном: – Мне может понадобиться твоя помощь…
Наутро семья выехала в дорогу. Вечером четвёртого дня они приехали в Гринфилд. Въехав в старый двор, Габриэла на мгновение стала маленькой девочкой. Воспоминания сдавили ей грудь, захотелось пробежать по двору, вскочить на ступеньки дома или выкинуть другой трюк, за который её всегда ругали, но, кажется, безуспешно… Но Габриэла только оглянулась по сторонам, ища взором покосившийся заборчик за конюшнями, вдаль от которого уходила тропинка к «дикому» кладбищу, дому Катлины и её тогдашнему дому…
Слуги встретили их повозку, помогли детям слезть и провели всех в дом.
Габриэла кинулась в комнату миссис Смит. Но куда девалась та полная, румяная женщина? Перед Габриэлой лежала высохшая старуха, с пожелтевшей кожей, с впалыми щеками… Габриэла испуганно вздрогнула и остановилась перед кроватью. На неё посмотрели два помутневших глаза:
– Приехала… доченька…
В комнате сидел священник. Судя по набору предметов, лежавших на столе, он только что провёл обряд соборования. Габриэла покосилась на лежавшую женщину и вздрогнула. Когда-то, вот точно также, тихо тлея, уходила её мама… Катлина…
«Ну вот, опять Старуха С Косой выбрала меня в свидетели. Господи, ей что, больше некого?!»
Вопрос был риторическим. Кроме того, Габриэла ошиблась. Миссис Смит умерла ночью второго дня, когда все спали, а сама Габриэла ненадолго ушла подремать. Слуги сами сделали всё, что надо.
А после похорон пришёл староста и сообщил Габриэле, что теперь здесь она – полноправная хозяйка. Джон взял её ладонь в свою, и Габриэла не выдержала и расплакалась.
– Я не стану тут жить. Пусть это будет приданым моей дочери, Юджинии. Правильно, Джон?
– Конечно, так будет лучше. Если хочешь, я займусь…
– Спасибо. А я тогда ещё кое-куда съезжу… одна. Ладно?
– Только недолго. Мы будем волноваться.
Геби велела оседлать лошадь и поехала туда, куда просто не могла не поехать, будучи в Гринфилде. Вернулась она через пару часов, заплаканная. Джон как раз закончил все наследственные дела у старосты, и теперь выхаживал по двору, высматривая жену. На его немой вопрос Габриэла покачала головой, улыбнулась и обняла его:
– Всё в порядке. Просто нужно было проведать Катлину. А теперь собираемся и едем отсюда. Всё-таки мой настоящий дом – это Уотерфолл.

За окном снова хныкала поздняя осень. Мерзко, противно, словно жалуясь на ушедшее лето. А в доме было уютно, тихо и тепло. Джон и Габриэла сидели в двух креслах у камина и говорили «ни о чём», как могут говорить двое, знающие друг друга не первый день, и даже не первый год. На коленях Джона пригрелась полосатая кошка, которую он время от времени чесал за ушком, от чего та ленивенько мурлыкала.
– Знаешь, Геби, я думаю, Тристана пора отдавать в монастырь. Пусть поучится хорошим манерам... счету, письму... Чему там их ещё учат?
– Да много чему, но… Писать и считать он и без монастыря умеет, отец Валентин его учил. Кроме того, у меня есть некоторые опасения…
– Что ты имеешь в виду?
Габриэла прислушалась к звукам лютни, доносившимся из холла.
– Знаешь, я не согласна отдавать Тристана на учение именно в монастырь. Иначе он может избрать путь в священники, а это будет означать, что продолжить твой род будет некому. Это очень серьёзно, Джон. Мальчик и так слишком… – Габриэла повела руками, но так и не смогла подобрать слово, поточнее отражающего мягкий характер сына. – К тому же, Фольвик жаловался, что парень к ратному делу тяги совсем не имеет. Вот Юджи – та другое дело! Ей, надеюсь, монастырь только на пользу пошёл.
– Да знаю я, знаю. Ты же помнишь, как мы с ними ездили на ярмарку? Я сначала повёл Тристана в оружейную лавку, но Юджи первая выбрала себе лук и полный колчан стрел, потому что лук хороший, качественный, а этот паршивец взял бесполезный кинжал, потому что он, видите ли, «красивый»! Зато не забыл купить струны себе и Джейку. А вот когда я повёл Юджи в книжную лавку, Тристана оттуда нельзя было вытащить. Я рисковал оставить там все деньги. Потом он выбрал толстенный фолиант, в котором лично я сам ничего не понял… А Юджи выбрала глупый рыцарский роман с картинками.
– А чего ты ожидал?! – вспыхнула Габриэла. – Ты же её сам чуть в викинга не превратил. Ну зачем ты её с собой на охоту возил? Зачем голову языческими бреднями забил? Она языческих богов знает лучше, чем «Евангелие»! А стрелять зачем научил?! Я же тебе сына родила, вот его бы и учил. А она девушка, она должна быть скромной, уметь вышивать, шить, хозяйство вести, слугами распоряжаться... А вместо этого она рассекала по полям, в штанах, словно селянка какая! Позор! Что же до Тристана, то он в свои тринадцать лет гораздо лучше держит лютню, чем меч. В отличие от Юджи, которая очень любит наблюдать за тренировками стражников. И знаешь, – Габриэла понизила голос и прищурилась, – я сильно подозреваю, что Фольвик обучает не только стражников…
Джон покраснел, как рак. Габриэла прошипела:
– Та-ак! Вы вдвоём сговорились. Нет, втроём. Господь милосердный! Да вы что, решили девочку в рыцари отдать?! Ну зачем, зачем её учить держать в руках оружие?
– Габриэла… ты честно скажи, её настоящий отец был воином?
Габриэла сжалась и вздрогнула. Джон кивнул.
– Я так и знал! Она на тебя совсем не похожа!
«Да ничего ты не знаешь! И я буду последней дурой, если тебе это всё расскажу!»
Но Габриэла молчала, и Джон убедился в своих предположениях.
– Извини, малышка. Просто мне смешно представить с мечом в руках тебя…
Габриэла хмыкнула.
«Ой, Джон, как хорошо, что ты не видел с мечом в руках меня! А знал бы ты, кто у меня учителем фехтования был…»
Ободренный улыбкой жены, Джон продолжил, не заметив подвоха: – А вот Юджи так уверенно держит его… Ой!
– Ага! Вот и проговорился…
Джон виновато молчал, потом улыбнулся одной из своих улыбок, за которые Габриэла могла простить ему всё.
– А впрочем, знаешь, Габриэла, это даже хорошо, что Тристан такой тихоня. Я просто буду уверен, что вместо того, чтобы наследство принять, наш сын не поедет куда-нибудь, искать приключения на свою за...
– Джон!
– Молчу, молчу! Ну ты же меня понимаешь...
Ладонь Габриэлы накрыла ладонь мужа. Они нежно склонились лбами и Габриэла прошептала:
– Конечно, понимаю, Джон. Мы с тобой оба столько приключений на то самое место
нашли... Вспомнить страшно!
Вошел Алберт. Супруги резко выпрямились, словно их застали за чем-то крайне неприличным.
– Прошу прощения, милорд… миледи…. Там пришел какой-то нищий, просит ночлег.
Габриэла выглянула в окно. Во дворе стояли слуги, что-то шумно обсуждая.
– Сиди, я сама выйду...
Во дворе лежало тело бедняги. Возле него стоял отец Валентин. Увидев Габриэлу, он подошёл к ней.
– Он шёл к нам, чтобы найти приют, но обрёл только покой.
– Что произошло? Кто его убил?
– Никто... Он сам... – священник посмотрел на Габриэлу с недоумением.
– А... почему он весь в синяках?
На лице мертвеца были фиолетовые пятна. Геби прикрикнула на толпящихся слуг:
– Чего пялитесь? Покойника не видели или работы мало? Прочь отсюда!
Слуги испуганно разбежались. Геби всматривалась в лицо трупа.
– Не нравится мне это, отче... О, Пресвятая Матерь!..
Геби отскочила от тела, словно покойник мог сейчас встать.
– Святой отец... Ради всего святого, отойдите! Это... это...
– Вы его знаете?
– Нет, но я знаю ЕЁ... Это чума!
– В каком смысле?.. – пробормотал отец Валентин. Геби плакала навзрыд.
– О, Господи! Почему ты так... За какие грехи?! – Обернувшись к священнику, она прокричала: – В прямом смысле, отче! В прямом! Я сказала то, что сказала. Это она! Молитесь за всех нас, ибо к нам пришла смерть...
Наконец до отца Валентина дошел страшный смысл сказанного. Он перекрестился.
– Что... что делать?
Габриэла молча, закрыв глаза и шепча что-то, словно блаженная, призывала СИЛУ.
– Чеснок... Труп сжечь...
– Как сжечь?! Это не по-христиански... – испуганно пробормотал священник.
– А по-христиански из-за одной дохлятины рисковать двумя сотнями пока ещё живых душ?! Делать то, что я сказала!!!
На крики вышел Джон.
– Что случилось?
– Иди в дом!
Джон решительно направился к трупу.
– Джон, не подходи! Пожалуйста!
Габриэла встала между мужем и лежащим телом.
– Я должен знать, что происходит в нашем доме!
– В нашем доме чума, Джон...
Через три дня весь двор был уставлен факелами и кострами. На них сжигали одежду и вещи больных. Запас чеснока был разделен между всеми жителями, его использовали, как дезинфицирующее средство. Габриэла носилась по поместью, помогая там, где ещё могла помочь. Жителям было запрещено покидать дома без крайней надобности.
И всё же страшная жатва началась.
Сначала умерло несколько стариков. Крепкие парни в масках с давленым чесноком внутри, вооружившись длинными палками с крючьями, выволокли их тела из домов на улицу. Священник, тоже в маске, провел похоронный обряд, но когда по правилам должен был поцеловать их посиневшие лбы, Габриэла так тряхнула его за шиворот ризы, что отец Валентин от этой затеи отказался. Скрипя зубами, заливаясь богобоязненными слезами, он смотрел, как огромное рыжее пламя пожирает их бренные тела...
После церемонии Габриэла вошла в церковь и упала на колени перед неистово молящимся отцом Валентином.
– Простите меня, отче. Но я иначе не могу. Помолитесь за их души... И за мою... Я готова взять на себя тот грех, что их тела не обрели покой в освященной земле.
– Это кара Господня, дочь моя... За грехи наши... Когда мы понесём все те испытания, что отмерял нам Господь, я отправлюсь к епископу и попрошу наложить на меня епитимью, дабы искупить вину перед Господом нашим...
– Не думаю, что это будет скоро, отче. Похоже, это только начало...

Это было начало.
Через месяц поместье было почти пустым.
Никогда уже не войдёт в кухню Дейзи.
Никогда уже не улыбнётся Энн.
Смолк голосок Грейс, не возьмет в руки свою лютню Джейкоб.
Но когда Габриэла подумала, что эпидемия заканчивается, заболел сначала Джон, а потом и Тристан.
Габриэла сидела возле кровати Джона. На какое-то время Джон открыл глаза. Габриэла кинулась к нему.
– Джон!
– Малышка, не сиди тут. Ты заболеешь...
– Нет, Джон, пожалуйста... Ты не можешь... Ты не должен... Джо-о-он! Только попробуй умереть, я... я не знаю, что я с тобой сделаю!!!
– Как была язвой, так и осталась… – с улыбкой произнёс Джон свою любимую фразу.
Габриэла плакала. Её СИЛА не помогала. Ведь предупреждала её тогда Катлина... Ощущение бессилия доводило до истерики... Да что толку-то?
– Береги Тристана...
– Джон... Джон?!
Джон был мёртв. Габриэла выскочила из комнаты, кинулась в детскую. На пороге стояла заплаканная нянька. Габриэла словно наткнулась на стену.
– Нет... Нет... Нет!!! Пожалуйста, скажи, что он жив!!!
Нянька зарыдала в голос, Габриэла побежала по коридору, выбежала из зачумленного дома... Везде пылали костры, затягивая небо гадкой пеленой. Над воротами развевалось чёрное полотнище – знак всем проезжающим мимо, с неба сыпался мелкий противный дождь. Казалось, сами небеса оплакивали её потерю...
И вот они лежат на двух высоких поленницах – отец и сын. Габриэла, с глазами, опухшими от недосыпания и слёз, молча смотрела на прощальный костёр. Словно время повернуло стрелки своих часов назад, на целых пятнадцать лет назад. И точно так же моросит дождь, и точно так же чёрный дым уносит в небо освободившиеся от земного бремени души. Вот только это уже её муж, её сын… Она упала на колени, стащила с головы платок и маску, схватилась за волосы и, неожиданно для самой себя, запела похоронную песнь, Песнь Скорби варваров. Каким-то невероятным образом мелодия и слова всплывали сами по себе в её воспалённом мозгу...

Открыв глаза, Габриэла увидела возле себя смутные силуэты. Постепенно очертания стали яснее и она увидела, что лежит на своей кровати, вокруг неё сидят слуги и священник. Увидев, что хозяйка открыла глаза, Глэдис вскочила и всплеснула руками.
– О, наконец-то! Испугали вы нас, ой как испугали!
Священник взял Габриэлу за руку.
– Отче... – шепнула она спекшимися губами.
– Всё позади, дочь моя... Всё хорошо…
Священник сел на табурет возле её кровати и стал рассказывать. Габриэла слушала и не могла вспомнить ничего из того, что говорил отец Валентин. Когда она запела что-то величественное и печальное на непонятном языке, священник подумал, что в неё вселился дьявол и обеими руками схватился за распятие, быстро вспоминая обряд экзорцизма. Потом вспомнил их с Джоном историю, всё понял и облегчённо вздохнул: необходимости в изгнании дьявола не было. Когда Габриэла оборвала пение и рухнула без чувств, священник велел слугам отнести её в спальню. Она проспала день, ночь, но когда хозяйка не проснулась и к вечеру, слуги забеспокоились.
– А сегодня какой день? – слабым голосом спросила Габриэла.
– Так почти пятый заканчивается...
Габриэла медленно повернула голову к окну. Стоял густой туман и нельзя было понять: утро, день или вечер?
– Отче... Как же я теперь... без них...
– Да пребудут их души в мире... – священник перекрестился и тяжело вздохнул. – Вы теперь здесь хозяйка. Надо жить дальше, люди в вас нуждаются. В живых осталось сорок человек... Скота почти не осталось... Ой, тяжко нам будет! Но вы должны жить ради них. Видать, таков Божий промысел...
– Промысел, говорите, отче? – Габриэла приподнялась на кровати повыше, отец Валентин тут же поправил ей подушку и полулежа она продолжила: – А как я, по-вашему, сорок человек прокормлю?
Вошла Глэдис, принесла молока. Молоко было на вид почти прозрачное, на вкус ещё хуже.
– Разбавили? – грустно спросила Геби.
– Нельзя вам сейчас другое, миледи. А к вечеру мы вам кашку сварим... только выздоровлейте, уж очень мы все вас просим...

Монастырские стены выходили на берег реки. Девушки, которые не собирались посвящать свою жизнь Господу, собрались на песчаном берегу. Солнышко грело по-летнему, хотя и стоял октябрь. Юджиния Уотерфолл сидела рядом со своими подружками, Маргарет и Бертой. Они были сёстрами, обе были помолвлены с девяти лет и теперь ждали, когда их женихи приедут из военного похода в Святые Земли.
– ...а когда я выйду замуж, то...
– Мар, а о чём-то другом ты не умеешь думать? – перебила подругу Юджи, которой уже осточертело слушать про чужих кавалеров, про их неописуемые достоинства и количество предполагаемых детей. Маргарита вспыхнула:
– А ты, вроде, собираешься жить тут всё время? Неужели тебе не хочется иметь свой дом, мужа, детей?
– Почему же? Наверное, хочется... Только я, в отличие от некоторых, не планирую чёткое количество девочек и мальчиков. Мои старики, вон, тоже планировали. И что? У меня один-единственный брат, да и тот, вроде девушки: ни лук, ни меч в руках удержать не может, целыми днями или в книжку носом уткнётся, или на лютне бренчит.
– Мой Грегори, между прочим, тоже на лютне играет, – вставила своё слово Берта. – А когда мы с ним поженимся...
– О-о-о-о! – страдальчески схватилась за голову Юджи. В этот момент зазвонил колокол, девушки быстро вскочили и побежали в монастырь.
Во дворе монастыря стояли кони, повозки, ходили люди. Мужчины! Но, к разочарованию девушек, это были слуги.
Вышла матушка-настоятельница, собрала девушек в кружок.
– Девушки, поступило распоряжение епископа: всех тех, кто не вступает в ряды наших сестёр, отправить по домам. Для этого епископ прислал своих лошадей и указал сёстрам сопровождать воспитанниц, дабы уберечь их в дороге от соблазнов. Вы отправитесь после обедни. Сейчас идите, собирайте вещи. Живо!
Девушки стайкой ринулись по своим комнатам.
– Странно, с чего бы это? – проворчала Юджи. – Не скажу, что мне тут очень уж нравится, но так, вдруг, ни с того, ни с сего...
– Да ты что, ничего не знаешь? В стране чума, епископ боится, что мы все тут передохнем, поэтому и отсылает по домам, чтоб не отвечать ни за что!
Уверенность и осведомлённость, с которой Маргарет это произнесла, произвела на Юджи сильное впечатление. И эта долговязая девица столько времени трещала о своём женихе?
– Чума? Господь и все Его святые! – Юджи на мгновение замерла. Потом продолжила складывать в плетеный короб вышитые рубашки и простыни – своё будущее приданое. – Только бы Уотерфолл не задело!

Только когда дорога свернула влево, через поля, принадлежащие Уотерфоллам, Юджи поняла, как соскучилась за всеми! Если бы не сестра Мария-Августа, чопорно восседавшая напротив своей воспитанницы, она сейчас запрыгнула бы на коня верхом и галопом рванула бы домой. Домой!
Наконец повозка въехала в Уотерфолл. Юджи в нетерпении спрыгнула на землю и побежала в дом. Но по дороге она наткнулась на отца Валентина.
– Отче! Я вернулась. Нас отослали по домам, в той округе чума!
– С возвращением, дитя моё. – Отец Валентин взял Юджи под локоток, повёл в сторонку, кивнув проходящему мимо слуге в сторону повозки, дескать, гости приехали, так что подсуетитесь тут сами.
– Послушай, Юджиния, ты уже взрослая девушка...

Старое семейное кладбище Уотерфоллов располагалось, как и положено, сразу за церковью. Габриэла стояла возле каменной гробницы. Здесь были похоронены все предки Джона.
Все, кроме него самого. И его сына. О том, что такие жили на этой земле, можно было узнать только с каменных плиток с их именами. Габриэла прислонилась лбом к холодному камню и разрыдалась.
«Джон... Прости меня, Джон, я всегда думала, что просто старалась быть тебе хорошей, послушной женой... А я ведь тебя любила, Джон! Любила, понимаешь? И так и не сказала тебе этого. А теперь тебя нет...»
Она провела руками по серым камням, словно лаская тех, кого никогда уже не коснётся. Перед её заплывшими от слёз глазами замелькали какие-то моменты их счастливой, как она теперь поняла, жизни:
...вот Джон сидит рядом с ней на палубе небольшого корабля с драконьей головой, рассказывая про то, как он сам попал в плен...
...вот он обнял её в зале, где пировали воины конунга и объявил во всеуслышание о том, что теперь она - его женщина...
...вот открылась дверь в доме Катлины, он вошел и сказал: «...наконец-то я тебя нашёл!»...
...Юджи засыпает у него на лошади и он осторожно, чтоб не разбудить, передаёт спящую малышку ей. Ночной луг пахнет свежестью, они едут в Уотерфолл... И ночи... их ночи... Сколько их было-то, за столько лет?
...Джон держит на руках крошечного младенца: «...мы теперь Тристан Сент-Джон Уотерфолл...
...Мама, папа, послушайте, я сам песню написал!..
«Джон... Тристан... Господи, почему ты отнял их у меня?! За что ты так строго караешь меня, Господи? Да, я совершила грех прелюбодеяния... Но неужто это та цена греха? Неужто люди не свершают более тяжких грехов, которые им потом запросто отпускают в твоих храмах, Господи?!..»
Вдруг сзади раздался тонкий срывающийся девичий голосок:
– Мама! Я вернулась!
_________________
-Смех, он жизнь продлевает...
-Это тем, кто смеётся, продлевает. А тому, кто шутит - укорачивает... (барон Ф.-И. фон Мюнхгаузен. Тот самый...)
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Gaby Прекрасная леди

Летящий по Пути


Откуда: Тобольск


СообщениеДобавлено: 29 Окт 2009 20:51    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

Бесподобно!!! И смеялась и плакала! Скорее выкладывай проду, не томи читателей!!!
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail
Мэтр Оливье Прекрасная леди

Королева Такката


Откуда: Киев

Родители: Shelena и Вэон
Дети: Morowell, SnowOwl

СообщениеДобавлено: 29 Окт 2009 21:25    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Яблоко от яблони недалеко падает.
Народная мудрость.

Вдовствующая баронесса Габриэла Уотерфолл стояла на крыльце и смотрела вверх. Там, в ультрамариновом осеннем небе, сияло два желтых солнца: одно, как и положено, в зените, другое на самой вершине яблони. Все плоды были собраны и уложены в погреба и кладовые, а это висело на недосягаемой высоте и падать не собиралось. Геби потянулась вверх, но тут же жалобно охнула: спина болела, тело было уже не таким гибким, как раньше.
Раздался стук копыт. К крыльцу подлетел всадник на огромном коне. Если бы Габриэла не знала всадника, она бы испугалась. А так она молча ждала, пока всадник спешится и отдаст поводья подбежавшему с конюшни пареньку. Конюх был на голову выше всадника, но почтительно кивнул и увёл коня.
– Ты когда-нибудь себе голову свернёшь, если будешь носиться, как угорелая! – проворчала Габриэла.
– Ничего, ма. Тор послушный, как собака. Ты не представляешь себе, как мне его в монастыре не хватало! Я уж думала, он меня забудет. Нет, не забыл… Знаешь, иногда я жалею, что он не умеет говорить. Мне было бы куда интереснее поболтать с ним, чем с этими соседскими задаваками.
– И тем не менее, за одного из этих соседских задавак тебе придётся выйти замуж.
– Мам! Перестань! Стать рабой какого-нибудь богатого идиота, корчить из себя скромницу, «Да-а, мой господин! Как прика-ажет мой господин!», тьфу! Вышивать у камина и рожать по ребенку в год?! Нет уж, спасибо!
«Ну что ты будешь делать с этим парнем в юбке! Да и юбку-то на неё одеть – тоже проблема. В церковь ещё кое-как одевает, а в остальное время влезет в замшевые штаны и простую рубаху, лук за плечо, на коня и в лес. От темна до темна. Другие девушки сидят дома, учатся хозяйство вести, готовятся замуж выйти, а эта от замужества бежит, как чёрт от ладана, прости, Господи. И ведь пора уже... Так, что ли, в старых девах всю жизнь и проходит?»
Габриэла села на крыльцо.
– Будь он неладен, тот день, когда я разрешила Джону, упокой Господи его душу, научить тебя стрелять из лука и верхом ездить.
– Зато я стреляю получше тех сопляков, называющих себя мужчинами. Вот, смотри!
Юджиния достала лук, вытянула из колчана стрелу...
Вз-з-з-тук!
Стрела взвилась вверх, сбила яблоко и стала падать вниз вместе с ним. Юджи подошла к своему трофею, сняла яблоко, осторожно облизнула сок с острия стрелы, вытерла его о штаны и сунула стрелу обратно в колчан. Яблоко протянула матери.
– Ну, как?
Габриэла смотрела на дочь снизу вверх, словно видя кого-то другого. Стройная, затянутая в светло-коричневую замшу фигура с длинными волосами и луком в руках... Габриэла усмехнулась далёким воспоминаниям. Юджи села возле матери, ткнулась головой ей в плечо, как щенок, требующий ласки.
– Ага... Нашкодила и извиняешься... – притворяясь сердитой, проворчала Габриэла и погладила дочь по волосам. – Волосы надо с настоем ореха вымыть, за лето совсем выгорели...
Юджи покорно кивнула и посмотрела матери в глаза. Габриэла присмотрелась...
– Господи!!!
– Ма, ты чего? У меня что, гусеница на голове? Ма! Мам! Да что случилось-то?!
Но Габриэла, не отрываясь, смотрела на глаза дочери. Её невыразительные, серо-голубые глаза приобрели цвет незрелого яблока, а зрачки вытянулись в овал. Дрожащими руками Габриэла отвела прядь её волос за ухо и увидела то, что так боялась увидеть: верх ушной раковины начинал заостряться...
– Все верно, – начиная глупо хихикать, бормотала Габриэла. – Яблоко от яблони недалеко падает.
Юджи непонимающе смотрела то на мать, то на яблоко в её руках, а та смеялась всё громче и истеричнее.
– Ну конечно! Будешь знать, как по лесу с кем ни попадя шляться!
– И ничего подобного! Я ни с кем... – оправдывалась Юджи, но Габриэла ничего не слышала и уже просто билась в истерике. Юджиния обхватила мать за плечи и та ревела просто ей в грудь, бормоча какие-то непонятные слова. Затем начала успокаиваться и притихла, только всхлипывая. Потом вскинула голову, вытерла мокрые щёки.
– Ладно. Поплакала и хватит. Слезами горю не поможешь...
– Ма! Ты можешь мне объяснить, что случилось? Если ты думаешь, что я с кем-то...
Габриэла не дала ей договорить.
– Я ничего такого и не думала. Дело не в тебе.
– А в чём?
– Как-нибудь потом объясню. И вот что... – Габриэла отвернулась и посмотрела на небо, где ещё полчаса назад сияло два солнца. Теперь всё было правильно. Солнце должно быть одно. – Мы уезжаем!
Она встала с крыльца и пошла в дом, оставив Юджинию в полном недоумении.

После эпидемии хозяйство пришло в полный упадок. Габриэла и так еле-еле сводила концы с концами, а эти вечные подати на бессмысленные войны и походы «ко Гробу Господню и обратно» просто выбивали её из колеи. Ей хватало благоразумия держать эти крамольные мыслишки в себе, но, после начавшихся изменений во внешности дочери, она укрепилась в своём желании уехать отсюда.
«И чем скорей, тем лучше! Пока кто-то из «соседских задавак» действительно не всмотрелся Юджи в глаза. Они, конечно, подумают, что она просто калека какая-то... Благо дело, в этих краях никто не знает НАСТОЯЩЕЙ причины и этих глаз, и этих вытянутых ушей, да и сравнить не с кем... Но я буду чувствовать себя гораздо спокойнее, если мы будем далеко отсюда. Что нас ждёт здесь? Даже если не до конца разоримся, Юджи, когда-нибудь, да выйдет замуж, уедет к мужу и я останусь одна. Или придёт какой-то «богатый идиот» и тогда я сама стану рабой, вышивающей у камина и рожающей... Ну, хоть насчёт этого можно уже не переживать. А так... Продать землю вместе со всем, что на этой земле есть... Дом, где когда-то жила любовь... Конюшню, где когда-то жили лучшие лошади в округе... Пустые могилы Джона и Тристана...»
От этой мысли Габриэла снова расплакалась. Она привыкла к этой земле, к поместью, к роли хозяйки... Бросить всё и уехать? Куда? Кто знает, не попадёт-ли она из огня, да в полымя? Ведь теперь она отвечает и за дочь, в чьих жилах течёт кровь Детей Звёзд.
Её мрачные размышления прервал Алберт.
– Миледи... кажется, к нам гости!
– Что? – не сразу поняла Габриэла.
– К нашим воротам движется отряд всадников.
Габриэла кинулась к окну: действительно, по направлению к поместью клубилась пыль, поднятая копытами. Габриэла насчитала десять всадников, но могла и ошибиться. Она развернулась к Алберту.
– Алберт... проследи, чтоб во дворе были слуги. Фольвик пусть будет начеку, но ничего не предпринимает, пока не увидит настоящей опасности. Где Юджи?
– В своей комнате, надо полагать.
– Пришли к ней Марту, пусть приоденет её прилично. Кто знает, с чем эти гости пожаловали... Иди!
Управляющий поклонился и ушёл распоряжаться. Геби кинулась к гардеробу.
– Глэдис! Сюда, бегом!
Служанка быстро помогла хозяйке одеться и Габриэла спустилась в холл. Во дворе уже раздавались крики всадников. Оправив и без того ровные складки на платье, Габриэла вышла на крыльцо, что бы поприветствовать нежданных гостей.
К крыльцу подходил мужчина, разодетый, как павлин. Габриэла еле удержалась, чтобы не фыркнуть. Но обязанности хозяйки она знала.
– Приветствую вас, милорд.
– Если не ошибаюсь, вы – леди Габриэла Уотерфолл?
– Совершенно верно. Но мне неизвестно ваше имя, сударь.
– Томас Бладнайф, миледи. Я приехал к вам поговорить об одном дельце...
За полминуты общения с этим надутым павлином в душу Габриэлы заползло крайне недоброе предчувствие. А оно редко её подводило.
Габриэла заставила себя вежливо улыбнуться.
– В таком случае прошу вас в дом. К сожалению, мы не можем оказать вам более достойный прием, так как вы не сообщили о своем визите заранее...
В холле стояла Юджи. В платье. На её лице было написано крайнее недовольство. Увидев входивших в дом незнакомых людей, Юджи насторожилась ещё больше.
– Позвольте вам представить мою дочь, Юджинию.
Та, не меняя выражения лица, приветствовала гостя. Глазки сэра Томаса маслянисто заблестели. Габриэла перехватила этот взгляд и гость отвернулся.
«Интересно, зачем он приехал? Что добра от этого визита не видать, это точно!»
За столом предчувствия Габриэлы себя оправдали. Накинувшись на еду (которой хватило бы на целый день всем обитателям Уотерфолла), незваный гость, чавкая и вытираясь рукавом, объяснил причину своего визита:
– ...и моя вторая жена не смогла зачать мне сына.
Габриэла повернулась к Юджи:
– Доченька, пойди в свою комнату, почитай Священное Писание!
Юджи выскочила из-за стола и исчезла. Гость продолжал, нимало не стесняясь:
– От первой у меня две дочери, но мне нужен сын. Тогда я подумал, почему бы не жениться ещё раз. Бог любит троицу, хе-хе-хе...
Габриэла с окаменевшим лицом поинтересовалась:
– Вот как... Простите, сударь, а где же ваша жена сейчас?
– О-о... она ушла в монастырь, дабы искупить свою вину...
– Простите, сударь, так она жива? А как на ваши намерения смотрит Святая Церковь? Ведь развод – это страшный грех! И потом... разве её вина, что она не смогла зачать от вас?
– Поймите, сударыня, – с нажимом в голосе произнес сэр Томас и Габриэла невольно поёжилась от его тона. – Мне нужен наследник. А у вас, насколько я знаю, сейчас дочь на выданье... Да и вы сами ещё ничего!
– Ну, спасибо! – не удержалась Габриэла. Этот павлин начал ей надоедать своей наглостью. – А если ваша следующая жена тоже не сможет зачать? Ей куда? Тоже в монастырь?!
Сэр Томас пожал плечами.
– Сударыня, долг женщины – дать своему господину наследника. Если она не способна этого сделать, то ей ничего не остаётся, как посвятить себя служению Господу!
Он истово перекрестился, но Габриэла не увидела в его взгляде подлинной веры. «Ах, ты, лицемер несчастный! Да я скорее отдам свою дочь за нищего пастуха, чем за такое ничтожество, как ты! Надутый индюк!»
– Сударыня, пришло время поговорить начистоту. Согласны ли вы отдать мне свою дочь?
Габриэла еле сдерживалась, чтоб не наговорить ему грубостей и не вытолкать взашей из дома. Кто знает, не навлечёт ли это ещё больших бедствий? Вместо этого, продолжая мило улыбаться, Габриэла томно вздохнула и принялась разыгрывать комедию, только чтоб не дать определённого ответа:
– О-о, сударь, это большая честь для нас... Но я хотела бы попросить вас о небольшой отсрочке. Я думаю, что через два... нет, через три месяца мы сможем принять ваше предложение и...
– Ну что вы, сударыня! Я готов обвенчаться с вашей дочерью хоть завтра!
«Завтра?! Господи, не-е-е-е-ет!!! Только не это!!!»
– Завтра? О, сударь, боюсь, это невозможно! Приезжайте через три месяца и тогда мы встретим вас достойным образом!
Чего стоило Габриэле уговорить сэра Томаса подождать со свадьбой, знает только она! Подливая вина в его кубок, она жаловалась на погоду, на неурожай, на нехватку денег, на неготовность приданого, на занятость, на чуму... Когда он всё-таки захмелел и согласился подождать два месяца, Габриэла мысленно возблагодарила Господа и всех Его Святых!
Гости расположились на ночлег в зале. Их пьяный разгул был слышен даже в комнате Юджи, куда Габриэла и обе их служанки перебрались на одну ночь: кто знает, что на уме у этих благовоспитанных господ?!
Утром гости уехали, даже не соблаговолив попрощаться с хозяйкой. Габриэла не ощущала особой потери от невежливости сэра Томаса, а вот две девушки-служанки в слезах пожаловались хозяйке, что...
– А-а-а-а, … … … ….мать!!! – Габриэла со злости швырнула в стену попавшуюся под руку глиняную тарелку, сопроводив сей жест крайне нецензурной фразой. Девушки испуганно шарахнулись от хозяйки и кинулись собирать осколки. Габриэла подошла к девушкам, подняла обеих с колен, велев сесть на лавку и подождать здесь. Пройдя в свою спальню, она отодвинула один из камней в стене, где со времён постройки дома Уотерфоллов был оборудован тайник. Там лежали её скудные доходы и кое-какие документы. Тяжёлый камень с трудом поддался и на глаза Габриэле попалась маленькая шкатулка. Та самая…
– О-о, а я-то про тебя и забыла… – пробормотала Габриэла, открывая шкатулку и доставая оттуда Знак на цепочке. – А может, это и в самом деле выход?!
Она покачала в руке Знак, полюбовалась камушком, потом достала тонкую цепочку с кулоном Триса, улыбнулась сувенирам из далёкого прошлого и снова убрала их в шкатулку. Из тайника она взяла две серебряных монеты, потом пересчитала золотые и передумала. Взяла золотые, закрыла тайник и спустилась вниз.
Девушки-служанки всё также испуганно жались на лавочке. Габриэла взяла по монете и отдала их несчастным:
– Вот. Я думаю, имея такое приданое, вы сможете найти себе не особо разборчивых женихов. Ступайте.
Девушки ушли, а Габриэла села на своём любимом месте у окна и стала смотреть вдаль, на поля.
«Всё! Теперь точно придётся уезжать! У нас два месяца... за это время надо продать поместье и бежать. Легко сказать! Впрочем... кто у нас соседи? Если обратиться к ним? Может, их заинтересует возможность расширить свои земли? Сегодня же пошлю Фольвика с письмом. Кто-нибудь да купит!»
Она повернулась и направилась к дверям. Обдумывая по дороге текст будущих писем, она вышла на свежий воздух, вдохнув его полной грудью. После визита сэра Томаса стены стали давить на неё, а уютный прежде дом стал казаться ей теснее монашеской кельи. И посоветоваться, и найти утешение было не с кем. Тот, кто мог помочь и ободрить, кто бы смог ей сейчас помочь, вот уже год, как был на кладбище. Туда она и отправилась. Там можно было поговорить слух, словно тот, к кому она обращалась, мог её услышать. Габриэла долго плакала возле могил двух дорогих людей... но они останутся здесь навсегда, а вот ей тут оставаться нельзя.
– Джон... ты бы меня понял! Я знаю! Тристан, сынок... ты уже в ладонях Господа, там безопасно, а вот твоей сестре может быть плохо... очень плохо! Мальчики мои... Простите меня! Я должна позаботиться о дочери!
– Может, всё-таки объяснишь мне, что ты надумала?
Габриэла взвизгнула от испуга и прижала руки к груди. Ей показалось, что голос идёт из могил…
–Тьфу ты, … …, прости Господи! Так же и помереть от страху можно! Отче, вы так больше не делайте!
– Извини, если я тебя напугал. Просто я проходил мимо и услышал…
И тут Габриэла не выдержала. Она села на каменную ограду и разрыдалась. Отец Валентин быстро подошёл к ней и успокаивающе положил руки ей на плечи. Габриэла сквозь слёзы пыталась что-то объяснить:
–Я… я знаю, это грех… но у меня нет другого выхода! Отче, что мне делать?
–Успокойся, дочь моя, давай поговорим спокойно. Расскажи мне всё, спаси свою душу.
Габриэла подняла заплаканное лицо, посмотрела прямо в глаза священника. Потом взяла его за руку, поцеловала и перекрестилась.
– Отче, я не стану сейчас исповедоваться, как обычно. Грехи мои вы знаете, они практически одни и те же, от исповеди к исповеди. Сейчас я просто хочу выговориться. Я просто расскажу вам кое-что из своей жизни. Не как священнику. Как хорошему другу, умеющему хранить чужие тайны. Не стану рассказывать вам уж всё, как было. Эти подробности никому не нужны, они всё только запутают. Скажу главное. Даже Джон, – она оглянулась на кладбище, – не знал всех подробностей.
– Ты что-то скрывала от мужа?
– Нет, просто я попросила его не спрашивать меня о том, откуда у меня ребёнок. От разглашения этой тайны мы обе можем сильно пострадать.
– И он не спрашивал?
– Джон умел хранить тайны. Хотя и у меня взамен тоже была тайна, и если бы я её открыла, пострадал бы сам Джон. Ну, вы-то понимаете, о чём я… вы и сами там побывали, всё сами видели…
Священник кивнул, расправил ризу, сел рядом и приготовился слушать дальше.
– Так вот. То, где и как мы познакомились с Джоном, вы знаете. Как потом мы с ним встретились, тоже. А вот где я была всё это время, я не расскажу никому. Кроме моей дочери, да и то, не сразу. Она ещё не готова принять эту правду. Дело в том, что… до встречи с Джоном я не была замужем. Документы о браке липовые, только бумага о смерти некоего Зильберштерна настоящая. Её прислали потом, когда он уже умер. Джон это сразу понял. Так что моя дочь – самая настоящая бастардка. Радует одно: её отец – я имею в виду, настоящий отец, был принцем крови. Его отец… ну, можно сказать, тамошний король. Он и в самом деле хотел на мне жениться, даже уговорил своих родных… но не судьба. Его убили до нашей свадьбы. И я сама закрыла ему глаза. И видела, во что превратилось его тело – сплошная кровавая рана. Но я – всего лишь слабая женщина, отче. А в то время была ещё и молоденькой и глупой. Я согрешила с ним и, как результат – Юджи. И когда я думаю о том, что нас ждёт здесь, мне становится страшно. Поэтому я хочу продать Уотерфолл и уехать. Навсегда.
– Куда же ты поедешь?
– Туда. Я надеюсь, что его родные примут если не меня саму, то его дочь. Дело в том, что она с каждым днём всё больше и больше становится на него похожей. И именно этого я больше всего боюсь.
– Почему же ты думаешь, что здесь ей будет плохо?
– Я знаю. Просто знаю и всё. Материнское сердце, если хотите, подсказывает.
Священник молчал. Ему приходилось выслушивать и не такое. Но эта женщина, ради которой его младший брат пошёл на преступление против самой Церкви, когда решил обвенчаться на своём острове по всем христианским законам… Когда хранил её тайну, говоря всем любопытным, что она – вдова… Что ж, если Господь не покарал их всех за такую страшную ложь, значит на то – Его воля, и кто он такой, чтобы решать иначе? Но вместе с тем… Узнай об этом архиепископ – одной епитимьей не отделаешься. Тут уже судом пахнет!
– Габриэла… – Отец Валентин решил рассказать ей всё. Джон уже мёртв, ему всё равно. А вот ему ещё жить. – Видишь ли… ты не имеешь права на этот дом.
– Как это? Я – вдова его владельца, он мой.
– Нет. Должен тебя разочаровать, – со вздохом сказал отец Валентин. – Дом и земли тебе не принадлежат. То есть, ты и твои потомки могут тут жить, но продать имение ты не можешь.
– С какой стати?
– После смерти последнего сына Уотерфолл переходит в собственность Святой Католической церкви.
– О, Господи! Чего я ещё об этой семье не знаю? Какие ещё скелеты хранятся в шкафах этого дома?
– Ты, наверное, невнимательно слушала то, что рассказывала тебе Энн. Кроме Джона, в семье было трое сыновей. Старший, Александер, и второй, Роберт, уже умерли. Оставались третий, Тимоти, и собственно, твой муж, Джонатан. Но Тимоти принял сан. Стало быть, после смерти троих сыновей, остаётся четвёртый. Священник.
– А почему я никогда не слышала об этом брате?
– Джон не хотел об этом распространяться, – уклончиво ответил отец Валентин.
– То-есть, это он наследует Уотерфолл и передаёт его в дар святой Церкви? Очень мило…
– Таков закон.
– … и согласно этого закона я ухожу из дома голая и босая?
– А ты точно решила уйти? Габриэла, это чистое безумие. Поверь, даже если у твоей дочери, не доведи Всевышний, был бы горб, один глаз и бородавка на пол-лица, она всё равно была бы желанной невестой. Ты легко найдёшь ей жениха. Да, я согласен, сэр Томас Бладнайф – не самый удачный вариант, и лично я не рискнул бы продать ему даже свою собаку, но ведь он не один на свете. В конце концов, может тебе стоит поехать ко двору и уж там…
– Нет, только не это! Я уже решила…
– Даю тебе время подумать.
– Я подумаю…
– Ну и славно!
– …и подумаю о том, что я смогу продать, что бы этому неизвестному брату-священнику досталось как можно меньше.
– Ты так его ненавидишь?
– Ненависть – это, конечно, перебор, но и любить мне его тоже не за что. А вы уверены, что он ещё жив?
– Абсолютно, – с грустной улыбкой сказал отец Валентин.
– И в любой момент может вышвырнуть меня из моего дома?!
– Нет. Если ты здесь живёшь, даже оставаясь незамужней вдовой, нет. Но продать дом другому ты не имеешь права. Вот так.
– Стало быть, расклад такой: либо я живу здесь в ожидании того, что мою дочь сожгут на костре за то, что она не такая, как все, либо спасаюсь бегством… в чём мать родила, так?!
Габриэла вскочила с изгороди, на которой они сидели, и принялась ходить туда-сюда, чтоб немного успокоиться и переварить ту информацию, которую так щедро вывалил на её многострадальную голову добрейший отец Валентин.
– А с чего ты взяла, что Юджинию обязательно…
– Да потому что! Знаю и всё! И не останусь тут ни дня лишнего. Хотите, чтоб я отдала всё церкви? На здоровье! Так уедем. В крайнем случае… О-о-о! – Габриэла остановилась, подняла указательный палец и просветлела лицом. – А у нас же ещё один дом есть! Приданое Юджи! Он не такой шикарный, но хоть что-то за него я получу. Всё ж не с пустыми руками…
Отец Валентин сидел с печальным видом, теребя уголок молитвенника.
– Габриэла… сядь.
– Что ещё? – Габриэла присела рядом и заглянула в глаза священника. – Чем ещё обрадуете, отче? Ещё что-нибудь, от чего я и упасть могу?
– Ты спрашивала, точно ли я знаю, что брат Джона жив. Точнее не бывает…
Габриэла молча ждала продолжения фразы. Отец Валентин вздохнул и отчётливо произнёс:
– До принятия сана меня звали Тимоти Сент-Джон Уотерфолл.
Повисла тишина, только птицы шуршали и чирикали в листве кладбищенских деревьев. Когда к Габриэле вернулся дар речи, она глупо захихикала.
– Ха… ха-ха… Вот это да! Так вы брат Джона?!
Священник кивнул.
– Что же вы раньше не сказали?!
– А зачем? Никто не думал, что тебе придёт в голову уезжать. А для слуг я был их пастырем, не им рассуждать, кто я такой… был раньше. В монастырь меня отдали лет семи, сейчас мне сорок два… Никому не приходило в голову сравнить того белобрысого мальчугана и меня, даже пятнадцать лет назад!
– Теперь понятно. Ну что ж… значит, теперь Уотерфолл ваш… а вы, в свою очередь, отдаёте его церкви. Ну да, оно понятно… Из сельского священника станете каким-нибудь епископом! Ладно, так уж и быть… А я всё равно ни дня тут не останусь. Дочь мне дороже груды ваших фамильных камней!
Отец Валентин встал. Габриэла тоже поднялась и стряхнула с подола травинку.
– Габриэла… Спасибо. Ты избавила меня от очень некрасивого поступка. И давай оставим наш разговор в тайне. Я связан клятвой о тайне исповеди, а вот тебя просто, по человечески, прошу: никому ничего не говори. И потом… Можешь забрать всё, что потом сможешь продать: драгоценности, скот… А от себя я тоже кое-что добавлю. Об этом только я и Джон знали. Ты ведь сама знаешь, кем был твой муж до возвращения в Уотерфолл. И он сам сказал тебе о том, что я был с ним на их острове. Он хотел обвенчаться с тобой по всем законам, для этого специально украл именно меня, привёз туда, но тебя уже не нашёл. Тогда он вернулся сюда, продал свой корабль, всю свою добычу, распустил команду…
– Так это всё-таки его драккар я тогда видела… – вздохнула Габриэла. – Мне сказали, что его продал молодой мужчина в сопровождении священника. Ясно… Теперь ясно. Точно! – Габриэла прищёлкнула пальцами. – Он знал этого хитрого Иезекиля, как же я сразу не догадалась! Это ему он продал драккар, это вы тогда были с ним! Надо же!
– Да, я помню его. Но разговор не об этом. Джон припас кое-что...
– Даже так? И много там?
Священник улыбнулся.
– Много. Очень много. За те годы, что вы прожили вместе, Джон смог потратить меньше половины…
– А я ничего не знала… Хотя еле-еле хватало на жизнь.
– Не жадничай. Джон берёг это детям. Но раз Тристан умер, а вы собрались уезжать… Оно всё твоё. И знаешь, Габриэла… Куда бы вы не приехали, постарайся выдать Юджинию замуж, и поскорее. У твоей дочери теперь очень большое приданое. С таким можно замуж даже за герцога. Ещё и поторговаться. Теперь иди, собирай вещи. Я принесу обещанное завтра утром. И храни тебя Господь, жена моего бедного младшего брата. Знаешь, Габриэла, ты была ему очень хорошей женой. Он очень любил тебя. Я-то знаю. С тобой наш бродяга Джон действительно был счастлив.
Отец Валентин поцеловал невестку в лоб и перекрестил.
– Иди… и храни тебя Господь.

А вот Юджи была не в восторге от идеи матери.
– Как? Бросить всё?! Уехать?! Не поеду никуда!!!
– В таком случае, ты предпочитаешь выйти замуж за сэра Томаса Бладнайфа? Пожалуйста! Может, хоть он выбьет дурь из твоей взбалмошной головы!
– За этого старого козла? Да ни за что!
– Тогда выбирай. И скажу, что выбор у нас обеих небогат: либо мы тихо уезжаем, либо… Ты замуж за старого козла, не за одного, так за другого, а я с сумой по миру!
Юджи призадумалась.
Ранним утром Габриэла и Юджиния выехали из Уотерфолла. Из всех благ, накопленных за пятнадцать лет, Габриэла взяла только несколько смен белья и платьев, одеяла и сумку Катлины. Словом, то, что можно унести в руках. Юджи, среди прочего, взяла короткий лук, с которым не расставалась, если не считать её пребывания в монастыре, и свою простую, напоминавшую мужскую, одежду. Но самое главное их богатство лежало в потайных карманах особого пояса, сшитого Габриэлой на «скорую руку»: несколько золотых слитков, камни, кольца и броши из драгоценностей матери Джона. Демонстрировать свой клад Габриэла никому не стала, как не стала посвящать в эти дела Юджи. На дорогу им двоим вполне хватит и наличных денег, в порту она продаст лошадь и повозку. А там поглядим… Отец Валентин не солгал, сумма была огромной. Только одно ожерелье попросил себе честный священник:
-- Если можно, я оставлю это себе. Его подарил мой отец моей матери перед её смертью. Ивонне тогда было девять, Маргарите шесть, а Джону четыре года… Почти сразу же я был отправлен в монастырь, – отец Валентин погладил пальцами тяжелую серебряную цепь с кусками необработанного янтаря, словно она была живая. – А мама провожала меня, и на ней было это ожерелье. И желто-зелёное платье… Это то немногое, что я помню о них.
Габриэла печально улыбнулась: кому, как не ей, понятно, что значит вещь, напоминающая о близком человеке.
Слугам сказали, что они едут проведать родственников Габриэлы. Отец Валентин перекрестился и ничего говорить не стал.
А вот Юджи забрасывала мать расспросами:
– Ты мне объяснишь, куда именно мы едем? Все твои родственники умерли, а их дом уже продан!
Габриэла вздохнула. Что она могла сказать?
– А мы и не к ним едем. Они действительно, умерли очень давно, а других, поди, и не осталось... Но ты готовься к неожиданностям. Когда приедем на место, тогда сама всё поймёшь. Раньше времени пугать тебя не буду.
Юджи посмотрела на мать. Та отвернулась и только кусала губу. Ей очень хотелось обернуться и посмотреть на каменный дом, напоминавший замок.
Но нельзя. Нельзя брать с собой в сердце этот груз.
Уотерфолл остался позади.
Открывалась новая страница её беспокойной жизни.
_________________
-Смех, он жизнь продлевает...
-Это тем, кто смеётся, продлевает. А тому, кто шутит - укорачивает... (барон Ф.-И. фон Мюнхгаузен. Тот самый...)
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Мэтр Оливье Прекрасная леди

Королева Такката


Откуда: Киев

Родители: Shelena и Вэон
Дети: Morowell, SnowOwl

СообщениеДобавлено: 29 Окт 2009 21:42    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

Самый страшный зверь в мире – загнанная в угол овца.
Афоризм.


Шум моря был слышен даже сквозь окна, затянутые бычьим пузырём. Габриэла и Юджи прошли в комнату. Хозяин гостиницы взял монетку, попробовал её на зуб и, довольный, ушел. Кровать была одна, но вполне пригодная для двух женщин. Юджи устало повалилась на кровать. Габриэла скинула узел с плеч и тоже легла. От усталости они сразу уснули...
«Ghebraell! Mor kanynn, Ele! Mor kanynn!»
Габриэла подскочила на кровати.
Тригалас!
Когда её глаза немного привыкли к темноте, она поняла, что это всего лишь сон. Юджиния недовольно перевернулась на другой бок и продолжала спать. А Габриэла встала с кровати и накинула плащ. Теплая ночь манила на свежий воздух из прокопченной комнаты.
«Выйду на двор... Надо немного успокоиться, может, даже поплакать...» – подумала Габриэла. Тихо открыла дверь и стала спускаться вниз. Проходя мимо дверей хозяина, она услышала приглушенные голоса. Какой-то непонятный порыв задержал её у дверей и заставил прислушаться:
– ...а дочка у неё просто прелесть. Да и сама она ещё ничего. Много за
неё уже не получишь, но и на неё покупатель найдется. В общем, забирайте обеих!
Это был голос хозяина. Второй голос был незнаком.
– А ты точно знаешь, что они одни? Мне не нужны неприятности...
Габриэле стало нехорошо. Эта старая гнида, хозяин постоялого двора надумал продать их, как скотину на ярмарке!
– Старшую я заберу в бордель, а младшую... Посмотрим. Она наверняка девственна, с такой-то строгой мамочкой. Это сейчас дорого ценится. В общем, в твоём распоряжении время до рассвета. Я заеду рано утром, и чтоб обе были готовы. Только тихо!
– Да, господин! Можете мне доверить, я ведь вас никогда не подводил. Все бордели побережья собраны моими скромными усилиями...
– Старый пройдоха! – засмеялся незнакомец и Габриэла просто захлебнулась от накатившей ярости! Ей захотелось броситься на них и перегрызть им глотки. Вот просто накинуться, вырвать зубами кадыки, и как волчице, измазаться в их крови!
Но что она может против двух сильных мужчин? Тут надо исподтишка...
За дверьми раздался звон монет и хлопок о ладони. Шаги... Габриэла вжалась в стену. На её счастье, незнакомец спешил и не оглядывался. Во дворе раздался стук копыт.
Кровь стучала Габриэле в виски, кулаки сжались от ненависти. Её доченьку хотят продать какому-то похотливому козлу?! Ну уж не-е-ет! Не бывать этому! Она опрометью бросилась в комнату и стала полушепотом звать дочь, тряся за плечо.
– Юджи! Юджи! Тихо-тихо!
– Что случи-и-и...
– Да тихо ты! Быстро собирай манатки и когда я зайду в комнату хозяина, беги отсюда! И лучше, если вправо... Далеко не уходи, держись подальше от кабака. Там где-то спрячься, и дождись меня. А главное, постарайся не попасться никому на глаза...
– Да в чём дело-то?!
– Давай, без разговоров...
Юджи давно не видела мать злой, но на этот раз Габриэла была просто в ярости. В руке матери блеснул невесть откуда взявшийся кинжал. С открытым от удивления ртом Юджи наблюдала, как её тихая мамочка уверенным, даже привычным жестом застегивает рукавные ножны. Габриэла стряхнула рукава, опустила руки, потом выпрямила их перед собой, взмахнула… Тонкий кинжал оказался у неё в руке. Довольно качнув головой, Габриэла снова спрятала кинжал, снова стряхнула рукава и Юджи поняла, что дело серьёзно. Стараясь не топать, она свалила платья в узел, перекинула его через плечо, и вышла следом за матерью.
– Будь осторожна... – не сказала, а просто выдохнула Габриэла, Юджи кивнула. На половине ступенек Габриэла замерла. Потом громко закричала.
– А-а-а-а-а! Помогите!!! – и, с громким топотом сбежав со ступенек, продолжая кричать, заколотила кулачками в двери хозяина. Юджи замерла на лестничном пролёте. Вот на пол упал жёлтый свет от открывшейся двери, показался силуэт хозяина.
– Что? Что случилось?
Теперь в прямоугольном пятне света были видны две тени. Дверь закрылась, в коридоре стало темно.
А Габриэла стояла в комнатке хозяина.
– Что вас так напугало, моя милая? – спросил хозяин, пытаясь облапить её за талию. Габриэла прижималась к хозяину, пытаясь не обращать внимания на вонь, шедшую от этого старого борова. Она обняла его за то место, где должна была находиться талия, но находился мешок с жиром. Когда её руки сомкнулись, она потянула кинжал из ножен.
– Мне показалось, что в нашей комнате кто-то был... – бормотала Габриэла, и когда кабатчиковы лапы закрутились у неё под спиной, приставила кинжал между его рёбер и со всей силы всадила лезвие по самую рукоять. Кабатчик выдохнул, посмотрел на Габриэлу стекленеющим взглядом и молча рухнул ей под ноги...
Габриэла брезгливо пнула тело под бок и оглядела комнату. Её внимание привлекла большущая вязанка хвороста возле камина...
«Аккуратная работёнка. Прям в сердце! Даже не вякнул, кобель старый! Бордели он, тварь, собирал! Надеюсь, черти в Аду уже приготовили для тебя котёл побольше! Ничего, здесь я тебе тоже замёрзнуть не дам... Сейчас согреешься!..»
Габриэла достала из карманов покойника ключи, открыла двери, кинула связку оцепеневшей от ужаса дочери.
– Чего стоишь? Бегом отсюда!
Та выскользнула из дома и со всех ног побежала на улицу. А Габриэла принялась заметать следы: выдернула кинжал из спины кабатчика, вытерла его об одежду мертвеца и снова спрятала в ножны. Затем шустро раскидала хворост и солому из матраса по комнате, насыпала на тело. Схватив со стола масляный светильник, она щедро облила всё вокруг, достала из очага горящее полено, кинула его на пол и, крадучись, вышла из начинавшей дымить комнаты...

Юджи мышкой выскользнула из ворот. Оглянувшись, она увидела, что в том окошке гостиницы, где недавно горел только светильник, начинает мелькать яркий оранжевый огонь. С другой стороны улицы двигалась подвыпившая компания, встреча с которой в планы девушки не входила. Выругавшись, Юджи свернула влево, спустилась в вонючую сточную канаву и там затаилась. Когда компания прошла мимо, Юджи заметила, что за углом ворот гостиницы прячется мать. Юджи стала тихо присвистывать, подавая матери знак. Габриэла ринулась к канаве, помогла дочери вылезти и две беглянки направились в сторону порта.
Юджи плелась за матерью.
– Ма-а, так ты серьёзно его убила?
Геби резко обернулась к дочери и прошипела:
– Во-первых, я бы не стала об этом не то, что вслух говорить, а даже думать. А во-вторых... Несерьёзно убить нельзя. Либо «да», либо «нет». Так вот: «да», и больше об этом ни слова...
К их счастью, небо начинало светлеть. Позади уже начали раздаваться крики о пожаре и они ускорили шаги.

Выйдя за поворот узкой, вонючей улочки Габриэла с замиранием сердца увидела вдали покачивающиеся мачты. Теперь к запаху города примешивались запахи водорослей и тухлой рыбы. Проходящие мимо матросы с удивлением разглядывали двух женщин без сопровождения, идущих на пристань. Кое-кто даже попытался их окликнуть, приняв за женщин лёгкого поведения. Но Габриэла сделала суровое выражение лица и не обращала внимания на пошлые шуточки. Наконец улочка закончилась и их глазам открылся вид на море.
– Прошу прощения, господин… вы не подскажете, где нам найти начальника порта? – обратилась Габриэла к прилично одетому мужчине, кричавшему на слуг, тащивших на спине тюки и корзины. Мужчина обернулся, оглядел их придирчиво, но не найдя в них примет портовых девок, смягчил взгляд.
– Сударыня, вы наверное, хотите видеть господина Джонсона? Он только что был где-то здесь… А, вон он, стоит возле своих дверей. Видите?
Габриэла видела. Видела того самого мужчину, который ещё утром дал кабатчику деньги за двух женщин…
Господь милосердный! Не остави рабу твою…
– Вы знаете его? Если хотите, я мог бы вас представить ему лично…
– Нет! – взвизгнула Габриэла, но быстро поправилась: – Я… я зайду к нему позже, он вероятно, сейчас занят… Благодарю вас, милорд.
Она схватила за руку Юджи и, улыбаясь, отошла от греха подальше.
– Ну, что ещё? – спросила Юджи.
– Начальник порта! Сам! Лично! Кошмар какой! – причитала в полголоса Габриэла, прикрыв ладонью рот. Они шли по пристани, разглядывая мачты стоявших там кораблей. Суда стояли у причалов, кто-то разгружался, на некоторых не было не видно ни души... Габриэла окинула взглядом ряды судов и обрадовано ахнула: в самом конце ряда судов и судёнышек возвышался элегантный и мощный корабль, ради которого они проделали свой опасный путь.
– Слава Всевышнему! Идём... – она достала из сумки заветную шкатулку, одела Знак на шею и потянула дочь за руку.
Возле трапа стояло двое. Присмотревшись, Габриэла увидела, что их головы украшали пёстрые платки с длинными концами, словно так и было задумано. «Уши прячут!» – усмехнулась Габриэла про себя, подошла к ним с милой улыбкой и кивнула головой, словно приветствуя. На неё обратили внимание.
– Чего тебе, женщина?
– Доброго утречка! Могу я поговорить с вашим капитаном?
Моряки переглянулись. Один приосанился и сказал с лёгким акцентом:
– Ну, я капитан!
«Если ты капитан, то я апостол Пётр!» – подумала Габриэла, а вслух сказала:
– Господа, я прибыла издалека, и мне ОЧЕНЬ нужен Ваш капитан.
Моряки заухмылялись, но, на счастье Габриэлы, капитан как раз в это самое время появился на трапе, спускавшемся с борта.
– Господин капитан! – окликнула его Габриэла. Спустившись с трапа, капитан подошел к стоявшим.
– Могу я чем-то помочь? – осведомился капитан. По выражению его лица было видно, что эта фраза – скорее дань вежливости, но уж никак не готовность оказать услугу. Габриэла потупила глазки...
– Господин капитан... вы отправляетесь в обратный путь на свою землю... Так не могли бы вы взять с собой двух женщин?
– И что ты забыла в наших краях? Если тебе нужно уехать, в порту стоят десятки других кораблей...
– Но ни один из них не идет туда, куда нужно мне. И я могу заплатить...
Капитан посмотрел на Габриэлу, как на сумасшедшую.
– Да ты знаешь, женщина, чего просишь? Ещё никогда наши корабли не возили пассажиров...
– Ошибаетесь, господин капитан! Шестнадцать лет назад…
– Женщина, ты не поняла: мы никого не возим в свою страну!
Габриэла вздохнула.
– Ясно... вы мне не верите... – она полезла за верх рубахи и потянула за цепочку. В этот момент один из стоявших, тот, который выдавал себя за капитана, толкнул другого локтем и что-то сказал на своем щебечуще-звонком языке. Тот засмеялся и ответил. Капитан подключился к беседе и все трое заливисто смеялись, словно стайка воробьёв на ветвях. Габриэла вслушалась в знакомую, но призабытую речь...
– А-а-ах! – и выдала ответную тираду, которую когда-то произнёс Трис, споткнувшись о корягу и ушибив мизинец на ноге. Весёлая троица смолкла, словно кто-то спугнул воробьёв. Габриэла стояла, уперев кулаки в бёдра. Юджи потянула мать за рукав и сдавленно спросила:
– Ты что, понимаешь, о чём они говорят?!
– О-о, да! – глядя на капитана в упор говорила Габриэла. – Господин справа поинтересовался, так ли я хороша в постели, как ты мила, а господин капитан высказал мнение, что будь ты также опытна, как я, он с удовольствием повалялся бы с тобой в папоротниках...
Моряки пристыжено молчали, а капитан, с трудом взяв себя в руки, пробормотал:
– Прошу прощения, сударыни! Наше поведение было недостойным… Но откуда вы знаете наш язык? Это невозможно!
Габриэла повела плечами.
– Я не обижаюсь. В самом деле, то, что я понимаю Вашу речь кажется невероятным... Но я действительно была в Ваших краях и так случилось, что... – Габриэла замялась. – Я оказала Владыке Иллиону... м-м-м-м... кое-какую услугу. А ещё, Владычица Инварра дала мне вот это...
Она продемонстрировала капитану кулон с цепочкой. Капитан смотрел на него с таким испугом, словно кусок серебра мог вот-вот ожить и больно укусить:
– Вы так спокойно его держите? Не может этого быть… Украсть Знак невозможно, иначе он просто рассыплется в прах. Значит, он действительно принадлежит вам!
Моряки закивали, подтверждая слова капитана. Потом, словно что-то вспомнив, капитан спросил: – Ваше имя, сударыня?
– Габриэла Уотерфолл. Но в Ваших краях я была ещё до замужества... Тогда ещё я была Габриэла Смит. Ghebrael. Капитан удивился ещё больше.
– Так это вы! Действительно, не так давно...
«Ну да, это для эльфов недавно! А у меня дочь взрослая!»
– ...все менестрели не уставали воспевать в своих балладах человеческую деву Utua-op-petahg-sа-nhadd-une. Неужто это были вы?!
Utua... – это значит, «украсть»? М-м-м... – Габриэла задумалась. – Возможно, я не совсем хорошо знаю Вашу речь...
– Это имя значит : «Дева, Укравшая Личное, Вернувшая Общее».
«Они до сих пор считают, что я украла их сына?! Час от часу не легче. Но и обратного пути нет!»
Габриэла обернулась и увидела, что Юджи внимательно слушает её диалог с капитаном. Дальнейший разговор Габриэла повела на родном языке капитана:
– Вам говорят что-нибудь имена Тригалас Эль-Далиан или Квиртанас Дал-Нэлиэнэ?
– Конечно, сударыня. К сожалению, сих достойных сынов нашего народа уже нет среди нас...
– Да, я знаю, хотя вы кое в чём и ошибаетесь. Тригаласу, действительно, я сама закрыла глаза, а вот Квиртанаса семнадцать лет назад я видела там, где было разбито его сердце. Я его дочь...
– Великие Силы! Не может быть!
– К сожалению, это так. А моя дочь, Юджиния, это ребёнок Тригаласа. Так получилось... Об этом никто не знал, вы первый из Детей Звёзд, кто узнал об этом. И если я не похожа телом на ваш прекрасный народ, то моя дочь... Мы покидаем родной край, чтобы не накликать беду. Девочку ждёт костёр, если кто-то увидит эти отличия.

Габриэла отвела волосы с ушей дочери. Капитан присмотрелся и понимающе кивнул.
– И поэтому вы ищете приют у Владыки?
– Не совсем. Владыка, конечно, благодарен мне за ту услугу, но сердит за скандал, в центре которого я была... От него я не жду помощи. Но его сестра, леди Элессента Эль-Далиан, была очень добра ко мне. Она – наша последняя надежда, потому что ни в одной из здешних стран нам не будет покоя.
– Сударыня, я мог бы исполнить вашу просьбу, но к сожалению, наш путь только начался и я не могу сразу же везти вас в Нэмэтар. Мы будем возвращаться туда не ранее, чем через три лунных цикла…Приходите сюда через два лунных цикла, тогда…
– Но, господин капитан! Нельзя ли уже сейчас сесть на ваш корабль?
– Габриэла была очень близка к тому, чтоб расплакаться. [i]– Я прошу вас! Умоляю! Я не могу оставаться здесь даже три часа! Иначе мы обе… иначе нас…– её губы начали дрожать и кривиться, но она гордо закусила губу, чем тронула просоленное всеми ветрами сердце морского волка.
– За вами погоня?
– Скоро будет. Я должна успеть исчезнуть раньше. Просто я только что… убила человека!
[/i] – выпалила Габриэла и почти сразу об этом пожалела. Если сейчас их прогонят взашей, будут совершенно правы… а и по-другому нельзя: капитан должен знать, во что впутывается, беря их на свой корабль.
Глаза эльфов распахнулись и стали похожи на золотые монеты.
– Вы… Что сделали?!
– Убила хозяина постоялого двора. Он намеревался схватить нас с дочерью и продать в борд… ну…
– Габриэла смутилась и попыталась объяснить столь сложную ситуацию. – Сами понимаете, господин капитан, я не могла допустить, что бы мою дочь, в жилах которой течёт кровь наследных принцев, сделали продажной девкой. Поэтому мне пришлось прибегнуть к крайним мерам… А заказчиком был не кто иной, как начальник порта. Мы увидели его только что, когда хотели попросить его нам помочь… Поэтому нам нельзя показываться и в порту. Теперь вы понимаете суровость нашего положения, господин капитан?
Эльфы ахнули, капитан озадаченно подпёр подбородок рукой. Габриэла молча опустила голову. Глаза начали затуманиваться, в носу защипало: она всё испортила! Никакой дурак теперь не возьмёт её ни на какой корабль… А ждать полгода, пока придёт другой корабль, она не может. Просто не доживёт…
– Я понял. – Капитан тряхнул решительно головой: – Не бойтесь, госпожа. Видимо на то воля Звёздного Круга. – Речь капитана стала простой и не столь изысканной. – Ты можешь сесть на наш корабль. На моём корабле вас никто не тронет. И я, в который раз, склоняюсь перед твоей смелостью и честностью. Надеюсь, твоя дочь унаследовала хотя бы половину и ваших черт. Денег с вас я не возьму. Команде я скажу, чтобы не трогали ни тебя, ни твою дочь. Но пусть и она не провоцирует матросов...
– Ну что вы, сударь! Она и носа на палубу не высунет без моего разрешения... – и, обернувшись к дочери, кивнула: – Поблагодари господина капитана.
Юджи присела в заученном реверансе. Капитан кивнул.
– Мое имя Дин-Арунэ. Мэнаэль Дин-Арунэ, к вашим услугам!
Вот теперь в интонации эльфа появилось какое-то тепло.
– Благодарим вас, господин Дин-Арунэ.
– Ну что ж, добро пожаловать на наш «Нэмэталас»!
Габриэла облегчённо вздохнула. Капитан приказал своим людям проводить женщин на корабль. Моряки поклонились и взяли котомки путешественниц. По дороге к трапу корабля тот из эльфов, который вначале выдал себя за капитана, ещё раз извинился:
– Надеюсь, госпожа не держит на нас зла? К сожалению, все те женщины, которые появляются в портах, сами дают повод относиться к ним соответствующе... Мы не ожидали увидеть здесь женщину, которой наш народ был бы так обязан...
– Не стоит извиняться, сударь. Я понимаю нелепость своего появления здесь. К сожалению, у меня просто нет выбора...
– Надеемся, что присутствие двух женщин принесёт нам удачу в плавании.
– Вы намекаете на примету, что женщина приносит несчастье кораблю? – улыбнулась лукаво Габриэла. Эльф снова потупился и больше не упражнялся в красноречии.
Взойдя по трапу, Габриэла обернулась.
– Ну вот и всё.
Юджи смотрела на мать непонимающим взглядом.
– Ну теперь ты мне скажешь, что к чему?
– Нет. Ещё рано. Но осталось совсем мало времени...
Их поместили в крошечную каморку возле каюты капитана, однако Габриэле и в голову не пришло роптать и жаловаться. У неё было одно единственное желание – подальше отсюда, с этого негостеприимного берега. Хоть в трюме…

Только тогда, когда в крохотном оконце скрылся город, порыжевший от закатного солнца, Габриэла вздохнула с облегчением. Юджи сидела на кровати, зелёная от качки.
– Тебе нехорошо? – спросила Габриэла.
Юджи помотала головой. Геби достала из сумки небольшой коричневый кусок какого-то сушёного растения и протянула дочери:
– На, пожуй, легче станет.
Юджи сунула кусок в рот и скривилась:
– Ки-ишлое-е-е!
– Вот-вот! Зато от качки помогает. Не хватало мне с тобой всю дорогу возиться. Нам в пути месяца три быть.
– Шко-ойко?
– Ну, если повезёт, то два с половиной точно. Ну что, легче стало?
– Блевать уже не тянет.
– Юджиния! Перестань выражаться, как портовый грузчик! Кстати, ты слышала, на каком языке говорят моряки? Это язык той страны, куда мы направляемся. Тебе придётся выучить его хотя бы так, как говорю на нём я.
– А зачем?
– Как зачем? Чтобы разговаривать!
– Да я никогда не смогу так щебетать!
– Тебе так кажется. Но ты и не заметишь, как быстро его выучишь. Зная тебя, тебе очень быстро наскучит моё общество и тебе захочется поговорить ещё с кем-нибудь…
– Мам, а почему они все такие странные? Ушастые какие-то?
– Потому что. Там, куда мы плывём, все такие. И поклоняются они не Иисусу, как мы, а Звёздам. Они так и называют себя – Дети Звёзд.
– Так они что... язычники?!
– О-ой, не строй из себя ревностную католичку. После того, что тебе отец рассказывал, ты ещё удивляешься, что есть люди, которые верят в других Богов?
– Бог один...
– Правильно, только называют его разные люди по-разному. Впрочем, сейчас не место и не время для богословской беседы. Переодевайся и пойдём наверх. Господин капитан оказал нам честь, пригласив обедать с ними за столом, в кают-компании. Вот и поучишься, заодно вспомнишь хорошие манеры.
– Опя-ять! Мало мне эти манеры святоши в монастыре вбивали... Так ещё и тут...
– Ну, дело хозяйское... но тогда будешь сидеть в кубрике вместе с матросами и есть кашу с солониной!
– Да ладно, ладно.
В дверь их каморки постучали. Матрос пришёл пригласить их на обед. Женщины быстро переоделись в свои лучшие платья и вышли. Матрос проводил их до кают-компании, капитан при виде их встал и помог сесть за стол. Юджиния с нескрываемым любопытством и восторгом оглядывала интерьер. Геби укоризненно посмотрела на неё и Юджи послушно уставилась в пустую тарелку.
– Я вижу, вам здесь нравится? – спросил капитан. Габриэла уже из опыта знала, что эльфы очень тщеславны и нет более простого способа завоевать их уважение, чем лесть. Поэтому она стала рассыпаться в любезностях и восторгах. Капитан довольно жмурился, как ленивый кот на солнце.
Принесли обед. Габриэла поймала себя на той мысли, что уже начала подзабывать прежние уроки хорошего тона и пообещала себе, что за время плавания постарается их вспомнить. Не говоря о Юджи, которой придётся учиться заново – монастырское обучение ограничивалось лишь тем, что девушкам запрещали громко чавкать, вытирать губы руками и разговаривать с набитым ртом. Весь обед Габриэла пыталась следить за дочерью, но пока безрезультатно. Капитан же из присущей ему деликатности не замечал неловкости молодой девушки в напряженной попытке подцепить кусок мяса вилкой. К счастью, вскоре обед был окончен и капитан, отдав кое-какие распоряжения, завёл светскую беседу с Габриэлой. Юджи сидела рядом с матерью, умирая от любопытства и пытаясь понять хоть что-то из их разговора. Но Габриэла была неумолима и просила капитана говорить с ними только на его родном языке:
– Мне самой не помешает освежить в памяти вашу речь. А Юджинии и вовсе предстоит выучить его полностью. То же касается и её манер. Если я всё же встречусь с леди Элессентой, мне не хотелось бы, чтоб моя дочь выглядела и вела себя, как простая селянка. Надеюсь, вы понимаете меня, господин капитан?
– Целиком и полностью с вами согласен. Думаю, что смогу помочь вашей девочке. Но скажите, каковы ваши дальнейшие планы?
Габриэла задумалась: она хотела сначала поехать в Мэджикстоун. Там наверняка в курсе всех событий, а добрый дружеский совет ей сейчас необходим, как воздух. Кроме того, в Мэджикстоуне живёт (наверняка, до сих пор!), один странный эльф, с которым ей очень нужно встретиться. А уж потом можно и к леди Элессенте наведаться. И, скорее всего, жить ей придётся где-нибудь на землях леди Элессенты, если та позволит. А если нет? И в этом случае Габриэла немного теряла – её денег хватит на дом и безбедное будущее. Есть ещё драгоценности, но это – на крайний случай. Но сейчас Габриэла не могла строить далеко идущие планы – главное, добраться до твёрдой земли, а там уж посмотрим… Так она и ответила капитану, высказав некоторые свои рассуждения. Капитан согласился с ней, отметив про себя, что эта женщина необычайно умна.

А вот Юджи проявила себя с совершенно другой стороны, к восторгу матросов и к ужасу Габриэлы. Проснувшись однажды утром и не обнаружив дочь на соседней койке, но увидев лежащее со вчерашнего вечера её платье, Габриэла подскочила, наспех оделась и выскочила на палубу, обуреваемая мыслями и догадками – одна страшнее другой.
И что же она увидела? Её доченька, в своих любимых замшевых штанах и короткой рубахе, завязанной на пупе узлом, фехтовала с одним из эльфов. Остальные стояли полукругом и восторженно кричали, подбадривая дерущихся. Габриэла взвизгнула, эльф отвлёкся и Юджи быстро выбила у него из рук меч.
– Ма-а… ты всё испортила…– и добавила к этой фразе такую заковыристую, что у Габриэлы закрались смутные сомнения, что эльфийский язык её дочь учит не только с господином капитаном, но и с боцманом и прочей командой. Габриэла стояла под взглядами команды, словно разъярённая фурия.
– Я уж было подумала, что тебя как минимум волной смыло… а ты… Ты надо мной издеваешься! – выпалила она в сердцах. Эльфы начали потихоньку ретироваться, и вскоре женщины остались в компании всего трёх моряков и незадачливого фехтовальщика, уже подобравшего свой меч с палубы. При ближайшем рассмотрении им оказался тот самый эльф, который в порту выдал себя за капитана. Зная, что на дочь её гнев не произведёт должного впечатления, Габриэла решила «выпустить пар» на голову того, кто постарше:
– А вы, сударь… Я уже молчу об употреблении вами слов, которые неприлично произносить при юной девушке, но… Неужели среди всей команды не нашлось достойного противника для ваших тренировок и вы решили ещё и с ней оружие скрестить?!
Эльфы хихикнули, а виновник инцидента искренне прижал руку к груди и склонился в величавом поклоне. Ох, паршивцы, и умеют же эти эльфы пускать своими манерами пыль в глаза доверчивым людям!
– Простите, сударыня, но после этой, как вы изволили выразиться, тренировки, я готов сам вызвать на дуэль любого, кто обидит вашу дочь.
– Ну, я и сама за себя постою…– попыталась вмешаться Юджи, однако эльф обернулся к ней и поклонился с не меньшим почтением:
– А вам, юная леди, я приношу свои извинения за то, что усомнился в вашем умении держать столь серьёзное оружие в столь хрупкой ладошке. Моя самонадеянность была наказана проигрышем.
– Да ну… просто вас мама отвлекла… Но всё равно, спасибо.
– Всё. Иди, переоденься… Прошу прощения, господа. – Габриэла похлопала дочь по плечу, подталкивая в сторону их каютки. Эльфы почтительно расступились, пропуская женщин, и за их спиной послышался негромкий голос:
– Если я и сомневался раньше, то сейчас верю им безоговорочно. Эта девочка действительно его дочь. И это убеждение я готов защитить с мечом в руках!
– … и незачем было меня так позорить перед Гэллаэном, – возмущалась Юджи откуда-то из-под вороха юбок.
– Кем? Ты что, уже и по имени их зовёшь?!
– А как мне их звать? – Юджи совладала с ненавистной одёжкой и стала расправлять запутавшиеся оборки.– Он представился, как Гэллаэн. Надо было фамилию спросить? Это не вежливо!
– Не вежливо звать по имени малознакомого чело… кх-ммм. – Габриэла замолчала, не желая выдавать себя раньше времени. Пока что Юджинию вполне устраивало объяснение «Дети Звёзд», а слово «эльф» произнесено не было. И всё очень просто – в эльфийском языке, при всем его богатстве и возможностях, такого слова не было! Эльфов называли «эльфами» только Люди, а сами эльфы – только тогда, когда пытались объяснить человеку, с кем тот имеет дело.
– Ладно. Только я тебя прошу, не устраивай больше дуэлей на корабле.
– Да какие дуэли?! Так, разминочка небольшая. Дуэль со мной… Смешно даже! Будь это всерьёз, он бы меня с первого удара по палубе размазал. Кстати, даже если учесть, что он поддавался, если бы не твой «ах», я бы недолго продержалась. Это дома меня жалели, а здесь всё серьёзно. Знаешь, ма, когда у тебя перед носом летает два локтя острой стали…
– Так вы что… вы… боевыми мечами?! – схватилась за сердце Габриэла. Воображение сразу же нарисовало ей дочь со страшным шрамом через всё лицо, а то и чего похуже…
– Ну да… тут других мечей-то и нет.
– Юджи!!! Ты меня в гроб загонишь!

Капитан Дин-Арунэ тоже был в восторге от талантов юной леди. О чём и сообщил за завтраком:
– Признаться, я не поверил, когда мне рассказали о столь необычной для девушки способности. Но Гэллаэн не склонен преувеличивать достоинства противников. Более того, он слывёт мастером клинка, и то, что ваша дочь смогла продержаться с ним в поединке несколько минут… Я в восторге, сударыни. И, если вы не возражаете, я преподам вашей дочери несколько личных уроков. Обещаю, что её здоровье не пострадает никоим образом.
Глаза Юджи восторженно распахнулись, а Габриэла поняла, что снова проиграла. Одно радовало: язык её дочь выучит в совершенстве…

Крик «Земля!» раздался ранним утром. Габриэла и Юджиния уже стояли на палубе и смотрели на приближающуюся полоску земли. Мимо проходил капитан, пассажирки поклонились.
– Доброго утра, господин капитан!
– Доброго утра, Учитель!
– Да, это действительно доброе утро, Утро Возращения Домой. А вам, сударыни, я советую поскорее упаковывать вещи. Уже в полдень вы будете стоять на твёрдой земле.
Юджи умчалась в каюту, а Габриэла во все глаза смотрела на горизонт. Но вместо золочёных шпилей Навы Габриэла увидела незнакомый и абсолютно голый скалистый берег. Она испуганно обернулась к капитану. Тот потупил взгляд.
– Я взял на себя смелость высадить вас в несколько ином месте… Дело в том, что я не могу взять на себя риск привезти вас прямо в порт Навы. С этого берега вы попадёте в Леверквинн, а уж оттуда…
– В Леверквинн?! – Габриэла ахнула. – Нет! Мне туда нельзя! Да с таким же успехом я могу прыгнуть в воду прямо здесь! Так хоть сразу умру, без пыток…
– Сударыня, у вас нет никаких оснований подозревать меня в предательстве. – Эльфа, казалось, ничто не тревожило. – С некоторых пор у нас с Людьми установлен мир. Не перемирие, а именно мир! В Наве теперь стоят и корабли Людей, собственно именно из-за этого я так удивился, когда вы подошли со своей просьбой именно ко мне. Но потом я понял, что вам неоткуда было это узнать, поэтому...
– Мир? В этой стране? Ушам не верю!
– Наш Владыка Иллион заключил мир с Леверквинном. Вам странно это слышать, но это так.
– Ну, допустим, мир. Но куда именно вы собираетесь нас высадить?
– В одном из наших разговоров вы упомянули, что хотите вначале попасть в Мэджикстоун…
– Да… возможно, это и было сказано… – растерялась Габриэла и, в который раз, подумала «Язык мой – враг мой!»
– Так вот, от места, куда я вас высажу, до Мэджикстоуна пара дней езды верхом. Лошадей вы сможете купить в ближайшем городке.
– Но насколько я знаю, по крайней мере последняя война была из-за владения единственным здесь портом. Так как же вы собираетесь высадить нас на берег? Здесь же скалы, возле берега слишком мелко для вашего корабля и…
– На шлюпке, разумеется. Сказать по правде, этим берегом Люди пользовались и раньше, но только для небольших рыбацких лодок и, простите, контрабанды. Эта дорога так и называется, «Рыбный тракт». Благодаря некоторым отличиям вашей дочери, – капитан многозначительно поправил волосы за ушами, – вы будете пользоваться некоей неприкосновенностью, распространённой на эльфов в Леверквинне и сможете беспрепятственно приобрести себе лошадей, приученных к сёдлам. Поверьте, Гебриэль, так будет лучше…
– Что ж… возможно вы и правы. – Габриэла вздохнула и смирилась с таким положением вещей. – Я и так безмерно благодарна за то, что доставили нас сюда. А дальше мы и сами…
– Это не всё, сударыня. Я дам вам записку для хозяина таверны «Кнут и пряник». Его зовут Зильмар. Он вам посодействует. Кроме того… – капитан замялся, – я прошу вас не говорить никому ни название корабля, ни моё имя. Мы действительно не имеем права брать пассажиров. Если честно, я сам не могу понять, что именно заставило меня уступить вашей просьбе тогда, в порту. Если выяснится, что ваше пребывание здесь нежелательно, у меня возникнут немалые проблемы. Поймите меня правильно…
– Можете не сомневаться, господин капитан. Я понимаю. Но тогда посоветуйте, как я смогу объяснить своё появление тут, не называя вашего имени?
Эльф улыбнулся и достал скрученный пергамент:
– Именно об этом я и прошу старину Зильмара. У нас с ним есть некоторые общие… секреты, скажем так. Мне он не сможет отказать в такой мелочи.
На корабле убрали все паруса, с шумом и брызгами в воду упал якорь. Сердечно поблагодарив капитана, Габриэла и Юджи спустились в шлюпку. Вот уже вёсла царапнули дно, три матроса вынесли на руках двух женщин и их вещи на берег. Новый друг Юджинии, Гэллаэн, был в числе сопровождающих. Он поклонился Габриэле, затем потянул из-за плеча какой-то длинный свёрток и вручил Юджинии.
– Это мне? Гэллаэн… я… Я не могу его у тебя забрать… – Юджи растерянно держала в руках тот самый меч.
– Ну что ты, эле. Ты ему нравишься. Береги его, и может, он когда-нибудь сохранит тебя.
– Спасибо, Гэл. Знаешь что…– Юджи кинулась к своей сумке и вынула оттуда обшитый бисером кошель. – Вот… я не ахти какая мастерица, но это сделала сама. Держи. На память.
Гэллаэн взял подарок, повязал на пояс. Габриэла стояла к ним спиной и не видела, как эльф взял Юджи за ладонь, нежно поцеловал ей руку, потом резко повернулся и последним сел в шлюпку. Юджи приподняла из ножен меч, поймала в лезвие луч и шаловливо послала им вслед солнечного зайчика.
Став на твёрдую землю, Габриэле захотелось по-бабьи разрыдаться, но время радостных слёз ещё не настало. Помахав рукой вдогонку шлюпке, Габриэла осмотрелась. Действительно, между скал вилась довольно широкая дорога, которая была совершенно не видна с моря. Распределив между собой поклажу, женщины двинулись по «Рыбному Тракту» в видневшийся на горизонте городок.
Таверна, о которой говорил капитан, располагалась в аккурат у начала городка – в самом конце тракта. Записка капитана произвела на Зильмара впечатление, его манеры стали намного вежливее. Из записки и расспросов кабатчика Габриэла поняла, что с капитаном их связывали некоторые, не совсем хорошие, делишки, но интересоваться не стала. Памятуя о том, что случилось на постоялом дворе, Габриэла не рискнула ночевать в городе, хотя кабатчик и предлагал. Пообедав, женщины пошли на местный базар, где купили двух кобыл, с грустью подумав, как же эти клячи водовозные не похожи на их славных лошадок... Но в этом мире не было места прежним привычным вещам. Всё придётся начинать с чистого листа.
До Мэджикстоуна было два дня езды, Стало быть, придётся заночевать в лесу. Юджи, привыкшая целыми днями носиться верхом, была в своей стихии, а вот Габриэла совсем измучилась. Предложение дочери «промчаться с ветерком» она восприняла как издёвку, однако пришпорила свою клячу. Понемногу войдя во вкус быстрой скачки, Габриэла вычислила, что до Мэджикстоуна остается не больше дня езды, и прибудут они завтра днём. Делая небольшие остановки в пути, женщины проскакали больше половины пути.
Солнце склонилось к закату и Габриэла объявила ночлег. Немного углубившись в лес, они остановились и стреножили лошадей. Костер Габриэла разводить побоялась; перекусив, чем было, они расстелили покрывало и улеглись в обнимку под большой сосной, на мягкий мох.
– Мам, а что значит «Ele!»? Я этого слова не знаю…
Габриэла улыбнулась. Так её звал Трис.
– Вообще-то, в дословном переводе это значит «звёздочка». Дети Звёзд употребляют его в разных значениях – от ничего не значащего «милая» и до «любимая». Постой, постой, а кто тебе это сказал?!
– Гэл. А что?
– О-ох, вовремя мы с корабля сошли! – проворчала Габриэла, закутываясь в одеяло.
К счастью, ночь прошла спокойно. Их не тронули дикие звери, не нашли разбойники, даже дождя не было. Утром, размяв отсыревшие кости, Габриэла разбудила дочь. Они нашли отъедавшихся свежей травой лошадей, оседлали их и тронулись в путь.
Солнце стояло в зените, когда они выехали на холм, откуда были видны величественные камни друидов.
– Ух ты! Где это мы? – спросила Юджи.
– Почти пришли. Нам туда, к камням.
– А что там?
– Там? Друиды. Не бойся, они добрые. Они поклоняются деревьям... И вообще, мы почти приехали.
Залаяли собаки. Значит, хозяин их поблизости. И Габриэла снова почувствовала на себе ВЗГЛЯД.
– Квиртанас Дал-Нэлиэнэ! Это вы? – закричала, оглядываясь, Габриэла. Никто не отозвался, но Габриэла знала, что её услышали.
На поляне у камней показалась серая сгорбленная фигура.
– Сова! Сова, это я, Габриэла!
Габриэла остановила лошадь, спешилась, отдала поводья Юджи. Старый друид спешил навстречу.
– Глазам не верю! Силы небесные, не может этого быть!
Габриэла подошла к друиду. Старик обнял её, взял за руку, оглядывая со всех сторон.
– Надо же, тебя и не узнать... Это сколько лет прошло-то, а?
– Много, Сова, много. У меня уже дочери шестнадцать...
– Да ну! Значит, это она?
Юджи тоже спешилась и подошла к матери.
– Вот, это моя дочь, Юджиния Уотерфолл.
– Так ты, стал-быть, замуж вышла? Ну, а муж твой где?
– Джон и мой младший сын умерли два года назад. Чума... – потупилась Габриэла.
– Ай-яй-яй! Ну так что же я стою, старый дурак. Вы ведь устали?
Они зашли в хижину друида. Старик засуетился у очага, что-то спрашивая о прежнем житье-бытье Габриэлы. Вдруг в хижину скользнула долговязая фигура.
– Квиртанас! – Габриэла встала и шагнула к эльфу. Тот попятился.
– Ты не Катлина!
– Нет, Квиртанас, я не Катлина. Катлина умерла более шестнадцати лет назад.
Эльф вздрогнул и отвернулся. В хижине повисла гнетущая тишина. Наступил момент истины.
– Квиртанас... вы любили Катлину? – тихо спросила Габриэла.
– Не смей трепать её имя!!! – взорвался эльф. – Она...
– Послушайте меня, Квиртанас Дал-Нэлиэнэ... – Габриэла взяла его за руку и посадила возле себя. Потом достала из сумки кинжал, завернутый в рубаху и протянула свёрток эльфу. Он развернул рубаху, взял в руку ножны с кинжалом.
– Откуда это у тебя? Кто ты?! – эльф безумными глазами смотрел на Габриэлу.
– Я расскажу. И ты, Юджиния, слушай. Вам всё станет ясно...
И Габриэла начала свой рассказ. Друид слушал её с лёгкой улыбкой, словно знал всё наперёд (а может, так оно и было?), эльф стискивая в тонких пальцах свой кинжал, а Юджи с испугом.
– ...и эльф, Наследник короны Нэмэтара, жених самой прекрасной девы Нэмэтара полюбил человеческую девушку. От него отвернулись все. Его возлюбленную, по тайному приказу Владыки, отправили домой. Он узнал о предательстве родных, обиделся и покинул свой дом. Но он не знал, что его возлюбленная уже была беременна...
Эльф встрепенулся.
– ...а когда родила ребенка... девочку... отдала её людям, у которых тогда же родился мёртвый рёбенок. Девочка росла и, не зная всей правды, очень привязалась к старой знахарке Катлине, жившей в их селении, за кладбищем. Сначала её отец очень сердился, а потом разрешил Катлине учить девочку искусству исцеления. Девочка была способной. Но когда девочке исполнилось пятнадцать, её решили отдать замуж за богатого изверга. От этой свадьбы её спасло нападение викингов, но её увезли из родного селения. К счастью, её приставили лечить тяжелораненого сына конунга. Там она тоже должна могла выйти замуж, её жених любил и уважал её, но вместо этого ей пришлось скрываться от людской ненависти. Ей удалось бежать. И вот она одна, в Большом Лесу, совсем одна, без защиты, еды и крова. Но в лесу она... встретила... – голос Габриэлы предательски дрогнул. – Она встретила эльфа по имени Тригалас Эль-Далиан. Они ходили по Большому Лесу, встречая разных... злых и добрых... верных и подлых... – Габриэла шмыгнула носом, вытерла слезинку. – Так случилось, что Тригалас Эль-Далиан... был убит. Она закрыла ему глаза и исполнила то, что должна была...
Геби посмотрела на старого друида в упор, что бы он понял, о чём речь.
– Владыка в награду за труды отправил её с кораблем, шедшим на её родину, но когда она всё же вернулась домой, поняла, что носит под сердцем ребенка Триса. Дома она пришла к умирающей Катлине и узнала правду о своём происхождении. Катлина отдала мне эти вещи, принадлежавшие когда-то моему отцу.
Теперь Габриэла посмотрела в глаза Квиртанасу. Эльфы всегда славились светлым цветом кожи, но сидевший рядом с Габриэлой эльф был бледен, как полотно. Габриэла достала из сумки ладанку с землёй и вложила её в ладонь эльфу.
– Вот. Это земля с могилы Катлины, которая умерла той весной, когда родилась дочь Тригаласа... Моя дочь.
Юджи сидела, уставившись в одну точку, обхватив щеки ладонями и повторяя, как заведённая: «Быть не может... Не может быть...». Эльф держал в руке ладанку, потом поднял взгляд на Габриэлу.
– Выходит, эта девушка из рассказа – ты?
Габриэла поднялась с обтесанных коряг, которые по-прежнему заменяли стулья в жилище друида.
– Да. Дочь Катлины и...
–…и моя дочь?
– Господи, мама! – в голосе Юджи были слёзы. Эльф подошел к Габриэле и обнял её.
– Эле! – всхлипнул он.
– Катлина перед самой смертью сказала, что когда я увижу вас... Господи, она и это знала! Она сказала, что ждёт вас на Звёздном Кругу.
Эльф посмотрел на Габриэлу и она заметила, что из его красивых глаз исчезло безумие. Он улыбнулся. Затем обернулся к Юджи. Они смотрели друг другу в глаза и Юджи не выдержала.
– Значит... Выходит, вы – эльф?!
Квиртанас отвесил Юджи галантный поклон. Несмотря на жизнь в лесу, он оставался принцем крови.
– Ой, у вас такие странные глаза... Как у кошки!
– Ты давно смотрелось в зеркало, дитя моё. У тебя такие же самые глаза.
– Мама?.. – Юджи повернулась к Габриэле. Мать улыбнулась.
– Он прав, девочка моя. В тебе тоже течёт кровь Детей Звёзд.
– Значит, я... – Юджи с трудом выдавила из себя это мерзкое слово, – значит, я – бастардка?!
– Так получилось… – пожала плечами Габриэла. – Твой отец... То есть, Джон... Он знал почти всё, кроме того, КТО ИМЕННО был твоим настоящим отцом. И ни разу не напомнил об этом, ни тебе, ни мне. Ты была для него родной дочерью, такой же, как и твой брат. Он был добр к тебе. И давай не будем больше об этом, пожалуйста.
Юджи с трудом «переваривала» все, сказанное матерью.
– Кошмар! Бред! Значит, я провела несколько месяцев на корабле с эльфами, а узнала об этом только сейчас?! Поверить не могу! Если бы мне это кто-то раньше рассказал, я бы в жизни не поверила!
– Поэтому я не рассказывала тебе ничего, пока мы не приехали сюда и ты сама, своими глазами, всё это не увидела. Оставаться дома мы не могли. Ты с каждым днём всё больше и больше становилась похожей на Детей Звёзд. У тебя такие же глаза, такие же уши... Поэтому мы здесь. Дома за это нас могли обвинить в колдовстве... – Габриэла многозначительно посмотрела на дочь, – со всеми последствиями!
Юджинию передёрнуло.
– Зато ты у меня настоящая красавица. – Габриэла обернулась к эльфу. – А как она стреляет из лука! Просто, как эльф!
Юджи оживилась. Квиртанас усмехнулся хитро и достал из-под вороха шкур лук и колчан со стрелами.
– Ну, покажи, как ты стреляешь!
Они вышли из хижины. Юджи оценивающе покачала лук в руке, восторженно ахнула, потом положила стрелу на тетиву. Эльф подобрал с земли яблоко и подбросил вверх. Вниз яблоко упало, уже проткнутое стрелой. Габриэла с облегчением вздохнула, Юджи довольно хмыкнула, друид одобрительно покачал головой. Эльф подобрал стрелу, разломил яблоко, положил стрелу на бревно около хижины.
– Да-а, ты настоящая дочь нашего народа.
– Так это получается, что я ваша внучка? Мать честная, да вы даже для моего отца слишком молодо выглядите!
Эльф засмеялся. Габриэла так давно не слышала этого чарующего звука. Ностальгия сжала её сердце чёрными клещами.
– Ну, а здесь что нового? Или у вас, эльфов, всё по-прежнему?
– У эльфов всё по прежнему, а вот люди... – вклинился Сова. – У них теперь новый король. Старого Рэндолфа разбил паралич и вскоре он помер. Королём стал его сын, Берт. Хороший мальчик, хотя и немного «странный», с некоторой точки зрения. Первым делом он отозвал все свои войска от границ Нэмэтара, а затем его величество Бертран I, недолго думая, вскоре после своей коронации, набрал свиту из одних барышень, циркачей с менестрелями, ну ещё камергера, кучера, повара, конюха… слуг в общем, без всяких там министров... да и поехал в Нэмэтар. И ни воинов с собой не взял, ни оружия. Говорят, даже ножа повару не дал... Пограничников чуть удар не хватил, когда они такой эскорт увидели, но просьбу «о встрече глав двух держав» Иллиону передали. Тот, когда узнал, думал, что война всё же начнётся, а тут нате вам, такая странная делегация! Иллион пофыркал, конечно, но в гости пригласил. Снизошёл, так сказать. Сели они, поговорили… Менестрелей послушали, циркачей посмотрели… Ну и вот, уже столько лет тишина... Снова торговля пошла; в порту, из-за которого весь сыр-бор был, швартуются все, кому надо, а не только эльфы. Правда, не бесплатно, и даже за счёт Бертрановой казны дорогу из Навы в Леверквинн сделали прямую, чтоб, значитца, люди-купцы не шастали по всему Нэмэтару… Но это уже такие мелочи! Гоблины, с которыми у Леверквинна тоже вечно война шла, и те с ним мир заключили. Теперь в горах своих безвылазно сидят. А что им ещё надо? С людьми или эльфами им торговать нечем, да и незачем…
Габриэла слушала рассказ Совы и не верила ушам. Ну надо же, у Людей мир с эльфами! Явно, что-то в лесу сдохло!
– Квиртанас… простите, а это правда, что… просто Катлина, то-есть, мама сказала… что вы были помолвлены с леди Элессентой?
Квиртанас замялся.
– Правда. Я предал её, так что боюсь, она никогда не сможет меня простить.
– А вы её с тех пор не видели?
– Нет, конечно.
– А вот я собираюсь поехать к ней. Может, составите мне компанию?
– Нет. Нет, я не могу…
– И попробовать не рискнёте?
Квиртанас встал и быстро вышел из хижины. Габриэла посмотрела ему вслед:
– Поедет, куда он денется? – со знанием дела хмыкнула она.
Сова улыбнулся и покачал головой.
А наутро в хижину вошёл Квиртанас, держа в руках плащ, лук и небольшую сумку. Габриэла улыбнулась ободряюще, разбудила Юджи и вышла из хижины. К двум кобылкам, купленным на «Рыбном тракте», прибавился гнедой красавец жеребчик. Судя по тому что он был без сбруи и даже без пут, именно на его спине и приехал Квиртанас. Габриэла подошла к жеребчику, ласково потрепала его по холке, почесала бархатный храп и улыбнулась: одну её знакомую ждут сюрпризы – даже целых три!

Квиртанас ехал впереди. Женщины ехали за ним.
Путешествие по Новому тракту (местные остряки уже прозвали его «Бертракт», намекая на то, кем он был построен!) заняло почти две недели. Эх, такую бы скорость тогда, много лет назад, когда из всех дорог выбирались самые глухие и непроезжие! Останавливались они на ночлег в постоялых дворах Леверквинна (просто королевская роскошь по сравнению с её прошлым путешествием!) и эльф долго расспрашивал Габриэлу о Катлине и Элессенте. Вскоре от его вопросов у неё начала кружится голова: Квиртанас напоминал бабу-сплетницу.
«А что она обо мне говорила?»
«А она что, так и сказала?»
«А что она ещё говорила?»
Наконец-то они проехали заставу, после которой до двора леди Элессенты осталось меньше дня езды лёгкой рысью.
Леди Элессента была предупреждена о прибытии гостей, но те пожелали остаться неизвестными, передав через гонца с заставы только то, что едут «Те, Кого Перестали Ждать». Леди Элессента пыталась разгадать эту загадку и нетерпеливо вышагивала по балкону, когда вдалеке показались всадники. Она спустилась во двор. Ворота распахнулись, и въехали три лошади, на одной сидела высокая фигура, на других – две поменьше. Первый, высокий, спешился и подошел к леди Элессенте.
– Квиртанас... – только и шепнула она.
– Элессента...
Два эльфа стояли во дворе взявшись за руки... и молчали. А вот Габриэль знала, что этим двоим нужно много рассказать друг другу. Очень много. Сзади послышалось робкое:
– Мам, где это мы?!
– Это Нэмэтар, страна, в которой и живут эльфы. А это леди Элессента. В своё время она очень мне помогла. Теперь я помогаю ей.
– М-м-м... а как?
Габриэла обернулась к дочери и задорно подмигнула:
– Свахами поработаем?
Юджи улыбнулась.
– Ну, тогда слезай. Похоже, что теперь мы точно приехали туда, куда нам надо.
Они обе спешились. Наконец, леди Элессента заметила двух женщин. Ей даже показалось, что пресловутое эльфийское зрение её обманывает. Габриэла развела руками и леди Элессента кинулась к ней.
– О, Звёзды! Гебриэль! Как ты сюда попала? – засыпала её вопросами эльфийка.
– Долгая история, леди Элессента. Я обязательно её расскажу вечерком, у камина. А пока что позвольте представить мою дочь, Юджинию Уотерфолл! – Габриэла подвела Юджи к леди Элессенте.
– Это же… – она посмотрела на Габриэлу. Та кивнула.
– Она дочь Тригаласа. Оказалось, что уезжая из Нэмэтара, я была тяжела.
Леди Элессента взяла Юджи за руку.
– Нескончаемы чудеса на Звёздном Кругу! Она просто вылитый Тригалас! И ты…–леди Элессента посмотрела на Квиртанаса, потом на Габриэлу. Сходство было слабее, чем у Юджи с Тригаласом, но не узнать в девочке любимые черты тогда, семнадцать вёсен назад, было для неё непростительной ошибкой. Как знать, может тогда всё было бы по-другому… – Но что же мы стоим тут?! Проходите в дом. Он давно не видел столь желанных гостей!
Габриэла подхватила под локоть озирающуюся по сторонам Юджи и прошла следом за хозяйкой и Квиртанасом.
– Ты можешь не так сильно таращиться по сторонам? – тихо шипела Габриэла дочери на ухо.
– Ма-ам… да у нас такое и у короля во дворце, наверное, нет… Господи правый, я, наверное, сплю!
В следующую же секунду Юджи взвизгнула от щипка за мягкое место. Габриэла усмехнулась:
– Теперь поверила?
И обняла дочь. Юджи смотрела обиженно, но потом не выдержала и тоже улыбнулась. Они смотрели друг на друга, потом начали хихикать. Наконец, не сдержались и разразились таким неприлично громким смехом, что леди Элессента обернулась.
– Гебриэль? Что случилось?!
А два человека стояли посреди коридора в эльфийском дворце и смеялись.
До слёз.
_________________
-Смех, он жизнь продлевает...
-Это тем, кто смеётся, продлевает. А тому, кто шутит - укорачивает... (барон Ф.-И. фон Мюнхгаузен. Тот самый...)
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Мэтр Оливье Прекрасная леди

Королева Такката


Откуда: Киев

Родители: Shelena и Вэон
Дети: Morowell, SnowOwl

СообщениеДобавлено: 29 Окт 2009 21:53    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

Их расположили в комнатах замка, прислали служанок. После долгой дороги женщины с удовольствием вымылись и переоделись. Платье, которое принесла одна из служанок, понравилось даже привередливой Юджи. Она встала перед зеркалом, поворачиваясь то так, то эдак:
– Мам, а я красивая?
Габриэла сидела в кресле и любовалась ладной фигуркой Юджи. Растёт девочка! На смену подростковой угловатости пришло кокетливое изящество, тонкая стройная фигурка, милое личико в обрамлении густых светлых локонов. Да, пожалуй, её дочь унаследовала это от своего отца.
В те далёкие времена никто понятия не имел о всяких там генах, хромосомах, законе Менделя, дезоксирибонуклеиновой кислоте и прочей зауми. Всё понятие о наследственности вкладывалось в одну, но ёмкую, пословицу: «Яблоко от яблони недалеко падает!» А здесь оно упало очень близко: сходство проявлялось с каждым днём всё сильнее и сильнее. Даже тогда, когда Габриэла заметила начинавшие заостряться ушки и вертикальные зрачки в зеленеющих глазах дочери, она не была ТАК похожа на Триса. Теперь же и черты лица становились всё более и более похожи на него. Разумеется, с поправкой на то, что Юджи всё-таки девушка...
После обеда, или, если угодно, ужина, все собрались у камина. Габриэла снова рассказала свою историю. Квиртанас сидел, низко опустив голову, словно боялся посмотреть на леди Элессенту, а та, наоборот, не сводила с него глаз. Габриэла понимала, что пройдёт не один день, и не два, прежде чем эльфы смогут объясниться, но у них впереди ещё столько времени! Всё равно, главное уже сделано – они снова встретились.
– Леди Элессента, я только одного не могу понять: такое ощущение, что Юджи меняется с каждым днём! Она всё больше и больше становится похожей на Тригаласа. Эти глаза...
Элессента тихо засмеялась:
– Гебриэль, милая! В одной нашей легенде сказано, что сыновья нашего народа долгое время жили на земле Людей. Их мать была из рода Людей. Они ничем не отличались от своих сверстников-людей, но когда их мать умерла, их отец забрал их к себе навсегда. Тогда они за весьма короткое время приобрели те же черты, что и твоя дочь. Я уверена, что тут то же самое. Если эти черты появились, значит, так решили на Звёздном Кругу.
Габриэла обратила внимание на то, что её бывшая наставница постоянно выглядывает в окно, словно ждёт чего-то. Или, кого-то. Но вот тот, кого ждала леди Элессента, очевидно, появился во дворе и эльфийка обернулась к Габриэле:
– Ах, да, Гебриэль, милая, я совсем забыла! Тут живёт ещё кто-то, кого ты будешь рада видеть. Он во дворе.
Габриэла выглянула в окно. Двор, как двор...
– Ты не хочешь поздороваться со старым другом? – улыбнулась леди Элессента. Габриэла пожала плечами и вышла из комнаты.



ГЛАВА ПЯТАЯ
Старый друг лучше новых двух.
Народная мудрость

Пройдя через галерею, она вышла во двор. Там ходили слуги, бренчал на лютне менестрель, развлекавший служанок, стояла неоседланная лошадь...
– О-ой... мамочки... – и Габриэла кинулась к коню. Старый конь вскинул голову и хрипло заржал. Габриэла обняла его за шею, гладила мягкий храп, перебирала пальцами гриву, чувствуя, что вот-вот расплачется.
– Граф, Графушка, хороший мой! Жив, жив старичок!
Конь был жив, хоть время и не пощадило его. Когда-то мощная шея ссохлась, копыта съёжились, хоть и подковывались. Нижняя губа отвисла, зубы пожелтели и сточились просто до дёсен, хребет торчал гребнем... Но грива была расчёсана и сплетена в несколько косичек, на тусклой, слегка посеревшей от старости шерсти не было ни пылинки, старый конь выглядел вполне здоровым, сытым и довольным жизнью.
– С возвращением, Гебриэль. Вот, видишь, он тебя дождался.
Габриэла обернулась – сзади стоял знакомый конюх.
– А я думала, он давно уже колбасой стал... – попыталась пошутить Габриэла. – Я даже и спрашивать про него не стала... Спасибо. Вы ведь за ним ухаживали столько лет!
– Он стал отцом прекрасных жеребят, потом эти жеребята тоже стали родителями хороших жеребят... Он заслужил свой овёс! Когда ты вернулась, леди Элессента первым делом велела срочно привести его с пастбища, зная, что ты будешь рада его видеть. А этого красавца леди Элессента дарит тебе.
Другой конюх вёл огромного коня, как и всех эльфийских коней – без узды, но тот послушно ступал за ним, как собака. Геби отвернулась от Графа и посмотрела на свой подарок. Сын Графа был точной копией своего папаши в лучшие годы его молодости: мощная шея, огромные копыта, сильная, лоснящаяся на солнце спина, та же белая протока вдоль всей морды, те же кокетливые «носочки» на крепких ногах с густой шерстью...
– Его зовут Радэл. Он тебе понравится! Ему пять лет... Это его последний жеребёнок и он унаследовал все лучшие черты твоего коня.
Габриэла стояла и не знала, что и думать. Подарок был очень дорогой: и цена самого коня, и тот факт, что он был жеребёнком Графа...
– Я... я поблагодарю леди Элессенту за такой подарок... Хотя я не променяла бы этого старичка на всю конюшню! Спасибо!
С балкона на эту сцену смотрели Квиртанас, леди Элессента и Юджи. Последняя увидела лошадей.
– Ух ты, какой красавец! – этот комплимент был адресован молодому коню. – А мама старую клячу гладит!
– Эта кляча помнит твою маму совсем молодой! – грустно ответила леди Элессента. – Когда она возвращалась домой, она попросила меня приглядывать за ним. И вот, после стольких лет они встретились.
– А-а, понятно! А-ах, какие у нас были лошадки... Уотерфолл считался лучшим из лучших заводов...
– У-о-тер... как? – переспросила леди Элессента. Юджи пустилась объяснять:
– Это название нашего поместья. Когда отец женился на маме, он взял в качестве приданого не земли, а лошадей, которых разводил Джейкоб Смит, мой дед…
Вошла Габриэла.
– Леди Элессента... Я… я не могу словами выразить всю признательность за своего коня. Я просто счастлива знать, что он жив и здоров.
– Вот видишь… – Элессента улыбнулась.
– И спасибо за такой подарок, я имею в виду Радэла. Но, боюсь, я уже не смогу им воспользоваться. Возраст уже не тот…
– Послушай, Гебриэль… Я тут подумала, что тебе вовсе не обязательно самой на нём скакать. Даря тебе этого коня, я и не рассчитывала на это. Но тут кое-кто очень заинтересовался твоим подарком. – Элессента обернулась на Юджи. Та радостно ахнула и умоляюще посмотрела на мать. Габриэле ничего не оставалось, как развести руками.
– Если вы не возражаете… Это очень щедрый подарок! – Габриэла посмотрела на дочь. – Поблагодари леди Элессенту, за всё, что она для нас делает.
– Не нужно благодарностей, дитя моё! – остановила Элессента жестом руки готовую прыгать до потолка Юджи. – Иди, Радэлу не терпится побегать!
Юджи опрометью выскочила из комнаты. По коридору был слышен топот её ног, потом затих.
Конюх во дворе как раз вёл Графа в конюшню, когда Юджи соскочила с лестницы дворца и столкнулась с ним.
– О-ой, прошу прощения… – смутилась она. Конюх улыбнулся.
– Ничего. Куда же ты так спешишь, Дева С Нашей Кровью?
– К-как? – переспросила Юджи.
– Ты человек, но в тебе наша кровь.
– Просто… маме подарили коня, а она отдала его мне.
– Ах, ты, наверное, ищешь Радэла? Вон он стоит. – Конюх кивнул в сторону.
– Спасибо… Извините ещё раз…
– Ничего, не волнуйся. Иди, он тебя ждёт. – Конюх развернулся и повёл Графа в конюшню, а Юджи подошла к другому конюху, который трепал за гриву Радэла. Она протянула руку коню и тот доверчиво потянулся к ней мягкими губами. Юджи огорчённо проговорила:
– Извини, красавец, у меня для тебя ничего нет…
Конюх молча порылся в сумке и вытащил грушу. Юджи благодарно посмотрела на конюха, взяла грушу и протянула Радэлу. Груша мгновенно исчезла в его огромной пасти. Конь хрустел грушей, а Юджи гладила его бархатный храп.
– Ты умеешь ездить верхом? – спросил конюх, похлопав коня по спине.
– Конечно!
– Нет, так, как мы ездим? Без сбруи? – конюх похлопал коня по шее.
Только сейчас Юджи поняла, чего не хватало на коне. Именно сбруи! Но конь и не думал убегать. Вместо этого он припал на переднее колено. Юджи удивилась ещё больше.
– Ну, что же ты? Смелее! – подбодрил конюх. Юджи покосилась на конюха и села на спину коня. Боком. Конь встал, но Юджи даже не пошатнулась. Такое ощущение, что конь сам следил, что бы всадница хранила равновесие.
Конюх пошёл вперёд, что-то говоря вслух. Юджи поняла, что это адресовалась не ей. Конь послушно шёл за конюхом. Они сделали круг по двору. Конюх остановился и повернулся к Юджи.
– Теперь похлопай его здесь, – конюх указал место на шее коня. Юджи похлопала. Конь снова припал на колено и Юджи сползла с широкой спины.
– У-уф. Тяжело с непривычки. Я привыкла с седлом и поводьями, а тут…
– Ничего, привыкнешь. Леди Элессента доверила мне тебя учить.
– Спасибо…
– Меня зовут Келлор.
– А меня Юджиния, можно Юджи. Спасибо, Келлор. Но с седлом всё равно привычнее.
– Завтра если хочешь, погуляем на лугу.
– Конечно! Только я, пожалуй, переоденусь. Неудобно в юбке.
Келлор улыбнулся. Юджи рассматривала конюха: на вид он был, может, чуть старше её самой, но она уже знала, что внешность Детей Звёзд обманчива. Если видишь здесь молодого парня, можно смело прибавлять ему лет сто-двести…
– Хорошо, Келлор, тогда до завтра. Пока, Радэл. – Юджи прижалась к шее коня: - Завтра я к тебе не с пустыми руками приду…
– Он груши очень любит.

– Квиртанас, я одного не понимаю, как она может называть какого-то там У-терфо...
– Уотерфолла.
– Да, его... отцом, когда она дочь одного из славнейших сынов Детей Звёзд?
– Это просто. Она только недавно узнала правду о своём происхождении, поэтому ещё не привыкла. Кроме него, она не знает другого отца. Он воспитывал её, играл с ней, учил её. Я так понял, что он хорошо разбирался в ратном деле. Она стреляет из лука наравне с нашими юношами, сам видел. При мне сбила подброшенное яблоко!
– Всё равно... непривычно слышать, как Тригалас-младший зовёт отцом неизвестно кого.
– Не суди строго, Элессента. – Квиртанас вздохнул. – Гебриэль тоже звала отцом не меня, а другого, того, кто её воспитал. И даже мать она не знала, хотя и видела её каждый день. И Юджи со временем привыкнет.
– Кстати, ты заметил, что она похожа на него, как две капли воды? Я могу себе представить, что скажет Иллион.
– Об этом лучше не думать: он панически боится, что у него отберут трон. И хоть она не имеет никаких прав на это наследование, Иллион наверняка постарается, чтоб она исчезла с его глаз долой.
– Пусть даже не думает! С появлением этих двух женщин всё вроде перевернулось с ног на голову, а с другой стороны... всё встало на свои места. И ты здесь... – Элессента прикоснулась пальцами к руке Квиртанаса. Он медленно накрыл её пальцы ладонью.
– Элессента... ты простишь меня?
– За что?
– Это моя дочь и внучка... Я... – он с трудом подбирал нужные слова. Элессента вздохнула.
– Квиртанас... та женщина, которая... встала тогда между нами... её больше нет. – Элессента сделала паузу, чтоб Квиртанас мог додуматься и договорить остальное сам.
Но он вроде не догадывался. Или делал вид, что не догадывается.
Квиртанас промолчал.
Элессента отвернулась.

Обучение верховой езде по-эльфийски шло быстро.
Вскоре Юджи в сопровождении Келлора выезжала на луг перед дворцом. Её конь был очень послушен, не смотря на свою боевую стать. «Он признал в тебе хозяйку, поэтому теперь можешь смело ему довериться!», сказал ей Келлор.
Утром Юджи, сразу после завтрака, переоделась для выезда с Радэлом. Её мать и леди Элессента смотрели в окно, как она садится на огромного коня и посылает его в галоп. Следом за ней выехал и Келлор.
– Не надо было ей дарить эту зверюгу, – Габриэла неодобрительно покачала головой.
– Ничего страшного, – успокоила её леди Элессента. – Пусть девочка развлекается. Ей скучно сидеть с двумя старухами…
– Это вы-то старуха? – укоризненно покачала головой Габриэла.
– Милочка, мне в следующем году шестьсот лет будет… – и леди Элессента вышла из комнаты.
Шесть сотен лет! Господь Всемогущий! Это значит, что леди Элессента жила уже тогда, когда ещё за Круглым столом не собирались Рыцари короля Артура… Габриэла аж задохнулась от такой цифры. Сейчас они выглядели ровесницами, но это не надолго.
Впервые Габриэла задумалась о том, как хорошо, что она не вышла замуж за Триса. Как ей было бы тяжело стареть возле него! Видеть свои седые волосы и морщины, в то время как Трис продолжал бы оставаться молодым парнем. Габриэла зашагала по комнате и встала перед огромным зеркалом. В нём отразилась она – нынешняя, а за её спиной, казалось, вошёл в двери он – такой, каким она его запомнила.
Габриэла стояла, вглядываясь в своё изменившееся с тех давних пор лицо, потом упала перед зеркалом на колени и разрыдалась. Вдруг чьи-то сильные руки подняли её с пола, прижали к себе и теперь она плакала в чью-то вышитую рубаху. Мужской голос произнёс:
– Девочка моя… не плачь. Не плачь, пожалуйста…
Габриэла поняла, кто это мог быть.
– Я… – всхлипнула она, отстраняясь от Квиртанаса и отворачиваясь, чтоб не показывать заплаканное лицо. Эльф сочувствующе погладил её по плечу:
– Иногда я завидую людям, которые могут плакать. Которым есть, из-за чего плакать. Потому что мы уже давно разучились…
В его голосе сквозила боль и грусть, которая присуща только им, эльфам. Габриэла посмотрела на своего отца. Неожиданно для неё самой в её душе вспыхнула злость. Вот кто подходит друг другу; вот те, кто предназначены друг другу Звёздным Кругом и самой жизнью, а они ведут себя, как… как… Дети малые, ну честное слово!
– Квиртанас Дал-Нэлиэнэ! А почему бы вам самому не исправить ту ошибку, которую совершили тридцать восемь лет назад? Я имею в виду одну нашу общую знакомую, которая до сих пор ждёт этого?
Квиртанас запустил пальцы в волосы и Габриэла с грустной улыбкой вспомнила, как впервые увидела его в Мэджикстоуне. Она взяла его за руку:
– Она ведь ждёт. И ждёт давно.
– Я уже сделал несчастной одну…
– Неправда. Катлина была бы гораздо несчастнее, старея во дворце и глядя на моложавых вас! Я это только сейчас поняла! И я благодарна и Господу нашему, и Звёздному Кругу за то, что и сама не испытала этого ужаса. Наоборот, я была счастлива, живя и старея вместе с моим Джоном, царство ему небесное. Я хотела бы и умереть вместе с ним… но он ушёл раньше... Ему и сорока лет не было, когда он умер. А у вас всё впереди, и когда я окончательно состарюсь и умру, вы останетесь такими же молодыми. Для вас, эльфов, и Катлина, и я, и Юджи – это просто вода в клепсидре. Идите, Квиртанас Дал-Нэлиэнэ и сделайте счастливой ту, которую ещё можете сделать счастливой!
– Не знаю… сможет ли она простить меня?
– Да что тут думать?! Неужели вы совсем ослепли? Или это только мне со стороны видно? Идите же, чёрт бы вас побрал совсем!!! Она столько лет ждёт этого, а вы тут тянете кота за… – Габриэла хотела воспользоваться совсем уж неприличным сравнением, но спохватилась: – …хвост! Идите же!
«А у доченьки-то характер Катлины!» – отметил про себя Квиртанас и улыбнулся. Потом поцеловал её в щёчку и сказал строго:
– Но с одним условием: ты будешь звать меня отцом!
– Что-о? – ахнула от неожиданности Габриэла.
– А что в этом такого? Когда поеду к Иллиону, так ему там и скажу. Только не думай, что всё так просто: я – Наследник, и моя дочь, пусть и незаконнорожденная, это чуть-ли не должность при дворе. А придворная дама – это тяжёлая, просто каторжная работа. И ты уже перестаёшь принадлежать себе.
– А это обязательно? – погрустнела Габриэла. – Мне вовсе не нужно толкаться во дворце. Тем более у Владыки. Дом леди Элессенты и её дружба меня вполне устраивает. А насчёт признания… так ведь… только что меня признали вы, а на мнение Владыки и даже всего Нэмэтара мне уже наплевать…
– Но с Иллионом я всё равно поговорю.
– Насчёт меня или насчёт леди Элессенты? – хитро прищурилась Габриэла.
– А ты согласна на моё условие?
В ответ Габриэла улыбнулась. Потом присела в шутливом реверансе:
– Да, папенька! – и обняла Квиртанаса. В ответ он чмокнул её в лоб и вышел. Вскоре Габриэла увидела в окно, как он взлетел на спину коня и умчался. Вошла леди Элессента.
– Куда это он? Уехал, ничего не сказал…
– Не сказал? Странно… – задумчиво сказала Габриэла.

Юджи легко скакала по лугу рядом с Келлором. На их плечах висели колчаны – они договорились устроить состязание в стрельбе. Вдруг Келлор крикнул:
– Остановись!
Их кони встали, всадники спешились. Келлор прижал палец к губам и жестом указал на полоску леса. Оставив коней на лугу, они пробежали к деревьям. К большому поваленному дереву были привязаны восемь осёдланных лошадей. Люди! Келлор и Юджи подобрались поближе, спрятались за деревом и наблюдали.
На поляне стояли парни, на вид не старше Келлора, то есть около двадцати человеческих лет. В руках у всех были луки, на дереве висел мешок с нарисованной углём мишенью и торчащей стрелой. Чуть вдали виднелась скатерть, на которой была расставлена всякая снедь.
– Эй, Дэн! Ты же не можешь даже в дерево попасть! А оно ведь от тебя не убегает!
Парни рассмеялись. Тот, кого назвали Дэном, прицелился, выстрелил. Мимо! Снова положил стрелу на тетиву и снова прицелился. Но не успел он выпустить стрелу, как две длинных стрелы, одна за одной, вонзились прямо в центр мишени. Келлор и Юджи хитро улыбнулись друг другу и тихонько хлопнули ладонью об ладонь.
На поляне заволновались.
– Эй, кто там? А ну, выходите! Сейчас же! А не то задницу надерём!
– А поймайте сначала! – раздался издевающийся звонкий голосок.
Поднялся переполох. Из-за своего дерева Келлору и Юджи было видно, как парни кинулись их искать. Но искать эльфа в лесу, особенно, если он не хочет, чтоб его нашли? Затея изначально обречена на провал!
Пока парни обшаривали кусты, Юджи подкралась к чужим коням и быстро их расседлала. Свалив сёдла в густые заросли крапивы, они с Келлором подбежали к своим лошадкам и отскакали на порядочное расстояние. Келлор видел, как по краю лесочка бегают парни в поисках теперь уже не только лазутчиков, но и сёдел.
– Слышь, Кел! Я думаю, нам за такие шуточки может влететь по первое число!
– Я так тоже думаю… Но как мы их!..
Они рассмеялись, потом приняв серьёзный вид, не спеша поехали мириться.
Кто-то из рыскающих по поляне парней обернулся.
– Э-э-эль-фы-ы-ы-ы!
Два всадника подъехали к стоявшим на земле парням. Те ощетинились луками.
– Что-то потеряли? – невинно спросил Келлор.
– Или кого-то? – добавила Юджи.
– Это ваши проделки? – строго спросил один из стоявших.
Всадники спешились и пошли на стрелы.
– Ни с места, мы будем стрелять! – парни отступили на шаг.
– Да вы даже в дерево попасть не можете! – съязвила Юджи. Тот, которого друзья назвали Дэн, выругался.
– Да ладно вам, вон там ваши сёдла. – Келлор кивнул в заросли. Один из них пошёл к указанному месту и вернулся с седлом в руках. Парни опустили луки.
– Вы кто такие?
– А вы кто такие?
– А отвечать вопросом на вопрос вежливо?
– А задавать вопросы, не представившись, это вежливо?
Беседа заходила в тупик. Юджи вышла вперёд.
– Мы из Нэмэтара, двор леди Элессенты. Меня зовут Юджи. А это мой друг Келлор.
– Эльфы, что ли? – спросил один, Дэн толкнул его под бок:
– Сам не видишь, что ли? Простите его, госпожа, он впервые вас видит.
– А ты не впервые? – спросил Келлор.
– Я имел честь быть в числе свиты нашего короля, когда он отправился с визитом к вашему Владыке. Правда, мне тогда всего двенадцать лет было, но я всё очень хорошо помню. Кстати, прошу прощения, я не представился: меня зовут Дэниэль дан Одл Ридд, мой отец – лорд Бриган дан Одл-Ридд. А это, – Дэн улыбнулся и указал на остальных, – если можно так выразиться, моя будущая свита.
– Милорд… – Юджи лукаво улыбнулась, – надеемся, наши… кх-мм… наша шутка не обидела вас?
Дэн посмотрел на небо. Потом рассмеялся.
– А кто из вас стрелял?
– Мы оба. Почти одновременно.
– Эй, Кенош! Ты сможешь продержаться хотя бы две стрелы против наших гостей?
Уже начало темнеть, когда резвившиеся на поляне стрелки стали разъезжаться. Юджи и Келлор подозвали своих лошадей. Люди изумлённо смотрели, как кони чинно дают всадникам возможность сесть на свои спины. Дэн подъехал к Юджи.
– Если вы не возражаете, мы могли бы встретиться на днях…
– Через три дня? – прикинула Юджи срок, который матушка ей наверняка влепит за столь длительную отлучку.
– Хорошо. Мы здесь будем.
– Всего хорошего, Дэниэль.
– Можешь звать меня Дэн…
Юджи и Келлор уехали. Дэн провожал их взглядом, пока два всадника не скрылись за холмом. Кенош подъехал к Дэну и хлопнул его по плечу:
– Кажется, она удачно выстрелила не только в мишень, но и в чьё-то сердечко!
– Вы забываетесь, сударь! – процедил Дэн сквозь зубы.
– Господа! Наш милорд влюбился! Тили-тили-тесто, жених и невеста-а-а-а! – Кенош и остальные с криками и гиканьем пришпорили коней. Дэн вспыхнул и тоже направил коня вслед за дружной компанией.

– Сиди дома и никуда не смей выходить без моего ведома!
– Ну, мама-а-а!
– Три дня!
Юджи не выдержала и улыбнулась: угадала!
_________________
-Смех, он жизнь продлевает...
-Это тем, кто смеётся, продлевает. А тому, кто шутит - укорачивает... (барон Ф.-И. фон Мюнхгаузен. Тот самый...)
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Мэтр Оливье Прекрасная леди

Королева Такката


Откуда: Киев

Родители: Shelena и Вэон
Дети: Morowell, SnowOwl

СообщениеДобавлено: 29 Окт 2009 22:08    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

Три дня тянулись невообразимо долго. Наконец, утром, после завтрака, Юджи чмокнула мать в щёку и леди Элессенту:
– Буду вечером…
– Какое «вечером»?!
– А раньше не успею!
– Ты куда?!
– Поедем, постреляем с Келлором, – и выскочила переодеваться.
– Кто он такой, этот Келлор? – спросила Габриэла у эльфийки.
–Сын главного конюшего. Хороший мальчик, – поспешила успокоить её леди Элессента.
– Вот, вот и здесь та же самая история: напялит штаны и в лес с луком… – вздохнула Габриэла. – И ведь ни там, ни здесь, подруг у неё не было и нету. А с мальчишками по деревьям лазить, так пожалуйста. Вот кому надо было парнем родиться!
Келлор ждал её возле конюшни. Юджи вышла в своей привычной одежде, держа в руках корзину. Келлор туда заглянул:
– О, груши!
Юджи вздохнула и объяснила:
– Он заскучал, наверное.
Не успела Юджи войти в конюшню, Радэл заржал. Юджи радостно прижалась к его шее.
– Приве-ет, приве-ет, ха-аро-оший! – ласково трепала Юджи гриву и доставала из корзины груши, которые исчезали в мощных челюстях одна за одной. Келлор стоял рядом.
– Юджи, давай к моим друзьям заедем, с собой их захватим. Пусть с людьми познакомятся.
– Давай. А далеко?
– Успеем.
Зэлтан и Эдлэртэ жили в доме Дил-Раниэлэр, в часе езды от двора леди Элессенты. Юджи уже привыкла и не ломала язык, произнося неудобоваримые эльфийские имена и слова. Келлор скрылся в воротах дома, Юджи робко осталась ждать за холмом. Вскоре появился Келлор и ещё два всадника. Келлор представил им Юджи. Братья кивками поприветствовали девушку и весёлая компания направилась к условленному месту.

Квиртанас спрыгнул с коня, не дожидаясь, пока тот опустится на колени и побежал по ступеням дворца Элессенты. Та вышла навстречу.
– Квиртанас? Что случилось?
– Я был у Иллиона… Элессента, скажи, ты простила меня?
– За что? – Элессента была искренне удивлена.
– Элессента… я… – Квиртанас был смущён – дальше некуда. Наконец собрался с духом и выпалил на одном дыхании: – Я попросил у Иллиона твоей руки. Элессента, ты выйдешь за меня?
Элессента прижала ладонь к губам. Квиртанас взял её за руки и почтительно поцеловал.
– Квиртанас… – Элессента не знала, что и думать. За её спиной раздались два радостных женских голоса:
– Она согласна!

Леди Элессента тихо постучала в комнату Юджи.
– Девочка, ты ещё спишь?
Юджи проснулась раньше, чем обычно, но позволила себе немного поваляться в постели, пока служанка не придёт её будить. Услышав голос леди Элессенты, она вскочила с кровати, босиком пробежала к двери и открыла.
– Доброе утро, леди Элессента.
– Доброе. Можно войти?
Юджи открыла дверь пошире, приглашая войти:
– Как вы можете спрашивать, это же ваш дом! Мы тут только гости…
– Ну что ты, девочка. Сегодня я хочу раз и навсегда поставить точку в этом вопросе. Как насчёт прогулки? Я ещё вчера сказала твоей матери, что заберу тебя с собой…
– А куда?
– Увидишь… – загадочно сказала леди Элессента. – У тебя полчаса на то, чтоб одеться, привести себя в порядок и перекусить. Я жду во дворе. – И эльфийка выскользнула из дверей. И сразу же появились две служанки – одна несла кувшин с водой и ворох одежды, вторая поднос с лёгким завтраком.
Габриэла смотрела в окно. Вот во дворе появились слуги, затем и леди Элессента. Выбежала Юджи. «Опять в штанах!» – недовольно поморщилась Габриэла. Юджи кинулась к своему коню. Подняла голову вверх, словно ища кого-то. Габриэла помахала рукой, Юджи махнула в ответ. Кавалькада выехала из ворот.
Впервые Юджи попала в столицу Нэмэтара. Их кавалькада проскакала по улицам, Юджи оглядывалась по сторонам, стараясь не слишком восторгаться – мама всегда говорила, что это неприлично. Но красота столицы очаровала Юджи точно так же, как в своё время очаровала и юную Геби. Вот показался дворец Владыки Иллиона, но по жесту леди Элессенты, ехавшей впереди, все свернули в боковую улицу.
Кавалькада остановилась возле каменного забора. Все спешились. Юджи оглянулась: казалось, за забором остановилась бурная жизнь столицы, лежавшей за её спиной. За забором не было видно домов – только старые высокие деревья и купол не то храма, не то часовни.
– Похоже на кладбище, – мрачно пошутила Юджи. Леди Элессента подошла к ней.
– Ты не ошиблась, девочка. Это Сад Вечного Сна. Идём…
Войдя в ворота, эльфийка и Юджи оказались в саду, по густоте ветвей над головами, больше напоминавшем густой лес – с той разницей, что в лесу не стояли статуи и не лежали мраморные и каменные плиты. Юджи разглядывала статуи и пыталась прочесть полустёртые надписи на постаментах. Леди Элессента наблюдала за своей новой воспитанницей.
– «Не-вес-та ту-ма-на», – Юджи прочитала по слогам надпись на одном из постаментов и удивлённо переспросила:
– Это её так звали?
– Так у нас говорят про девушку, которая умерла, так и не найдя себе пару. Или… –эльфийка запнулась, пытаясь объяснить это поделикатнее: – Или родила ребёнка, не имея мужа. Всех их издавна называли Невесты Тумана.
Под их ногами шуршали камешки, Юджи задумчиво шла за наставницей, пытаясь представить себе образ, послуживший названием для этой аллегории: вот стоит невеста, в красивом платье, в вуали, с букетом, а возле неё – не то сизый дым, не то белёсый туман. Действительно, красиво. И страшно! Потому, что рядом с тобой не кто-то живой и любимый, а только полупрозрачный, мутный туман, разлетающийся в клочья от порыва ветра или тающий под солнечными лучами…
Выходит, здесь её мама – «Невеста Тумана»…
Мать её мамы – тоже «Невеста Тумана»…
А она тогда кто? «Дочь Тумана»?!
«Нет, я не хочу! Как не претит мысль о замужестве, но чтоб ТАК… Бр-р-р!!!»
Погрузившись в столь печальные мысли, Юджи не заметила, как леди Элессента остановила её за руку. Пришли.
В самом центре некрополя стояла небольшая мраморная усыпальница. Седой до белизны эльф кивнул гостям и открыл тяжёлую дубовую дверь. Сразу же потянуло холодком. В глубине мерцали факелы – очевидно, зажженные специально к их приходу. Женщины прошли туда вдвоём, остальная свита стояла снаружи.
Спустившись по ступенькам, Юджи увидела, что впереди идёт большой длинный коридор. По бокам были ниши с саркофагами, вход в ниши был полуприкрыт статуями. Величественные короли и королевы, жрецы и воины, с мечами или жезлами, с посохами или букетами цветов – одни статуи были белоснежные, другие с плесневой прозеленью, в конце же коридора статуи были и вовсе потемневшие и с отбитыми частями. Леди Элессента остановилась возле одной статуи. Юджи подняла голову, приглядываясь в полутьме к статуе.
– О-ой! – Она прикрыла ладонью губы, чтоб не потревожить спящих тут.
На неё смотрел совсем молодой парень. На вид не старше Келлора, Зэлтана или других знакомых ей эльфов. Скульптор изобразил его в простой походной одежде, с тонкой улыбкой на беззаботном лице и передал даже тонкие косички на висках. Мрамор был белоснежным – видно, что статуя стоит здесь недавно. Юджи почувствовала необычное волнение. Леди Элессента никогда ничего не делала просто так, и Юджи уже возле входа в усыпальницу начала догадываться, что ей хотела сказать их покровительница.
– Это… это он? – прошептала она, повернувшись к эльфийке. У Юджи задрожали губы, захотелось расплакаться. – Это Тригалас?
Леди Элессента молчала, но даже её слова стали не нужны. Юджи снова посмотрела на статую и поняла, что уже видела это лицо.
Видела каждый день.
В зеркале.
Леди Элессента положила руку на её плечо, и Юджи расплакалась.
– Да, девочка. Его Высочество, Тригалас Эль-Далиан, твой настоящий отец.
Так вот он какой, мамин «туман»… Юджи покосилась в нишу за статую: там стоял саркофаг с полупрозрачной, слюдяной крышкой, однако разглядеть что-то ещё она не смогла. Леди Элессента проследила её взгляд и взяла Юджи за руку.
– Не надо… – мягко сказала она.
– А… мама знает? – вырвалось у Юджи. Леди Элессента покачала головой.
– Нет. Она, наверняка, догадывается, но спросить боится. Ей эти воспоминания принесут ещё большую скорбь.
– А я? Почему вы привели меня сюда?
– Что бы ты поняла, кем был твой отец. Что бы ты не стеснялась своего происхождения здесь, в Нэмэтаре. Пусть твоя мать и не стала Владычицей, хотя я и прилагала к этому все усилия, теперь это уже не важно. В конце концов, так было решено на Звёздном Кругу. Посмотри ещё раз на окружающих тебя королей прошлого, – леди Элессента обвела рукой стоящие статуи, – и пойми, что частички именно их крови текут по твоим жилам. Твой отец был наследным принцем старинного рода Эль-Далиан. Мы ведём его от самого первого Владыки – Нэмэталаса. Его имя теперь носит Нэмэтар.
Леди Элессента указала на стоявшую вдалеке статую, которая была грязно-зелёного цвета – увы, время безжалостно и к камню. Юджи посмотрела на сурового и величественного короля, стоявшего в полном боевом облачении, но снявшего шлем, казалось, на минуту, только для лучшего обзора поля битвы, да так и застывшего в камне. Потом обернулась на отца. Нет, Тригалас понравился ей гораздо больше.
Уже выходя из усыпальницы, Юджи подумала: «Теперь я понимаю маму… Такой красавец!»
– О чём задумалась? – спросила леди Элессента.
– Да так… Знаете, когда я узнала о том, что… ну, о том, что я не дочь моего отца… то есть… – Юджи не могла так сразу сформулировать и высказать всё то, что хотелось: – Тогда мне было стыдно. Честно! У нас на родине к бастардам и их матерям отношение, скажем так, не совсем мягкое. Это здесь «Невеста Тумана». А у нас – «шлюха». Господи, леди Элессента, да если мой отец… то-есть, Джон Уотерфолл, после такого женился на маме и дал мне своё имя, я никогда не перестану любить его, как отца. Даже теперь, когда он умер, а я знаю правду. Вы уж простите… Хотя, если совсем честно… теперь я понимаю и маму. Теперь понимаю: если Тригалас был хоть наполовину таким красивым, как его статуя, в него нельзя было не влюбиться.
Леди Элессента засмеялась:
– Поверь мне – скульптор не солгал. Тригалас и в самом деле был очень милым юношей. Когда хотел, разумеется. С Лорианой, на которой его хотели женить, он был совсем не таким.
– Расскажете?! А то от мамы и не дождёшься!



ГЛАВА ШЕСТАЯ

Ах, эта свадьба, свадьба, свадьба пела и плясала,
И крылья эту свадьбу вдаль несли
Широкой этой свадьбе было места мало
И неба было мало, и земли…
Песни советской эстрады.

– Юджи! Ты готова?
– Мама-а! Ну обязательно именно это платье одевать?
– Юджиния! Если ты сейчас же не будешь готова, я пойду на конюшню и попрошу конюхов не давать тебе не только коней, но и старую корову!
– Ой, мам, я так люблю, когда ты злишься! Ты тогда такая красивая становишься!
– Брысь!
Юджи с хихиканьем вышмыгнула из комнаты, а Габриэла беспомощно посмотрела на леди Элессенту:
– Нет, она надо мной просто издевается!
Во дворце леди Элессенты с самого утра царила суматоха: дом Дал-Нэлиэнэ и правящий дом Эль-Далиан объединялись. Гости прибывали со вчерашнего дня, но Владыка Иллион с супругой должны были прибыть с минуты на минуту.
Юные леди собрались возле мраморного фонтанчика, разглядывая плавающих там рыбок. С лестницы спустилась Юджи в роскошном платье из жёлтого шёлка. Её длинные волосы были уложены в высокую причёску, что делало вовсе не низенькую Юджи ещё стройнее и выше. Эльфийки разом смолкли, оценивающе оглядывая Юджи. Та подняла голову, терпеливо ожидая, когда разглядывание закончится. Одна из эльфиек фыркнула:
– Хм, одели ворону в павлиньи перья!
– Нет, что вы, она нашла это платье на помойке!
– Странно, как сестра самого Владыки не брезгует держать у себя в доме этих человечьих баб?
– А она их держит в качестве домашних зверюшек!
– Надеюсь, она блох им вычесала?
Эльфийки даже не старались говорить тихо. Наоборот, их слова были адресованы именно ей, Юджи. Они прекрасно знали, как больно бьют по ней их слова. Юджи почувствовала, как вся кипит от желания макнуть пару этих расфуфыренных цыпочек в фонтан. Вместо этого она прошла мимо, не глядя на эльфиек и говоря на ходу:
– Да, нас любят, как любимую кошку. Но я бы не стала наступать кошке на хвост – может укусить!
Гордо продефилировав до угла дворца, Юджи кинулась в конюшню. Возле неё никого не было. Она вывела Радэла, села боком – иначе мешало платье, и направила коня через службы, стараясь держаться как можно дальше от парадного входа. Проскользнув незамеченной в ворота, она галопом вырвалась на луг.
Это была её стихия! Ветер растрепал её причёску, уничтожил плоды двухчасовых стараний личного парикмахера леди Элессенты, разметав волосы в очаровательном беспорядке. Мелькнула впереди её любимая тренировочная рощица. Оттуда шёл дымок – значит, там кто-то есть. Возле входа пасся конь с уздой, стало быть, это Люди. Юджи направила своего коня в заросли.
Возле костра прямоугольником были сложены брёвна. На одном из них сидел Дэн и задумчиво ворошил палочкой угли. Юджи подъезжала прямо к костру. Свет падал на неё сзади, от чего её жёлтое платье превратилось в сияющее бело-золотое. Огромный вороной конь, бережно неся всадницу, ступал по траве.
Увидев прекрасную всадницу, словно вышедшую из волшебной сказки, Дэн привстал, удивлённо распахнув глаза… но, увидев, что это всего-навсего Юджи, не выдержал и чертыхнулся.
– Юджи! Ты что тут делаешь, да ещё и в таком виде?!
Юджи соскользнула со спины Радэла. Прошла к костру и плюхнулась на бревно.
– У-у-у, тупые курицы!
– Кто? – спокойно спросил Дэн, приподнимая её за локоток, бросая на бревно свой плащ и усаживая её сверху.
– Да эти… – Юджи пылала от гнева. – Они считают меня всего лишь грязью на своих каблуках! А мама ещё хочет, чтоб я с ними подружилась! Ха! Да я скорее подружусь со змеями и тараканами!
Юджи сердито бросала слова, а Дэн смотрел на эту необычную девушку… Для него она была сплошной загадкой: воинственная, и в тоже время нежная; её острый язычок мог ранить словом, а сейчас она вдруг стала такой беззащитной перед придворными девицами, от которых (чего греха таить?) и сам Дэн был далеко не в восторге, особенно когда отец намекнул на возможность скорой женитьбы…
– Да-а… вот тебе обидно… А мне, между прочим, предстоит вот на одной из таких придворных стерв жениться!
– Ой!
– Вот и я об этом! – вздохнул Дэн.
– Ну, мне проще: я не представляю ни династического, ни земельного, ни денежного интереса для потенциальных женихов!
– Ошибаешься, это тоже вопрос спорный: даже я, сидя в своей провинции, знаю о том, кто твой дед и кто твой отец. Если твою маму официально признают дочерью Наследника, тогда поймёшь, почём фунт лиха. Окажешься в золотой клетке: туда не ходи, с тем не дружи, ту не люби…
– Ну, это пока вилами по воде…
– Уж поверь мне: так оно и будет. Интересы государства, видите-ли… – скорчил презрительную рожу Дэн. – А я, между прочим, – не только сын одного из влиятельных лиц Леверквинна, но и сын лучшего друга Его Величества Бертрана I . А это значит, что и жену мне подберут, не спросясь моего мнения! Поведут к алтарю, как бычка на случку…
У Юджи что-то грохнуло в груди и опустилось на самое дно.
– Ты что… женишься?
– Пока ещё нет… но не за горами.
Юджи и Дэн смотрели в костёр и молчали – каждый о своём.
Как сказал когда-то Тристан, «Человек может бесконечно смотреть на три вещи: на огонь, на воду, и на то, как работает другой человек», на что Юджи, со свойственным ей цинизмом, ответила: «Поэтому пожар – идеальное зрелище!». Юджи вспомнила братца. Эх, вот его бы сейчас к эльфам… да в их библиотеку… да к их менестрелям…
– Чего загрустила?
– Так… брата покойного вспомнила… Иногда кажется, что мы с ним родились как-то неправильно: он был тихий, задумчивый… оружие в руках держать не то, что не умел, а просто боялся. Больше любил книжки умные, да на лютне играть. В отличие от меня. У меня как раз всё наоборот!
Так они и сидели у костра, говоря обо всём на свете… и ни о чём. И понимали они друг друга с полуслова, и не было никого, кто мог бы неудачной грубой шуткой помешать их невинному уединению. И как ни противно было Юджи возвращаться домой, солнце неуклонно ползло к горизонту и Дэн намекнул на это обстоятельство:
– Юджи… Ты только не подумай, что я избавиться от тебя хочу. Просто тебе уже пора…
– Угу… а там снова эти стервы! Одно радует: скоро свадьба кончится и они разъедутся по домам. Как бы ещё эту ночь перемучиться?
– Не знаю… Ну ты уж постарайся!
– Постараюсь.
– Поехали, провожу тебя хоть до ворот…
Дэн стал седлать коня, Юджи гладила огромную голову Радэла. Конь ластился, как собака.
– Ра-адэл, харо-оший! Да-а, мо-орда, ай, морда… Боже правый, Дэн, как хорошо, что я не у нас дома! Ну, то есть, не там, откуда мы с мамой приехали! Если бы… Радэ-эл, перестань бодаться, дурачок! Так вот, если бы мы с тобой оказались одни, где-нибудь в лесу, да не приведи Господь, ночью… то пришлось бы нам пожениться, потому что ты бы меня ском-про-ме-тировал, во!
– Да? Хм-м… Иногда ваши законы кажутся мне не такими и плохими… – Дэн никак не мог застегнуть пряжку на подпруге. Юджи подошла, двинула кулаком бедной лошадке под рёбра. Хитрая коняка резко выдохнула, пряжка тут же встала на место. Юджи не стала ждать, пока Радэл согнёт колени – хотя, похоже, он и сам не собирался этого делать. Дэн засмеялся и тоже вспрыгнул на своего коня.
– Паршивец! Каждый раз пузо надувает. Ему наверное, очень нравиться наблюдать, как я потом носом землю рою… Постой, постой… Это что же, если бы такой закон был бы и у нас… – запоздало ужаснулся Дэн, – думаю, что та же Селина сама постаралась бы затащить меня в лес! И что тогда?!
Под шуточки насчёт семейных традиций разных народов они доехали до ворот дома леди Элессенты, где Дэн попрощался с Юджи и уехал. А Юджи вздёрнула носик и послала Радэла вперёд:
– Давай, парень! Сегодня будет трудный вечер! Покажем им…
Гулянье было грандиозным: посъезжались все и отовсюду. Своим прибытием свадьбу почтили Владыки Иллион и Инварра, а так же юный принц Тинкалас Эль-Далиан. Сотни гостей гуляли по дорожкам парка и лужайке перед домом, сидели за столами, на скамейках в парке и на бордюре фонтана. На ветвях висели разноцветные фонарики, освещающие самые глухие закоулки парка. Пели барды, играли арфы и флейты… Юджи отвела Радэла в конюшню тем же путём, которым она и вышла – через чёрный ход. На обратном пути, когда она хотела, так же незаметно (наивная!), проскользнуть в дом, её схватила за руку мать:
– Насчёт того, где ты была, поговорим завтра! А сейчас – приведи себя в нормальный вид, и марш в парк! – прошипела Габриэла. Судя по выражению её лица, Юджи грозила серьёзная взбучка. Но не сегодня. Это уже радует!
Юджи зашла в холл, встала перед зеркалом и хмыкнула: очаровательно! Просто замечательно! Растрёпана донельзя, на физиономии отпечаток грязной ладони – они с Дэном пекли яблоки, а тут нос зачесался… Платье, слава Богу, от костра не пострадало, дэновым плащом прикрыла, но вот от верховой езды… Нет, в таком виде ей нельзя никуда показываться! Она кинулась в свою комнату.
– Леди Юджиния?
Юджи обернулась: стояла одна из служанок леди Элессенты. Юджи окончательно запуталась в религиях разных народов, но одно она поняла точно: ЧТО-ТО, там, наверху, ЕСТЬ!
– Помоги мне развязать платье! Пожалуйста! И побыстрее!!!
Через полчаса Юджи вышла из комнаты полностью преобразившись. На смену фее из сказки пришла долговязая девица в узких штанах из коричневой замши, белой рубахе с вышитым воротом и замшевой куртке с коротким рукавом. Сапоги поднимались выше колен; широкий, почти мужской, пояс был украшен большой пряжкой с вычурным рисунком. Распущенные волосы стягивала тонкая полоска той же замши. Юджи снова встала перед зеркалом и рассмеялась:
– Красота! Копия! Ну, почти что… А здесь нужно попра-авить…
И она вывела вперёд, на виски, две прядки волос, открыв остреющие ушки. Теперь сходство было полным: как у Триса было в облике что-то неуловимо-девичье, так и у его дочери были едва заметные черты противоположного пола. А мужская одежда подчеркнула и высокий рост, и слишком широкие для девушки плечи, и накачанные от верховой езды, но тем не менее стройные и ровные ножки.
– Вот так вам всем! – Юджи задорно вздёрнула нос и улыбнулась.
Она вышла из дверей и спустилась по лестнице в парк. Сразу заметила мать. Юджи подошла поближе…
Мать разговаривала с какой-то эльфийкой. Впрочем, разговором это нельзя было назвать: наглый тон дамы напомнил Юджи тот самый гонор, с которым с ней общались сегодня утром другие знатные эльфийки. А мама терпела это молча, только сжимая и кусая губы. Леди Элессента и Квиртанас были рядом, но вмешиваться не спешили. Или не хотели.
Юджи подошла поближе. Да, её матери приходилось нелегко.
Столько лет Габриэла старалась забыть обо всём, что тогда произошло, и вот, когда самое страшное позади, снова появляется Лориана! Время ничуть не смягчило её стервозный характер и не стёрло обиду и унижение оттого, что принц предпочёл эту селянку ей, первой красавице и принцессе. Теперь она нашла время поквитаться за всё… Габриэла старалась держать себя в руках, но слова эльфийки били в самое больное место!
– …и когда тебе не удалось заполучить Тригаласа, ты решила втереться в доверие к леди Элессенте. Да ещё и прихватила с собой какого-то ребёнка! И от кого ты его нагуляла?
Юджи вспыхнула. Так вот она какая, эта «прынцесса», на которой должен был жениться её отец! Мама об этом промолчала, а вот леди Элессента всё ей рассказала, причём в подробностях, и даже вспомнила случай с вуалью за окном и фальшивым обмороком. И вот эта красапета сидит тут, выпендривается перед её мамой, а та стоит и молчит. Хорошо, хоть не плачет. Ну, держись, Лориана, или как там тебя! Раз уж Тригалас так тебя не любил, придётся тебе кое-что напомнить!
Подойдя к матери, она поцеловала её в щеку и обняла за плечи. Мать уже была ей чуть ниже подбородка. Увидев Юджи, эльфийка замерла и округлила от удивления ротик. Ей улыбался Тригалас, обнимавший Габриэлу…
– Приветствую вас, сударыня! Мамочка, ты нас не познакомишь? Ладно, мам, не надо, я сама… Позвольте представиться: баронесса Юджиния Сент-Джон Уотерфолл, дочь Его покойного Высочества Тригаласа Эль-Далиан!
Лориана ахнула:
– Какой ужас! Тригалас… и эта селянка… Быть не может!
– Прошу прощения, сударыня, но в жилах моей матери течёт благородная кровь Квиртанаса Дал-Нэлиэнэ, так что ваши слова есть прямое оскорбление памяти моего отца, чести моей матери и имени моего деда, а посему… – Юджи стояла возле края стола, эльфийка сидела в плетёном стуле. Эта поза оказалась фатальной: Юджи взяла в руки стоявшее с краю стола блюдо и…
Крик Лорианы, в мгновение ока украсившейся подливой на волосах, лице и руках, да ещё и с рябчиками на шикарном платье, раздался на весь парк. Все повернули головы. Лориана истерически визжала и пыталась стряхнуть с колен рябчика, зацепившегося жареным крылышком за кружево и повисшего там, как летучая мышь.
– На себя лучше посмотри, жаба старая! Сама вон, в подоле принесла! – процедила Юджи, указывая на рябчика. Потом крепко ухватила мать за локоть и увела прочь: – Идём, мама, она обещала подумать о своём поведении!
К рыдающей Лориане подошла леди Элессента и тихо сказала:
– Всё повторяется на Звёздном Кругу! Я же тебе ещё тогда говорила… Ну что, опять в обморок будешь падать, или всё-таки пойдёшь мыться?

– Зачем ты так?.. Теперь будет скандал! Окатить соусом принцессу, выставить и меня и себя не в лучшем свете… И зачем ты сказала, что ты – баронесса? Да ещё и приплела мужскую часть «Сент-Джон»?
– Они этого не знают, а так звучит красивее…
– Всё равно! Наш титул остался там, а здесь мы – никто! Нет, ну надо же, догадаться при всех, при всех, ляпнуть, что и ты, и я – бастардки?! Да кто тебя за язык тянул?! – причитала Габриэла, сидя в кресле, в холле. Юджи сидела на подлокотнике возле неё, утешительно гладя по голове.
– Ну, ма-а, успокойся! Подумаешь, все узнали… Да все давно всё знали! Насчёт меня вообще можно не сомневаться, мне когда Элессента портрет отца показала, я чуть не охренела…
Габриэла так удивилась, что даже пропустила последнее словечко.
– Портрет?
– Ну, мы с ней ездили в столицу, во дворец Владыки… и там… – Юджи проговорилась, но отступать было поздно: – Ну… не стоило тебе рассказывать, да уж ладно! И портреты, и памятник там есть… на могиле стоит…
– На могиле… – пробормотала Габриэла. – Конечно же, там должна быть его могила! Как же я сразу-то не подумала?
– Его забрали из той пещеры, где вы его оставили… потом похоронили в столице… – Юджи увидела растерянное выражение на лице матери и рассмеялась: – Вот видишь, мам, если ты мне чего-то не рассказываешь, это ещё не значит, что я этого не узнаю… И не переживай ты так из-за этой облитой соусом крысы…
Габриэла тоже не выдержала и улыбнулась:
– Как ты её назвала?
– А кто она? Ты на её нос посмотри! Такой длинный нос только из норы высовывать!
– Да я не об этом…
– А что тебя так рассмешило?
– Твой отец, Тригалас, тоже называл её к-к-кры… – Габриэла начала смеяться. – Он должен был на ней жениться… Но он не хотел, поэтому и ушёл искать Дар Звёзд… а потом встретил меня… и это ты тоже знаешь! Ну, спасибо, леди Элессента, всё выложила!
Юджи обняла мать за плечи:
– Ма-а… ну ты всё равно, не сердись! Я просто не могла равнодушно слушать, как тебя в землю втаптывают.
– Угу… – кивнула Габриэла. – Всякие там «крысы». Знаешь, Юджи…– она прислонила голову к боку дочери и погладила её руку. – И Джон, и Тригалас очень бы тобой гордились…
Вошла раскрасневшаяся леди Элессента. Повернувшись к зеркалу, она стала приглаживать волосы, но увидела отражавшихся женщин и обернулась.
– Вот вы где… – она подошла поближе. – Юджи, ну зачем же ты так… Лориане, бедной, и так достаётся – дальше некуда! Тригалас в неё кинжалами швырял, ты на неё соус вылила… – леди Элессента хихикнула: – Хорошо, хоть не горячий!
Юджи посмотрела на эльфийку и поняла, что она полностью на их стороне. Но извиниться, всё же, стоило:
– Леди Элессента! Простите великодушно, я не хотела портить вам праздник… просто она начала нас унижать, другого выхода не оставалось…
– Девочка моя, я всё слышала и видела. Ты настоящая дочь своего отца! Он бы тобой гордился!
Мать и дочь переглянулись. Юджи опустила голову.
– Мама тоже так сказала…

Квиртанас уехал через две недели после свадьбы. Ему предстояло наверстать упущенное во дворце Владыки, который с каждым годом всё серьёзнее задумывался над своим уходом и передачей власти наследнику. Все эти годы леди Элессента со всех сил уговаривала брата подождать, повременить с этим несвоевременным уходом и «не принимать сабельных решений – можно порезаться!». Не появись Квиртанас так вовремя, ещё неизвестно, кто занял бы трон.
Теперь же судьба Нэмэтара ложилась в руки дома Дал-Нэлиэнэ. Как легла судьба самого Квиртанаса в ладошки его дочери. Габриэла отнекивалась, хоть леди Элессента и разъясняла ей, может, в сотый раз, что если бы не их появление, не встреча с Квиртанасом и не возвращение блудного сына в Нэмэтар (за их брак леди Элессента тоже благодарила Габриэлу, не переставая), всё кончилось бы так, как могло кончиться семнадцать лет назад, если бы Тригалас всё-таки женился на Лориане.
Габриэла и леди Элессента проводили вместе почти всё время. Теперь Габриэла старательно заучивала генеалогические древа всех знатных фамилий Нэмэтара, придворный этикет и со страхом думала о надвигающейся с неумолимостью смерти церемонии официального признания дочерью Квиртанаса. Её робкие «…а может, не надо?» сметались единственным, но убийственным аргументом: «Надо!»
А леди Элессента радовалась возможности просто поговорить по душам. Габриэла же могла поговорить с ней о том, о ком столько лет должна была молчать… В этих диалогах женщины находили друг в друге и интересного рассказчика, и благодарного слушателя.
Они сидели у камина, когда вошел Квиртанас. Поздоровавшись с дамами, он присел возле них.
– Я только что из Леверквинна. У них беда, которой не помнят даже старожилы. Наши, разумеется…
Габриэла очень удивилась: старожилы среди эльфов могли помнить Сотворение Мира.
– Что случилось?
– Не хочу пугать вас раньше времени, но кажется, в горах появился дракон!
Женщины одновременно ахнули, и Габриэла подумала:
«Ну вот... теперь уже и драконы! Нет, я точно в сказку попала, и чем дальше, тем страшнее»...

Юджи прискакала на место, когда все уже были в сборе.
– Ну, где твоя пунктуальность? – поддел Зэлтан. – Так без тебя бы и уехали!
– Да матушка прицепилась: «Куда? С кем? Чтоб к вечеру была дома!»...
Юная амазонка пришпорила коня и поскакала наравне с парнями. Вскоре в кустах раздался треск, под оглушительный лай охотничьей своры на поляну выскочил олень...
Охота была удачной. После долгой скачки по лесу ребята и Юджи разожгли костер и приготовили себе нескольких кроликов: оленя будут делить уже дома у Зэлтана и Эдлэртэ. Из седельных сумок на большую общую скатерть стали извлекаться овощи, фрукты и даже бурдючок с молодым нэмэтарским. Когда кролики и домашние продукты были съедены, молодежь, блаженствуя, развалилась на траве. Пошел в ход по кругу заветный бурдючок...
– Э-эх, хорошо-то как! – Юджи тоже разлеглась среди густой травы, отхлебнув нэмэтарское прямо из бурдючка, закинув руки за голову, положив ногу на ногу, зажав в зубах тоненький стебелёк... и думая о том, что сказала бы её мамочка, увидев дочь среди двух десятков парней, да ещё и в такой вольготной позе.
Впрочем, парни, которые точно так же валялись на свежей траве, не воспринимали её, как потенциальную невесту. Для них она была «своим парнем», благодаря своему характеру, привычкам, а в сноровке с ней могли соперничать разве что Зэлтан, Эдлэртэ, Келлор, может, ещё Дэн. Юджи стреляла из лука, как эльф, орудовала мечом (хоть и тренировочным, притупленным), как человек и скакала на лошади, не пользуясь дамским седлом. А могла и вообще без седла, несмотря на то, что конь был воспитан людьми, а не эльфами.
– Дэн... что там про дракона говорят?
– Дракон обнаглел, требует себе даров. Он обложил данью все поселения, а с непокорными расправляется его Армия. Никто не знает, люди они или нет, но, я думаю, до таких зверств не стали бы опускаться и гоблины. Поселения, которые подверглись нападению, просто стёрли с лица земли! Всё! Людей, дома, скотину, даже деревья – всё сожгли! Ровная, голая, обугленная земля! Вот уже два поселения пострадали… Остальные предпочли покориться… Собирают дань и отсылают на указанное место.
– Дракон командует войсками? – переспросила Юджи. – Быть не может! Он просто животное, такое же, как ящерица! Да он и есть ящерица, просто огромная!
– Ну, не знаю. Легенды говорят, что... – задумчиво протянул Эдлэртэ.
– А что такое легенды?! Так, сказки для взрослых! – Юджи села на траве. – Пойти, да навалять ему по загривку!
Дэн смотрел на Юджи, как на ненормальную. Потом улыбнулся.
– А что, неплохая идея!
Юджи обернулась к остальным охотникам:
– А, парни, что скажете?
Келлор и Эдлэртэ ухмыльнулись. Зэлтан рассмеялся. Дэн смотрел на реакции друзей, Кенош нахмурился.
– Легко сказать... нас тут двадцать, а Армия Дракона неизмеримо больше. Мы просто не справимся, нас перебьют, как кроликов.
– Ну, я, например, знаю ещё нескольких парней, которые не задумываясь, согласились бы пойти к дракону и «навалять по загривку», – возразил Зэлтан.
– А если каждый найдет по пять-семь-десять знакомых?! – распалилась Юджи. – Да это же будет не кучка селян с вилами да косами, а целая армия, которая уже будет дополнена добровольцами! Люди, Дети Звёзд...
– Ты ещё гоблинов приведи! – съязвил Дэн.
– А если бы ещё и гоблинов... Вот это прирождённые воины! – ответил Зэлтан. – Был случай...
– Ага, совсем недавно, – подковырнула Юджи. – По вашим, эльфийским меркам, надо полагать?
– Совершенно верно. Когда судьба Детей Звёзд оказалась не в руках одного из сыновей нашего народа, а в лапах гоблина, тролля и человеческой женщины.
– Что-о? – Юджи приподнялась с травы. – Зэлтан, ты всю эту историю знаешь?
– Всю её не знает никто. Но мой отец, Лиэннар, служил в те времена возле границы и сам разговаривал с гоблином, который сопровождал Utua-op-petahg-sа-nhadd-une, когда она несла Владыке Дар Звёзд. Поэтому рассказал подробности. А почему ты так заинтересовалась?
– Так... ничего...
– Парни, она просто скромничает! – Дэн тоже приподнялся с травы. – Это была её мать.
– Звёздная Пыль! – эльфы приподнялись и уставились на Юджи, будто впервые видели. – Так ты дочь Гебриэль?
– А вы не знали?
– Мы только знали, что это имя твоей матери, но что это она и есть...
– Подожди, Лэрт, а кто мне вчера говорил, что наша Юджи на кого-то похожа, только ты не помнишь, на кого? На Тригаласа она и похожа! – Зэлтан щёлкнул пальцами.
– Но он же погиб...
– Ну, погиб... – потупилась Юджи, понимая, что её незаконнорожденность открыта. – Тут уж ничем не покроешь.
– А мы его хорошо знали... Он не намного старше нас был.
– Ой, Зэлтан, расскажи! А то мама ничего не говорит, дескать, всё уже мне рассказала.
И Зэлтан стал рассказывать. О драконе было благополучно забыто.
Когда на поляну, где сидели молодые охотники, приехала повозка забрать добычу, Юджи села на коня и в сопровождении Келлора, Дэна и Кеноша поехала домой. Попрощавшись с друзьями возле ворот, она въехала во двор, отвела Радэла в конюшню и пошла в комнату матери.
– Ма, я дома.
Габриэла кивнула. Юджи подошла к матери.
– Ма... а ты у меня храбрая. Я и не знала.
– Откуда такие выводы?
– Мне ребята рассказали. И про Дар Звёзд, и про...
Габриэла схватила дочь за рукав.
– Что тебе ещё рассказали?
– Да всё! А гоблин – он что, совсем не страшный был?!

Завтрак почти оканчивался, когда вошел дворецкий и сообщил о том, что пришла какая-то женщина и хочет поговорить с Наследником. Квиртанас вытер губы салфеткой и попросил дворецкого пригласить даму сюда. Вскоре вошла невысокая женщина в чёрной одежде. Квиртанас поинтересовался, чем он может ей помочь. Женщина теребила край длинного рукава, не решаясь начать.
– Вы не поверите, но дракон уже не обходится обычной данью. Он требует девственниц!
– Что-о? А на кой они ему?! Что он с ними собирается делать, и главное, как?
– Юджиния! Как ты смеешь?! – не выдержала Габриэла. – Марш в свою комнату и не смей показываться мне на глаза до утра! Ты наказана за своё дерзкое поведение и...
– Ухожу, ухожу! – Юджи показалась подозрительно покорной. Когда за ней закрылась дверь, Габриэла принесла свои извинения.
– Покойный отец... то есть, человек, ставший ей отцом... был с таким же характером. Он научил её стрелять из лука, ездить верхом и, как я узнала совсем недавно, ещё и держать в руках меч. Он, очевидно, догадывался, что наш сын... – Габриэла вздохнула, но воспоминания уже не были столь мучительны. Скорее, они несли в себе радость за прожитое время и ностальгию. Но скорби уже не было. Земля Детей Звёзд исцеливала души. – Наш сын тяготел к музыке, наукам, но уж никак не к оружию. В отличие от Юджи. Но, прошу прощения, что вы ещё говорили о драконе?
Женщина покраснела.
– Видите ли... у нас почти не осталось девственниц.
На лицах её собеседниц отразилось полное недоразумение.
– Простите... вы что, всех их скормили дракону?!
– Нет, нет, девушки от десяти лет и до девятнадцати у нас есть, но... понимаете... Из двух зол выбирают меньшее, и с некоторых пор... – женщина краснела всё сильнее, но само её повествование требовало забыть о приличии. Стараясь сообщить пикантные подробности как можно мягче и деликатнее, женщина продолжала: – Видите ли, с появлением этой беды нравы стали не такими строгими... Девушка может отдать свою невинность любому мужчине, только чтоб не достаться дракону. И родители это даже поощряют... Пусть уж так, чем в пасть чудища...

Юджи с друзьями сидела на любимой полянке.
– Слушай, Зэлтан, а что у вас, эльфов, знают о драконах?
– Ну, Драконы это… это Драконы!
– Угу… исчерпывающие сведения. Хорошо, поставлю вопрос по-другому: дракон выглядит так, как я думаю? Такая огромная ящерица, плюющаяся огнём?
– Очень отдалённо, хотя, в общем, похоже.
– Тогда объясни мне, недалёкой селянке, зачем ему армия – раз, зачем ему девушки – два, и зачем ему их девственность – три?
– Интересный вопрос…
– Слушайте, ребята, а может, нет никакого дракона? Может, кто-то просто морочит Людям голову?
– Нет, это исключено, – встрял Кенош. – Дракона видели в посёлке возле границы. Он, действительно, страшный и большой…
– И всё равно: его Армия не даёт мне покоя. Здесь что-то не так!
– Так что делать?
– Можно проверить. Есть одна идея…
– Поделись, раз ты такая умная.
– Ну вот, сами судите: когда дракон появляется в поселении, требуя дань, с ним его Армия есть?
– Всегда. А иногда и самого дракона нет, только его Армия. И неизвестно, что хуже. Дракон сам никогда не нападал…
– Вот! Вот это меня и смущает больше всего! – Юджи выплюнула травинку, которую до этого времени грызла. – Что, если подстеречь, когда Армия пойдет на очередной посёлок, и вломить дракону… чтоб мало не показалось.
– В принципе, опасно…– Зэлтан переглянулся с братом. – Но можно и попробовать.
– Только для этого кто-то должен постоянно сторожить вход в пещеру. – Юджи призадумалась. – Нужно выяснить, как часто Дракон покидает пещеру один. Послать разведчиков. Пещера как раз в районе кордона с Леверквинном, можем сторожить по очереди, небольшими группами. А я ещё и в Библиотеке Владык пороюсь, может, чего умного про Драконов найду.
–Я с тобой схожу, – отозвался Зэлтан. – Я в своё время там днями просиживал.
–Хорошо. Тогда с завтрашнего дня и начнём.

Дэн как раз сидел за своим столом и рисовал, когда в его комнату вошёл отец. Дэн торопливо сгрёб рисунки и накрыл книгой.
–Дэнни, мама просила… Ты что это? Чего такой грустный?
– Я? Н-нет… не грустный, просто так…
– «Просто так» не бывает! – отец присмотрелся к сыну. Потом покосился на книгу, из-под которой предательски виднелась женская фигурка в ярко-жёлтом платье. – Э-э! Парень! А ты не влюбился, часом?
– Это что-то изменит?
– Если это не горничная и не крестьянка, то очень даже может быть!
– А если это девушка, живущая не в Леверквинне? – улыбнулся Дэн.
Сэр Бриган удивленно приподнял брови:
– Ты что, эльфийку замолодил?!
– Ну-у… не совсем эльфийку… и не совсем «замолодил»… – замялся Дэн.
– Что значит твоё «не совсем»? – сэр Бриган встал и положил руку на плечо Дэну: – Так, а ну-ка, выкладывай!

Габриэла сидела в комнате леди Элессенты и держала на руках моток пряжи, которую эльфийка сматывала в клубок. За окном послышался шум, топот множества копыт и радостные крики. Женщины выглянули в окно.
За стеной замка, на поле, которое хорошо просматривалось из любимых окон хозяйки замка и Габриэлы, клубилась пыль, которую поднимал копытами небольшой кавалерийский отряд. Женщины смотрели в окна в полном недоумении, а леди Элессента ещё и с испугом: все были вооружены, но к удивлению леди Элессенты, на лошадях была... сбруя! Люди!
– Что, Звёздная Пыль, тут происходит? Почему они там столпились? Они собираются напасть на нас?! Но ведь мы... уже столько лет не воюем!
Между тем, нападать на замок никто не торопился, хотя ворота были открыты. Стражники столпились возле въезда в замок, не зная, что и думать: открытой угрозы, агрессии или просто грубости никто из людей не проявлял. Да какое там! На ворота даже внимания не обращали! Создавалось ощущение, что всадники на поле просто ждут чего-то, но лошадей не сдерживают – пусть себе резвятся. Или же просто гарцуют друг перед дружкой.
Посмотрев в другую сторону, женщины увидели, как во дворе замка тоже гарцевали всадники. Одного из них Габриэла узнала бы и из тысячи, даром, что на всаднике был одет лёгкий доспех и шлем, закрывавший лицо!
– Кровь Господня, если она сейчас же не вернётся, я лично выпорю её на конюшне!
Всадник снял шлем, подъехал к окну, у которого стояли Габриэла и леди Элессента.
– Мам, мы тут к дракону решили проветриться... Благослови на подвиги!
– Дрянь! Она ещё и издевается! Вернись сейчас же!!!
– Мам, я тебя тоже люблю! – всадник, точнее, всадница, развернулась на храпящем Радэле, свистнула залихватски и снова одела шлем. Вся толпа, состоящая из трёх десятков молодых эльфов, отозвалась громкими криками и взмахами оружия. Стражники шарахнулись от летящих коней, послышался гул моста под копытами. Через полминуты двор был пуст, только вдали на поле показались фигурки всадников. Увидев приближающийся отряд из замка, люди издали зычный приветственный вопль, эльфы ответили тем же. Поприветствовав друг друга, отряды слились воедино, выстроились в ровную колонну и исчезли в клубах пыли.
Габриэла сползла вдоль стены на пол, нимало не заботясь о том, что платье помнётся, а пряжа спутается.
– Дрянь... мерзавка... – Габриэла стала всхлипывать. – А если и с ней что-то случится, я этого не переживу...

Отряд из людей и эльфов остановился возле входа в ущелье. Юджи стянула шлем, оставшись в смешной шапчонке, не дающей рассыпаться волосам: состричь их она не рискнула, хотя и собиралась. Дэн отговорил. Повернувшись к своему войску, она обратилась к ним:
– Парни! Здесь начинается наш путь навстречу смерти или славе! Третьего нам не дано! Мы должны покончить с мерзкой ящерицей здесь и сейчас! И все те, кто сюда пришёл, должен помнить, что мы уже не птенцы-желторотики, а воины, идущие в бой! А потом... либо нас оплачут наши матери, либо воспоют в своих балладах менестрели! Помните, впервые за несколько столетий наши народы объединила общая беда и поставила в один строй воинов из рода Людей и рода Детей Звезд!
Из толпы раздался выкрик:
– Тогда давайте придумаем общее название! – и его подхватили на все лады:
– Да, имя отряда!
– И-мя! И-мя! И-мя!
– Желторотики! – раздался дружный смех и Юджи сама рассмеялась:
– Ну что ж! Пусть будут «Желторотики»! Тогда вперёд! – она одела шлем, вскинула вверх меч, развернула коня в сторону ущелья и её свежесозданный отряд поскакал «навстречу смерти или славе».
_________________
-Смех, он жизнь продлевает...
-Это тем, кто смеётся, продлевает. А тому, кто шутит - укорачивает... (барон Ф.-И. фон Мюнхгаузен. Тот самый...)
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Ezh Горячий кабальеро

Модератор Пути


Откуда: Киев

Тайно повенчан с Ringonoki

Родители: Shellar и Luxoria

СообщениеДобавлено: 29 Окт 2009 22:25    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

ВНИМАНИЕ!

Ссылка для скачивания одним файлом.


Последний раз редактировалось: Ezh (1 Ноя 2009 00:40), всего редактировалось 1 раз
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Мэтр Оливье Прекрасная леди

Королева Такката


Откуда: Киев

Родители: Shelena и Вэон
Дети: Morowell, SnowOwl

СообщениеДобавлено: 30 Окт 2009 00:16    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Ждать и догонять – хуже не бывает…
Народная мудрость


– Я не могу так сидеть. Я с ума сойду!
– Гебриэль, успокойся. Мы уже ничем не можем помочь. Осталось только ждать.
– Ждать! Ждать! А кто знает, как же это тяжело – ждать?
– Послушай, Гебриэль, если ты так хочешь, мы можем поехать в столицу и там ждать новостей. Я думаю, что там узнают намного раньше нас.
– Едем! Сейчас же едем.
– Гебриэль, а как же Иллион? Мне кажется, вы не очень ладите? – леди Элессента хитро прищурилась.
Габриэла выпрямилась и выпалила:
– Леди Элессента, скажу честно: мне сейчас наплевать и на Иллиона, и на прочих придворных кривляк! Если он не стал посылать свои войска на дракона, а ждал, пока в бой пойдут наши дети…
– Хорошо, Гебриэль, только успокойся. – Леди Элессента погладила распалившуюся женщину по руке. – Мы поедем. Сейчас пойду, отдам распоряжения…
К вечеру они были в столице. Квиртанас отправился к Владыке, а женщины остались в саду дворца.
– Гебриэль… я понимаю, ты сейчас взволнована… но, мне кажется, ты захотела бы это увидеть.
– Что именно?
– Я уже показывала это Юджинии, а теперь могу показать и тебе.
Габриэла подняла глаза на эльфийку. Та молчала.
«Что она хочет мне здесь показать? Неужели она думает, что я сейчас в состоянии любоваться их архитектурой и пейзажами? Нет, тут что-то не то… Погоди, погоди, что она показала Юджи такое, чего не видела я? О, Господи! Кажется, я понимаю, о чём речь!»
– Это… его могила? – хрипло спросила Габриэла. Элессента кивнула.

– Квиртанас, если эта девица поможет нам избавиться от дракона, я лично выдам её замуж за своего сына... А, нет, за сына не получится, она ему приходится племянницей, если та не врёт... Хорошо, хорошо, согласен, не врёт! И в самом деле девка на Тригаласа похожа... Так вот, если она это сможет сделать, я обеспечу ей будущее! Приличный брак, большое приданое... что там ещё положено? И я даже забуду о её нечистокровном происхождении! Звёздная Пыль, что я ещё не так сказал?! Ну и что, что она твоя дочь? А от кого?! Ладно, перестань. Хорошо, не буду больше. Но мою точку зрения на это безобразие, ты знаешь!
Владыка разошелся не на шутку: у него было тайное пожелание, чтоб сумасшедшую девицу сожрал дракон, чтоб она свернула себе шею где-нибудь в ущелье, чтоб... Но с другой стороны – на Звёздном Кругу происходят и не такие чудеса, а кто он такой, чтоб вмешиваться в ход событий!

Габриэла стояла в длинном коридоре, освещённом факелами. Элессента указала на белый памятник и быстро вышла, оставив Габриэлу наедине со своими мыслями. И теперь Габриэла смотрела на статую молодого парня с такими знакомыми чертами. Это был он… и в то же время не он.
Белизна мрамора не могла передать ни зелени его глаз, ни пепельных волос.
Холод мрамора не мог передать ни его тепло, ни его запах.
Твёрдость мрамора не могла передать нежность его прикосновений и замшевую мягкость его одежды.
Проведя рукой по его каменному плащу, она обошла статую, медленно приблизилась к саркофагу и, затаив дыхание, заглянула внутрь.
«Трис! Всё повторяется на Звёздном Кругу! Вот мы и встретились…»
Его Высочество Тригалас Эль-Далиан лежал, как живой. Если бы много лет назад юная Геби своими глазами не видела ужасных ран на его груди и облепленное размокшей грязью лицо, сейчас она бы подумала, что он просто спит. Тревоги и радости исчезли с его лица, тонкие пальцы лежали на рукояти его меча, так хорошо ей знакомого. Она гладила руками холодную слюдяную крышку и не замечала, что на прозрачную поверхность уже капают её слёзы.
Прошлое воскресло.
Прошлое никогда не оставит её душу в покое.
Прошлое отняло у неё всех тех, кого она любила и снова протянуло к ней свои цепкие пальцы. Но свой последний бастион – дочь – она не отдаст! Ради будущего. Ради того, кто сейчас лежит под её руками так близко, но так недосягаемо. И разделяет их не кусок слюды, а вечность.
«Нет, я не хочу, чтоб моя девочка лежала с таким же лицом. Трис, помоги мне. Да, это твоя дочь, но не торопись забрать её к себе на Звёздный Круг! Подожди, ведь она ещё так молода и… так похожа на тебя! У неё твой характер и твои черты, у неё даже ушки твои… И я снова здесь. Помоги мне, Тригалас. Прошу тебя! Она – всё, что у меня осталось…»

Сэр Бриган дан Одл-Ридд вошёл во дворец Его Величества, как к себе домой. Остановив ладонью в большой перчатке первого попавшегося слугу и поинтересовавшись, где сейчас находится Его Величество, он зашагал в сторону его кабинета.
Его Величество, король Леверквинна, Бертран I, был ещё относительно молод, по сравнению с остальными королями, правившими Леверквинном ранее. Ему недавно исполнилось тридцать семь лет, шестнадцать из которых на его плечах лежала не только королевская мантия, но и огромный груз проблем, доставшихся в наследство от папаши Рэндолфа V и остальных его предшественников. Страна была разорена бесконечными войнами извне и постоянной грызнёй знати изнутри. Проблемой №1 для прежних королей были эльфы и их удобный порт. Но если с эльфами Бертран неожиданно быстро разобрался с присущим ему чувством юмора, представ перед Владыкой Иллионом полным дураком, (о чём постоянно вспоминал в кругу наиболее приближённых друзей со смехом), то с недовольными вельможами… Собрав их в большой зал дворца, он обратился к ним с речью. О том, что происходило за закрытыми дверьми, сами дворяне постарались не распространяться, очень уж нелицеприятным был разговор. Но то, что знают двое – знают все, а народу в зале было не двое, не трое, а около сотни, поэтому кое-что из речи короля для истории сохранилось, хотя и в более приличной форме. Желая раз и навсегда покончить с недовольной знатью, молодой король в выражениях не стеснялся:
– Осмелюсь напомнить, господа: здесь не республика! Король имеет гораздо больше полномочий, чем вам всем кажется! И если кое-кто недоволен политикой, которую я веду, то пусть знает: он может проснуться «ПРИдворным», а лечь спать «ВЫдворенным». Вот такая игра слов, господа, со всеми вытекающими отсюда последствиями. А если кому-то моё предупреждение покажется недостаточно строгим или несерьёзным, сообщаю, что палача с работы никто ещё не увольнял. Надеюсь, господа, вы отнесётесь к моим словам с должным вниманием…
Но всерьёз тогда ещё юного короля приняли только тогда, когда он приказал обезглавить трёх заговорщиков. А что делать? Король не может позволить себе такую роскошь, как жалость или мягкотелость, иначе сам рискует проснуться с перерезанным горлом…
И вот, когда Бертран как раз улучил минутку, что бы, запершись в кабинете под предлогом «неимоверной занятости делами государственной важности», отдохнуть от этих же самых дел, в двери его кабинета постучали знакомым условным стуком.
– А-а-а, Бриган! Привет! Заходи! – Бертран затащил друга за руку и снова закрыл дверь на засов. – Садись! Чем обрадуешь?
– Да ничем особенно. Я, собственно, по личному делу. Это насчёт моего парня.
– Дэн? А в чём дело? – спросил Бертран, воровато оглядываясь на дверь, отодвигая висевшую на стене картину и доставая из ниши за ней кувшинчик и пару кубков. Сэр Бриган усмехнулся, видя, где король прячет вино.
– А раньше у тебя тайничок-то в другом месте был…
– И не говори, Бриган! – король разлил вино по кубкам. – Моей Мил понадобилось войти именно в тот момент, когда я решил немного отдохнуть… Так сказать, попалила! Такой скандал закатила, как будто я здесь попойку с оргиями устроил! А мне просто до сих пор страшно, вдруг опять кто-нибудь в вино яду плеснёт. Да разве ей это объяснишь? Только перепугается зря. Пришлось приказать плотнику засов в кабинете установить, и новый тайник сделать. Так она знаешь, что удумала? Как подозревает, что я опять пил, так сразу: «А ну-ка, поцелуй меня, быстро!» И куда деться, вином-то пахнет! Нет, ей надо было не в королевы, а в шпионки податься…
– Ну-ну, Берт, не жалуйся! Её величество – умница, и любит тебя… А что попалила и скандал устроила – так ведь все бабы на сносях вредные и капризные. И не важно, королева она, или селянка последняя. Вот моя бы сразу за кочергу схватилась!
– Нет, до таких крайностей у нас не доходит. Да и куда ей за кочергу, с таким пузом. И вообще, в первый раз всё не так было. Я уже сам издёргался, а представь, каково ей! Ладно, мы отвлеклись. Что там Дэн уже натворил?
Друзья выпили и сэр Бриган продолжил:
– Видишь-ли, Берт, он взял себе за моду ездить с друзьями на приграничную территорию с Нэмэтаром. А в Нэмэтаре нашлись такие же любители быстрой езды, только сюда. В общем, помимо эльфов, сыновей, можно сказать, наиболее приближённых к Иллиону семей, он познакомился с девушкой, которая…
– Ты хочешь сказать, что твой сын эльфийку замолодил?! – хохотнул Его Величество.
– Не поверишь, Берт, я именно так и спросил! – засмеялся в ответ сэр Бриган.
– А он что?
– «Не совсем эльфийку и не совсем замолодил».
– Ну, не хватало, чтоб «совсем замолодил»! Нам только дипломатических разборок не хватало. Подожди, а что значит «не совсем эльфийку»? Гоблиншу, что ли? Бриган, не пугай меня так!
– Нет, всё гораздо проще: дело в том, что эта девица – незаконнорожденная дочь старшего сына Иллиона, Тригаласа. Он погиб ещё при твоём отце, незадолго до его смерти. Кстати, не без его участия, чего ныне правящая династия Эль-Далиан до сих пор забыть не может. А её мать – тоже незаконнорожденная дочь Квиртанаса Дал-Нэлиэнэ, который недавно женился на сестре Иллиона, Элессенте.
– Слыхал, слыхал… – Бертран снова стал разливать вино.
– А самое интересное – и она сама, и мать этой девушки родом не отсюда!
– Ты имеешь ввиду… не из Леверквинна? – король со стуком поставил кувшин на стол. – Как такое может быть?
– Ты разве не знаешь, что эльфийские корабли иногда ходят За Радугу, туда, где ещё живут люди? Их страна называется не то Энлия, не то Энглия… не помню.
– Да-да, я знаю. Только эльфы не торопятся показывать этот путь нам.
– Вот оттуда и она, и её мать, и её бабушка, первая в их роду согрешившая с эльфом.
– Интере-есно! Стало быть, эта девушка, на которую положил глаз твой сын… на три четверти крови эльфийка?
– Вроде того.
– Подожди, ты говорил, что они обе, хоть и бастардки, но происходят из знатнейших семей Нэмэтара. А как на это смотрит Иллион?
– Иллиону они обе, как кость в горле. А вот чета Дал-Нэлиэнэ носится с ними обеими, как дурак с погремушкой. У них во дворце они обе и живут.
– Хм… задачка. Ну, и что ты думаешь по этому поводу?
– У тебя хотел спросить, – развёл руками сэр Бриган.
– Ну-у… твой сын, тебе и решать. А если подумать… Может, этот брак и в самом деле приблизит нас к эльфийскому двору, хоть немного. Кроме того, Квиртанас Дал-Нэлиэнэ следующий кандидат на место Владыки?
– Ни ты, ни я, ни наши внуки до этого дня не доживут! – мрачно изрёк сэр Бриган.
Его Величество хмыкнул.
– Ошибаешься. Во время наших недавних переговоров Иллион высказал мысль, что это, возможно, наша последняя с ним встреча. Дальше мне придётся иметь дело с его последователем. Но это было примерно с полгода назад… И имени своего наследника он не назвал. Значит, всё-таки, Квиртанас, больше некому.
Король встал и стал ходить туда-сюда по кабинету. Сэр Бриган знал, что так Его Величество обдумывает очередное важное решение. Бертран стал серьёзен, его пальцы блуждали по лицу, то теребя рыжеватую бороду, то протирая морщины на лбу…
– Слушай, Бриган. А если поинтересоваться у Верховного жреца? Может, есть смысл как-нибудь узаконить их происхождения? Удочерить, или титул им дать, жалко, что ли? Ты меня заинтриговал. По правде говоря, я планировал когда-то брак между нашими народами, но прекрасные девы из Детей Звёзд не торопятся прыгать в объятия наших кавалеров. Да и наши барышни их парней тоже не слишком интересуют. А тут такая возможность…
В дверь кабинета постучали. Бертран дёрнулся.
– Да кто там ещё?! – Бертран быстренько спрятал в свой тайник кувшин.
– Ваше Ве-е-еличество… – Бертран узнал голос советника и открыл дверь кабинета. Тот вошёл и поклонился:
– Ваше Величество… только что мы узнали, что к пещере Дракона направился отряд из Нэмэтара, в состав которого входят и ваши подданные. Их ведёт девушка…
– Дэн! Дэни, сынок! – сэр Бриган подскочил с кресла. Кубок с вином упал на пол, залив ковёр бордовым. Сэр Бриган испуганно уставился в лужу, видя в ней недобрый, кровавый знак. – Демон побери, он не на охоту поехал! Как я, дурак, раньше не догадался! Эта девка, мать её так… Это она их подговорила!!!
– Без паники, Бриган! – Бертран и сам был удивлён безмерно. – То есть, пока мы тут обсуждали их брак, они собрали целую армию? Ты преувеличиваешь, друг мой. Но раз уж так… Хвала Предкам, нашёлся храбрец, бросивший вызов чудищу! Жаль только, что не мы первые это сделали, а предпочли отделаться позорными жертвоприношениями! – Бертран посмотрел на друга, теребя бороду: – Так, Бриган, им наверняка понадобится помощь. Сколько солдат у нас есть?
– Если быстро собрать, то есть, в течение получаса, то сотни три. Остальных собирать дольше.
Король хлопнул друга по плечу:
– В казармы! Бриган, ты – старший! Давай!..
Через сорок минут по дороге из королевских казарм уже мчал галопом отряд под предводительством сэра Бригана. В висках у старого воина стучала одна мысль: «Только бы не опоздать! Только бы не опоздать!»…


ГЛАВА ВОСЬМАЯ

…Подъехал богатырь к пещере и кричит:
– Э-эй! Драко-он! Выходи, драться будем!
А в ответ слышит голос:
– Драться, так драться. Но в задницу-то зачем орать?
Анекдот


Юджи спешилась и прошла в пещеру. И только войдя внутрь, она поняла, что казалось ей странным всё это время: запах! Точнее, полное его отсутствие! Пахло сыростью... и, пожалуй, всё! Не было запаха, который обязательно присутствует там, где живут звери. Суньте нос в барсучью или лисью нору, в конюшню, в курятник – у каждого зверя свой запах, да плюс ещё помёт, да плюс ещё остатки жратвы... А уж такой крупный зверь, как дракон, должен был заполнить своим смрадом всю долину... А здесь – горы, как горы, пещера, как пещера!
– Ребята! Вам не кажется это странным? – и Юджи поделилась своими наблюдениями. Молодёжь стала дружно шмыгать носами, но даже эльфийские носы ничего не различали.
– Единственное оправдание этого – то, что мы перепутали пещеры. Но насколько я знаю, других тут поблизости нет. Кроме того, именно сюда приносят подарки и жертв.
– Может, она очень глубокая и запах просто не доносится? – высказался кто-то.
– Может... – кивнула Юджи. – Но в таком случае, нам туда!
Ребята согласились. Задор, присущий молодости, перебил страх и разбившись на четыре части (одна четверть осталась на входе) отряд двинулся вглубь.
Проходя дальше и дальше в пещеру, Юджи видела, что пещера не была необитаемой. А вскоре они в этом смогли убедиться лично.
Перед ними, словно из-под земли, выросло несколько фигур в чёрно-зелёных одеяниях и доспехах. Это была Армия Дракона, которая и наводила ужас на поселения как людей, так и эльфов. Первый отряд ребята смели со своего пути только благодаря превосходству количеством, но дальше всё стало складываться не так благополучно. Солдаты Дракона лезли из всех щелей, как тараканы.
– Звёздный Круг, да сколько же вас тут... – выругался Зэлтан, увидев новый отряд.
– Лучше подумайте, где мы их всех хоронить будем! – крикнула Юджи. Расслышавшие это парни захохотали и с новой силой врезались в строй врага. Ими завладел необычный кураж. Молодые парни, раньше видевшие кровь только на охоте, рубили, кололи и убивали себе подобных...
К счастью, среди Армии Дракона не было лучников, в то время как эльфы непрерывно поливали врага дождём стрел. Потолок в пещере был очень высок, что тоже давало лукам свои преимущества. Первые ряды Желторотиков были прикрыты щитами, не давая противнику разбить строй.
Путь вглубь пещеры был открыт. По дороге они натыкались на небольшие отряды солдат, но быстро справились и с ними. Только Зэлтану располосовали левую руку и он, скривившись и сцепив зубы, поддерживал её другой рукой, стараясь не выронить лук.
Пещера заворачивала направо, оттуда лился желтоватый свет факелов.
Возле поворота Юджи остановилась и прислушалась.
– Дэн... ты слышишь? Сзади тихо!
Дэн прислушался.
– Подождём ребят? Кто знает, что там, за поворотом?
– Да уж, помереть мы всегда успеем.
Ждать пришлось недолго, Юджи как раз успела перевязать руку Зэлтана узким куском ткани, взятой для таких целей. Но более серьёзные ранения ей будут не по зубам: в отличие от своей матушки, Юджи терпеть не могла всякие там травки-настойки, от вида болезных и немощных брезгливо отворачивалась, и вообще, отношение к целительству имела только со стороны пациентки. Зэлтан перестал кривиться, скептически осмотрел повязку и даже взмахнул перевязанной рукой, словно пробуя её в действии:
–Неплохо для начала… Хорошо, хоть не правую, а то бы тетиву не удержал…
–А я тебе говорила, вперёд не лезть?! Место лучников сзади, а ты со своим кинжалом, как идиот…
–Да ладно уж…
Вскоре подошли остальные. Рандэр обернулся, увидев сзади за собой валяющиеся окровавленные тела, которые они после себя оставили, среди которых были и те, которых, может, убил он... Он прислонился к стене и его стошнило. Юджи с отвращением отодвинулась, похлопала Рандэра по плечу.
– Ничего, это не страшно... Потери есть?
– Нардэл, Вьюрит... – стали перечислять ребята. Всего шесть имен.
Юджи вздрогнула и закрыла ладонью рот, услышав знакомое имя. Потом сплюнула под ноги и зашипела: – Если так будет и дальше, то мы все тут поляжем! Вы воины, матерь вашу, или девицы на выданье?!
Юджи приказала своим ребятам стоять тихо и подошла к повороту. Прижавшись к стене, она осторожно выглянула из-за угла. Увиденное поразило её так, что она снова отпрянула за угол.
– Что там? – полушепотом спросил подкравшийся Дэн. Юджи прислонилась затылком к стене, кося глазами.
– Ты не поверишь, но там дракон.
Дэн выглянул и тоже быстро спрятался обратно за угол. Эльфы достали новые стрелы и приняли боевые позы. Люди сжимали поудобнее рукояти мечей.
Стояла мёртвая тишина.
Юджи наклонилась к Дэну и прошептала одними губами:
– Дэн... я одного не понимаю: почему он не шевелится? Он уже триста раз мог нас унюхать и сожрать с потрохами.
– Хм-м... – Дэн ещё раз осторожно выглянул и осмотрелся.
– Юджи, а он точно живой?
Юджи выглянула. Сначала она смотрела на дракона краешком глаза из-за угла, потом осмелела, высунула голову... потом вышла сама. Следом вышел Дэн, за ними ещё несколько воинов.
– Ни хрена не понимаю!
– Он что, нас не видит?
– А может, он спит?
– А чего тогда глаза открыты?
– Нет, тут что-то явно не так!
Пещера заканчивалась огромным залом. На стенах висели факелы, освещающие стены с барельефами. Вдоль стен были разбросаны те дары, которые приносили в дань чудищу. В дальнем углу зала, на возвышении со ступенями, перед круглым алтарём из белого камня, действительно, сидел дракон. Его пасть была приоткрыта, нос наморщен, как у рычащей собаки, глаза хищно прищурены. Чешуя блестела, когти на лапах растопырены...
Но сам дракон не шевелился. Даже не дышал…
– Звёздный Круг! Да он же ненастоящий! – выкрикнул кто-то из эльфов. Кто-то выстрелил из лука, сбил шип на челюсти и он упал, рассыпая в воздухе солому. Желторотики поняли, как их одурачили. Они кинулись вперёд, на чучело дракона. Вскоре от игрушечного дракона остались только лохмотья: со злости они разодрали его мечами. Юджи села на ступеньках и обхватила голову руками. К ней подсел Дэн. Обнял за плечо.
– Ну, подумаешь – дракон, соломой набитый... Армия-то была настоящей!
– И ребята тоже погибли по-настоящему... Что я их матерям скажу?
– Слушай, Юджи... Ты не думала над тем, кто этой Армией руководил? Если дракона нет, значит...
Юджи хлопнула кулаком по ладони.
– Значит, его надо найти! Кем бы он ни был! – Юджи поднялась со ступенек. Дэн посмотрел на командира и по её выражению лица понял, что дракону будет худо, «кем бы он ни был!»
– Желторотики! – закричала Юджи. Эхо ударилось о стены пещеры. – Наша победа не полная, дракон ещё жив! Надо перерыть всю пещеру, но найти того, кто был этим драконом! Того, кто отдавал приказы Армии! Того, кто требовал себе дары и девушек! Вперёд, на поиски!
Ребята кинулись по сторонам, раскидывая мешки с богатством, наступая на дорогие безделушки. Но нигде ничего. Только голые каменные стены.
Юджи со злости ударила пяткой в стену. Вдруг плита в стене повернулась вокруг своей оси.
– Дэн, Кенош! Сюда! – позвала Юджи своих «офицеров». Те подбежали к ней, следом присоединились ещё с десяток Желторотиков. Они нырнули в образовавшиеся двери. Кенош, который шел последним, проложил между стеной и дверьми толстый ковёр, скрученный в рулон: теперь дверь не смогла бы случайно захлопнуться.
За необычными дверьми был коридор. Тут тоже горели факелы. Ну кто-то же их зажигает?!
– Оружие наготове? Вперёд!
Под ногами отряда зашуршали песок и камни. Вдруг Юджи прислушалась.
– Тихо! Слышите?
– Кто-то плачет?
– Там!
– Туда!
Отряд устремился на звук. В стене они увидели крохотное окошечко. Недолго думая, ребята стали бить ногами в стену вокруг окошка. Наконец один из чьих-то ударов пришелся в нужную точку и плита снова повернулась. Выхватив несколько факелов, висящих на стене, ребята вошли в комнату.
В большой комнате, покрытой коврами и подушками, возле противоположной стены столпились девушки, всего пятеро. Увидев среди вошедших ребят пару эльфов, девушки обрадовано закричали.
– Тише, тише, девоньки! – Юджи вышла вперёд. – А теперь быстро и по порядку расскажите, что тут происходило, пока мы не появились.
Одна девушка вышла вперёд.
– Нас отдали в жертву дракону...
После сбивчивого рассказа перепуганных девушек Юджи наконец составила общую картину событий. Драконом действительно называл себя человек. Он держал их здесь, в этой комнате. Время от времени приходил его слуга и забирал одну из них. Нетрудно было предположить, что он делал со своими пленницами. Девушек всегда было пятеро. В тот день, когда приводили новенькую, старшая исчезала, и судьба её оставалась неизвестна, хотя и предсказуема…
Обернувшись к ребятам, Юджи стала раздавать приказы:
– Так, кто-нибудь, выведите девушек отсюда в зал, пусть ребята охраняют. Объясните там, что к чему. Потом оставите в зале десятка полтора ребят, а остальные пусть возвращаются сюда. Чувствую, на сегодня не последняя заварушка!
Когда девушки вышли в коридор, одна из них указала на раздваивающийся коридор, вправо:
– По-моему, нас вели туда!
– Чудненько, значит, и мы туда пойдём. А вы – назад! Не бойтесь, девочки, всё страшное уже позади! Кенош, ещё трое – покараульте левый выход, пока ребята не подойдут.
Когда сзади отряда Юджи раздался топот бежавших на подмогу Желторотиков, из стены неожиданно вывалил новый отряд солдат Армии Дракона. Снова начался бой. Но на этот раз победа доставалась Желторотикам с большим трудом: это были отборные войска, личная охрана Дракона. Это значило, что их цель близка. Но добраться до неё было тяжело. В пылу стычки Юджи не заметила, как её, Дэна и ещё троих оттеснили вдоль стены от своих. Теперь между ними и Желторотиками кипел бой. Но с другой стороны, сзади них, солдат не было. Если бы они смогли...
– Юджи, сзади нас никого нет! Бежим! – закричал Дэн, словно прочитав её мысли. На него наседали двое, но вот сначала упал один, потом и второй. Это был шанс пробиться вперёд и превратить оплошность в преимущество.
– Дэн, Кенош, Зэлтан, бежим вперёд. Ребята, не дайте им нас догнать!
Воспользовавшись стычкой в коридоре, они пробежали вглубь пещеры. Двух часовых, стоявших возле стены с дверью, ребята снесли, как ураганом. Принцип открывания дверей они уже знали. Сзади послышался топот – очевидно, ребята всё-таки прорвались и сейчас догоняют своего командира.
– Сюда, Дэн! Эдлэртэ, стой на входе!
Это была вполне обжитая комната. В ней никого не было, но стояла кровать с балдахином, стол с разбросанными в спешке бумагами.
– Одно из двух: или здесь есть потайной ход, или мерзавец где-то здесь!
Пока парни обшаривали комнату, безжалостно круша и переворачивая мебель, Юджи и Дэн пытались сдёрнуть со стены тяжёлый гобелен. Наконец ткань поддалась. В стене была потайная дверь.
– Ну, так и есть! И, понятное дело, закрыта. Да сколько же я за тобой, сволочь, бегать буду?! – Юджи стала бить ногой в стену, но дверь не открывалась. Зато в центре двери Юджи заметила дырочку, очень уж похожую на замочную скважину.
– Ага, сейчас! – Юджи высунулась в коридор: – Радонир, сюда!
Подбежал один из Желторотиков. Юджи ткнула в дверь пальцем.
– Ты не поможешь?
Парень расплылся в хитрой улыбке и полез в сумку на поясе, откуда достал связку каких-то небольших прутиков на кольце. Вскоре он толкнул дверь рукой и та открылась. Юджи восхищенно ахнула:
– Класс! Ты знаешь, Дэн, я иногда думаю, что быть сыном вора не так уж и плохо! Не знаешь, где эта профессия пригодится!
– Подождём ребят. Вдруг там засада? Ребята, сюда!!!
Они побежали вдоль нового коридора. За ними ворвались ещё несколько Желторотиков. Впереди, по коридору, бежала маленькая человеческая фигурка, освещенная факелом.
– Смотри, вон он!
– Вперёд!!!
Оглянувшись, фигура бросила факел, который сразу потух. К счастью, у ребят факел был, но от бега мерцал и освещал только то, что под ногами. Было слышно, как бегущий впереди человек остановился, загремел ключами, пытаясь открыть какую-то дверь. Но ребята приближались и он, отшвырнув подальше ключи, побежал дальше.
– Уйдёт, уйдёт, холера на его голову! Стой, гад! Держи его!
И всё же им повезло. Беглец впереди громко зашуршал песком и застонал. Ребята пробежали ещё немного и чуть не споткнулись о лежавшую на пути фигуру.
Это был беловолосый мужчина лет пятидесяти. Человек. Юджи и Дэн повалились на него и скрутили руки за спиной...
Когда его выволокли из бесконечных коридоров в зал, где валялись «драконьи» останки, девушки в один голос закричали:
– Это он!!! Это он!!!Драко-о-он!!!
Девушки кинулись на связанного с кулаками, но парни оттащили разъяренных фурий, в которых те превратились при виде пленённого врага. Юджи стояла в стороне и проговорила:
– Я их понимаю. У меня и самой кулаки чешутся...
– Юджи, придётся тащить его отсюда. Надо же показать его всем тем, кого он столько времени дурил...
Желторотики собрались в зале. Тот, кто назывался Драконом, был связан и лежал на полу, носом вниз.
– Желторотики! Мы поймали Дракона!
Войско взорвалось воплем радости. Эхо зала умножило его многократно.
– Теперь нам будет не стыдно вернутся домой! Теперь мы сможем взглянуть в глаза матерям, чьи сыновья погибли здесь! Их смерть была не напрасной!
Никто не видел в суматохе, как зашевелился псевдодракон. Он ёрзал по полу, потом встал на колени, головой ещё лежа на полу. Затем стал трясти боками, пока из его кармана не выпал маленький белый шарик. Когда Юджи обернулась, он как раз пытался подобрать его губами с пола.
– Стой! Ты что делаешь...
Но было уже поздно: псевдодракон захватил шарик. Хрустнули челюсти, мужчина стал синеть, вокруг рта выступила пена, тело охватили конвульсии, сдерживаемые верёвками. Через полминуты тело его ослабло, глаза остекленели. Перед Желторотиками лежал труп.
– Т-твою-то мать... – выдохнул кто-то. Юджи топнула ногой.
– Тем лучше для всех! Его всё равно бы казнили. И сильно подозреваю, что не так быстро. А так он сам привел приговор в исполнение, облегчив нашу задачу.
– Мы шли сюда за головой дракона, мы её и получили! – Таймор снял со стены зала огромную алебарду. – А теперь... женщин и детей просим удалиться!
Юджи брезгливо отошла в сторону, что бы не видеть происходящего. Ребята тесным кольцом стояли возле неё. Она подняла глаза, оглядела своих «желторотых генералов». Остановила взгляд на Дэне.
– Как думаешь, поверят, если мы человеческую голову вместо драконьей притащим? Сама знаю, что не поверят… Разве только пленные солдаты или девушки подтвердят….
– Тогда скажут, что мы их подкупили… Э-эх, влипли!
– Придётся либо поверить нам на слово, либо… Даже не знаю, что нам нужно сделать, что бы поверили… Ладно, раз уж так случилось, пошли, побродим по ходам, может, хоть сокровища какие-то найдём. Кстати, давайте заодно поищем ключи от той двери, которую Дракон не открыл. Может, там что-то интересное?
Юджи, Дэн и несколько сопровождающих снова полезли в тесный коридор, из которого только что вышли. Вдруг один из эльфов прислушался:
– Ребята, там кто-то есть!
Компания прошла в направлении, которое указал эльф. Возле двери эльф остановился.
– Вот здесь…
– О, так эта та самая дверь! Ищем ключи!
Ключи лежали в нескольких десятках шагов от самой двери, зарытые в песок почти полностью. Кто-то случайно на них наступил, иначе нипочём бы не нашлись. Дверь открыли. Юджи, первой заглянувшая в комнату, слишком уж по-девчачьи громко взвизгнула и спряталась за спины ребят. От командира такого никто не ожидал, но когда вошли в комнату, причина испуганного визга Юджи стала понятна.
Камера пыток, в лучших её традициях!
Кое-кто из ребят сам поёживался, глядя на предметы, валявшиеся тут и там. К счастью, камера была заброшенной и пустой, то есть без демонстрации последствий творческой фантазии «заплечных дел мастера». И всё же эльфы единодушно были уверены, что здесь кто-то есть.
– Ни хрена себе местечко!
– То-то Юджи выскочила в истерике!
– Кстати, где она? Юджи, иди сюда, тут никого нет!
Юджи нерешительно, бочком вошла и схватилась подрагивающими руками за чьи-то плечи, готовая в любой момент уткнуться носом между лопаток.
– У-уютное местечко, н-ничего не скажешь!
– Уютное – не то слово! Тут и жить можно! – пошутил Дэн, в чьи плечи Юджи, оказалось, вцепилась. – Камин есть… – Дэн указал на жаровню. – Кровать есть… – указал на лавку со сложной системой всевозможных креплений. – Даже ковёр с лебедями на стенке! Палач явно был романтиком!
– Ковёр?! – Юджи вышла из-за дэновой спины. – Снимите его, вдруг там…
Парни в мгновение ока содрали его со стены и кинулись к обитой светло-серым металлом двери, которую этот ковёр скрывал. Вломившись туда, ребята сморщили носы от жуткой вони. В углу кто-то слабо вскрикнул, закрываясь руками от света.
– Ой… ещё один пленник!
В тусклом свете факела они смогли разглядеть клеть, в которой сидел тощий, грязный мужчина. По высоте решеток можно было предположить, что выпрямиться в полный рост пленник не мог. Все подошли к клети и стали дружно сбивать замок какими-то жуткими приспособлениями, позаимствованными в соседней комнате. Мужчина не смог выйти сам и его вынесли на ковре.
Уложив несчастного на пол, все склонились над ним.
– Может, ему воды дать? Я в клети не видел ни еды, ни воды… – сказал Эдлэртэ. Только немного… иначе умрёт!
– Его вообще не кормили?! – ужаснулась Юджи.
– Судя по его костям, давали ровно столько, чтоб с голоду не умер! – Эдлэртэ поднял факел над пленником.
– Уберите факел… больно… – прохрипел мужчина, закрывая глаза тощей ладонью с длинными ногтями.
– Не бойтесь, всё позади! Дракон мёртв! – сказала Юджи.
– Как это мёртв? – пленник повёл головой на её голос. – Нет, девочка, ты ошибаешься… – ребятам показалось, что пленник улыбнулся. Так и было, он скалился страшной измученной улыбкой. Потом открыл глаза, всё ещё щурясь. Оглядел стоявших вокруг юношей и попытался хотя бы сесть. Тело не слушалось. Его бережно приподняли, придерживая за плечи. Кто-то протянул ему флягу с водой. Пленник вцепился в неё обеими руками и стал жадно хлебать.
– Почему вы сказали, что он не может быть мёртв? – Удивилась Юджи. – Он сам принял яд, и сейчас его голова наверняка лежит в мешке…
– Дракон не может быть мёртв, потому что Дракон – это я!
От такого заявления ребята рассмеялись и Дэн покрутил пальцем у виска – дескать, тронулся дядя…
– Хорошо, хорошо, только не шевелитесь. Сейчас мы вас вынесем наверх…
Ребята подхватили ковёр за уголки и понесли из подземелья в верхний ярус пещеры. Тело пленника, казалось, было не тяжелее среднего размера собаки. Его бережно уложили на сваленные в кучу ковры, за неимением более удобного лежбища, но он всё же опёрся на руку кого-то из парней и встал, пошатываясь, на слабые ноги. Повернув голову, он увидел накрытый мешковиной труп, застывший в последней конвульсии.
– А… так вы об этом? Тогда да, тогда он мёртв. Вот уж не думал, что буду так радоваться чьей-то смерти. Это вы его убили?
– Нет, я же сказала, он принял яд, а мы не успели…
– Девушка…
– Меня зовут Юджиния, сударь. А как ваше имя?
– Можете пока звать меня просто Дракон, я не обижусь. Потом мы познакомимся и пообщаемся… поподробнее… если, конечно же, я жив останусь. А теперь, Юджиния, помоги мне пройти к алтарю. И у меня к вам всем просьба, что бы вы сейчас не увидели – не хватайтесь сразу за оружие, я не причиню вам зла. С моей стороны это было бы чёрной неблагодарностью. Сейчас вы сами всё увидите, поймёте, а потом поговорим…
Юджи подхватила под локоть, слегка брезгливо, руку мужчины и обернулась к Дэну. На её лице было написано что-то вроде: «Мало нам проблем, так ещё с этим чокнутым возиться…». Но с каждым шагом к алтарю, где ещё валялись обломки и обрывки соломенного чучела, Юджи чувствовала, что его рука всё меньше и меньше требует опоры. Вторую половину дороги до алтаря он сделал сам, но Юджи всё так же шла рядом – мало-ли что сейчас выкинет этот псих…
Он склонился над низкой каменной колонной с дырой посередине и заглянул внутрь. На его лице отобразился ужас.
– Вода! Где вода?! – простонал он, оседая на землю и хватаясь за руку Юджи, как утопающий за соломинку.
– А тут была вода?
– Здесь был Драконий Ключ. Он его… уничтожил, – и мужчина, назвавшийся Драконом, сел на пол и заплакал. – Засыпал землёй, иссушил, осквернил… Мне нужна вода именно из этого Источника, хоть глоток. А её нет! Я приговорён к этому слабому телу… Нет, это свыше моих сил…
Юджи опять заглянула внутрь алтаря. До дна было чуть больше её роста.
– Слышь, Дэн. А ну-ка, придержи меня.
– Ты собираешься сюда лезть?! Нет, ты сдурела. Это он на тебя повлиял. С кем поведёшься…
– Как говорил мой покойный братец, «С кем поведёшься – сам виноват!». Держи меня.
Дэн взял у парней верёвку, лично обвязал Юджи за пояс и помог спуститься вниз. Юджи было очень тесно – даже руки нельзя было расставить. Ни один из Желторотиков сюда бы точно не пролез – плечи широки. Юджи потопала ногой. Почва промялась, как сдобный пирог. Юджи ткнула мечом. Меч легко ушёл в грунт, ровно настолько, насколько Юджи могла согнуться в этом узком колодце.
– Дэн… тут совсем мягко…
– Смотри, сама не провались.
– Ну ты же меня держишь! Слушай, а у нас лопаты нет?
– Щасс! Мы, кажется, не на рыбалку собирались…
– Угу… Мечом я до-о-олго копать буду. Ой…
Она опустила голову и увидела, что земля вокруг меча потемнела. Юджи поставила ногу на гарду и воткнула меч почти на всю длину его лезвия. Потащив его назад, она просто ощутила поднимающуюся сырость. Вода не ушла! Работая мечом, как пешнёй, она рыхлила землю. Вскоре грязная жижа поднялась ей по щиколотку. И стоять в глиняной каше ей хотелось всё меньше и меньше – вода опасно прибывала.
– Дэн! Тяните меня!
Ребята поднатужились и Юджи ухватилась за край алтаря-колодца. Все заглядывали внутрь.
– Всё. Больше ничего не надо. Вода пошла сама.
– Теперь только дождаться, когда взвесь осядет.
– А набрать чем?
– Шлем взять, чем же ещё?
– Давай верёвку… привязывай. Ух, ничего себе! Смотри, смотри, словно запруду открыли…
Кто-то нашёл в драконьих дарах серебряную чашу, кто-то уже достал из странного колодца полный шлем воды, в четыре руки натянули кусок тонкой ткани над чашей и лили туда грязно-серую воду. Когда половина чаши наполнилась водой, а ткань покрылась толстым слоем глины, Юджи взяла чашу и поднесла её мужчине. Он жадно схватил, стал что-то шептать и выпил. Потом уронил чашу, взялся за руки ребят и встал на ноги.
– Теперь отойдите.
– Послушайте, но…
Но мужчина оттолкнул Юджи.
– Я сказал, отойдите! Отойдите… нет, ещё дальше… Сейчас я…
Ребята послушно попятились. Мужчина продолжал что-то шептать. Пошатываясь от слабости, покачивая головой, он поднял руки вверх…
Его окутало белым слепящим светом. Словно оплело паутиной из молний. Все, кто был в пещере, инстинктивно отвернулись от светящегося кокона, но через миг ярко-белый свет угас…
В центре зала сидел дракон. Такой, какими драконов рисовали на всех картинах эльфийского дворца, как на страничках рыцарских романов – с раскрытыми, как у летучей мыши, перепончатыми крыльями, с тускло-зелёно-жёлтой чешуёй, с когтистыми лапами, с изящной узкой головой, украшенной двумя длинными рогами назад… Длинный, шипастый хвост лениво водил по полу зала, из стороны в сторону.
Язык бы не повернулся назвать ЕГО ящерицей!
– Д-дракон… надо же… – пробормотала Юджи, чувствуя, как подгибаются ноги. Устоять ей помогала чья-то сильная рука, обнявшая за плечо.
– Посланник Звёзд! Посланник Звёзд! – раздались голоса эльфов.
– Вы его знаете?! – удивилась Юджи, поворачиваясь к своим друзьям-эльфам. Но те, как по команде, припали на одно колено и благоговейно поклонились величественному дракону.
А вот Люди какое-то время стояли в оцепенении и удивлённо смотрели на дракона, но когда он повернул голову и склонился к ним, все дружно ринулись к выходу. Юджи и несколько ребят стояли возле стены. Дракон встал на лапы, неуверенно шагнул в их сторону, но вдруг зашатался неловко, словно новорожденный жеребёнок, и шлёпнулся пузом на пол, неловко подмяв лапы. Сердито рыкнув, он встряхнулся, но вставать не стал. Его голова на длинной шее потянулась к колодцу и нырнула внутрь. Послышался всплеск. Вода хлынула через край колодца. Напившись из своего источника, дракон снова поднял голову, с которой падали тяжёлые капли. Уже твёрдо встал на все четыре лапы, довольно потянулся и несколько раз взмахнул крыльями, от чего в пещере поднялся ветер и в воздух взвились пыльные буранчики.
Вдруг за стеной зала с алтарём раздались звон оружия, крики – это были звуки приближающегося боя. Юджи обернулась и тихо выругалась: с противоположной стороны, спинами вперёд, ввалились Желторотики, остававшиеся у входа. Их теснил отряд Армии Дракона. Ребята снова похватали оружие, побежали на врага, но были оглушены драконьим рёвом, от которого с потолка пещеры посыпались камешки. Дракон, словно кот при виде собаки, выгнул спину.
– Армия… Это ловушка! – простонала Юджи, закрывая уши руками. Но её, понятно, никто не услышал. Желторотики, которых теснили солдаты, попав в гораздо большее помещение, чем узкий коридор пещеры, кинулись бежать врассыпную. А вот Армия ровным строем вбежала в зал, о чём даже не успела пожалеть – огненный таран, выплюнутый из пасти дракона, оставил от них только чёрный пепел и оплавившееся оружие.
– Ну ни фига себе… – только и смогла сказать Юджи, когда дым рассеялся. Их снова окутал белый слепящий свет, появилась паутина из молний, чтобы угаснуть через миг.
Дракон посреди зала исчез, а на его месте лицом вниз лежал тот самый мужчина, которого вынесли из подвала каких-то двадцать минут назад, как полутруп. Но теперь он выглядел совсем иначе… И лохмотья исчезли, теперь на нём был алый бархатный костюм, переливавшийся драгоценностями. Угольно-чёрные волосы остались той же длины, но стали лосниться, как шёлковые. Он попытался приподняться, утомлённо качнул головой и посмотрев на ребят, со счастливой улыбкой сказал:
– Получилось…
Он медленно начал вставать с пола. Ребята снова кинулись ему на помощь, подхватили и бережно поставили на ноги, отряхивая с него пыль. Юджи подивилась переменам не только в его костюме, но и в осанке – величественной и гордой (эльфы просто удавились бы от зависти!), во взгляде – властном и по-змеиному завораживающим. Тогда же Юджи увидела и его глаза: ярко-красные с чёрными прорезями зрачков. Он был ещё молод… ну, внешне, по крайней мере – так, не больше двадцати семи… по людским меркам. Юджи стояла и ничего не могла понять: ей казалось, что сейчас она проснётся и облегчённо вздохнёт. Человек-дракон улыбнулся, прочитав её мысли.
– Нет, Юджиния, это не сон! Я действительно Дракон! Я могу вас только поблагодарить… хотя мне придётся ещё долго объяснять и вам, и людям, и эльфам, что я не требовал себе даров и девственниц. То есть, это не я требовал. Он узнал обо мне случайно… глупо как-то так получилось… А когда я по его просьбе превратился в человека, он и его армия… Ну, так я и оказался там, откуда вы меня… Простите, мне ещё тяжело говорить об этом. Потом, может быть… Всё хорошо, что хорошо кончается!
Юджи сползла спиной по стенке и села на корточки.
– Дьявольщина! Проклятье! Шли убить Дракона, а вместо этого его спасли. Да что же это такое?! Нет, война – явно не женское дело! Я не должна была… Ну какое мне дело было до всех этих драконов?!
Юджи обхватила голову руками и тихо выматерилась.
Люди, эльфы, спасённые девицы и все остальные Желторотики даже не заметили, что их командир предаётся столь позорной истерике. Они смотрели на происходящее в зале с благоговейным ужасом. Человек-дракон обернулся к ним:
– Не бойтесь. Просто я должен исполнить свою миссию, данную мне Звёздами. Я должен был доставить Волю Звёзд в Нэмэтар, Иллиону. До Нэмэтара мы поедем вместе – я, к сожалению, ещё очень слаб, чтобы взлететь и отправиться туда самостоятельно.
Из толпы вышел Зэлтан и эльфы постарше. Привстав на одно колено, они поклонились человеку-дракону.
– Нам оказана великая честь, о, Посланник Звёзд!

(Окончание следует...)
_________________
-Смех, он жизнь продлевает...
-Это тем, кто смеётся, продлевает. А тому, кто шутит - укорачивает... (барон Ф.-И. фон Мюнхгаузен. Тот самый...)
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Мэтр Оливье Прекрасная леди

Королева Такката


Откуда: Киев

Родители: Shelena и Вэон
Дети: Morowell, SnowOwl

СообщениеДобавлено: 30 Окт 2009 00:43    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

Возле входа первый отряд уже укладывал раненых Желторотиков. Кое-кого успели даже перевязать.
Теперь Желторотики собирали дары обратно в мешки, выносили их из пещеры и укладывали на лошадей.
Пленных солдат из Армии Дракона связали в единую вереницу и привязали к лошадям. Они обезоружены и не опасны, но самостоятельно передвигаться могли лишь немногие. Раненых было решено везти на телегах, взятых в ближайшем селении. Юджи стоило большого труда уговорить своих парней не «добивать», хотя и понимала, что оба народа не простят солдатам Армии Дракона той жестокости. Но пусть этот грех ляжет не на её ребят. Они слишком молоды для того, чтобы... чтобы настолько осквернить свои души ненавистью и местью.
Девушки, которых вывели из пещеры на солнечный свет, долго щурились и плакали от счастья. Юджи вышла из пещеры.
– Зэлтан, сколько раненых?
– Всего четырнадцать. Самый тяжёлый Танваир, в живот. Но до помощи дотянет. Должен. Зря телеги с собой не взяли... да кто ж знал... На лошади он не доедет. Ещё четверо тоже не смогут, итого пятеро лежачих. Остальные доедут и так, если кровь остановить.
– Ясно... Эй, девицы! А ну, помогите! – Юджи пошла к раненым, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь из того, чему пыталась (но, похоже, безрезультатно) научить её Габриэла. Девушки пошли за ней и стали рвать свои нижние юбки на полосы, перевязывать раны. Несколько парней помогали снять с раненых доспехи. Вскоре все раненые были перевязаны. Больше девушки сделать ничего не могли.
Парни поразбирали девиц к себе на лошадей. Человек-дракон сел на коня Танваира, но конь захрапел и стал извиваться ужом, что для флегматичного мерина было проявлением панического ужаса. Коня схватили под уздцы и успокоили, но тот продолжал храпеть, бешено косить глазами на страшного всадника и плеваться пеной.
– Он вас не сбросит? – спросила Юджи, подъехав ближе.
– Он меня чувствует. Лошади… да и вообще животные, знают, что скрывается за человечьим обликом. Не бойся, малыш! – Дракон потрепал коня по шее, – конина, конечно, вкусная вещь, но сейчас, после такой голодовки, мне нужно нечто более… диетическое.
Несколько парней поскакали в поселения за телегами. Кроме пленных, на телеги предстояло уложить тела тех семнадцати, кто навсегда остался Желторотиком...

– Куда вы теперь? – спросила у Дэна Юджи.
– Честно? Не знаю, – пожал плечами Дэн.– Можем в Нэмэтар, можем в Леверквинн. И там, и там нас встретят достойно. Теперь уже достойно.
– Знаешь, давай к нам… то есть, к Эльфам!
– Здорово! Честно говоря, другого повода побывать во дворце нам может и не представиться.
– Думаешь? Хм... – Юджи обернулась к ближайшим парням. – Слышали? Что скажете?
– Дэн прав, когда-когда ещё во дворец к эльфам сможем попасть, – парни улыбнулись. Зэлтан тоже обрадовался – он попадет домой раньше.
– Ну тогда – на Нэмэтар?!
И ей ответом был рев молодых глоток:
– На Нэмэта-а-а-а-ар!!!
Желторотики свернули в сторону кордона. Юджи, Дэн, Зэлтан, Кенош и Эдлэртэ ехали чуть впереди.
– Так, парни. Теперь обсудим наши ошибки.
– Юджи, да ты что, мы же победили!
– Кенош, признайся, что нам просто повезло, как никому и никогда не везло! Нас могли покрошить в капусту, будь их там на полсотни больше!
– Это точно, – кивнул Эдлэртэ, – мы просто везунчики. Из семидесяти солдат потерять семнадцать... Зэлтан, помнишь, как в Войне За Море... было восемьсот, и потеряли триста, почти половину...
– А ты откуда помнишь? – спросила Юджи.
– Так я ж постарше буду... – улыбнулся Зэлтан.
– Ах, да! Никак не могу привыкнуть, что у вас возраст сотнями лет меряется...
– Забудь! – махнул рукой Зэлтан. – Ты себя тоже хорошо вела. Могу поспорить, что у менестрелей обоих народов любимая тема для песен ближайшие несколько лет будет одна. Что-нибудь в духе: « О Бесстрашной Деве, Восставшей Против Дракона...» или же, «О Благородной Деве, Которая…»
– Которая – что? Насчёт бесстрашной ты явно погорячился, иначе меня бы сейчас не трясло, как в лихорадке. И о каком там благородстве идёт речь, если меня мама, извиняюсь, не с той стороны одеяла родила? Нет, скорее уж это будет баллада «О Чокнутой Бастардке-Полуэльфийке, Которая Из Любопытства Полезла В Пыточную Камеру И Нашла Там Дракона, Умиравшего От Жажды»…
– Юджи, если какой-нибудь сумасшедший менестрель осмелиться написать балладу с таким названием и текстом, он рискует остаться без работы. Или, что ещё вероятнее, без головы!
– Хорош трепаться, Зэл. И без тебя тошно. Верите, ребята... сейчас еду и думаю, какая муха меня укусила, и в какое место? Мне что, больше всех тот дракон мешал? И вы тоже за мной попёрлись... делать вам было нечего, что ли?
За спиной Юджи переглянулись парни. Эдлэртэ приблизился к Дэну и негромко сказал:
– Девчонка, она и есть девчонка! Утром мечом махала, как все, а сейчас раскисла.
– Это пройдёт! – махнул рукой Дэн. – Ей просто надо выплакаться. Веришь, я и сам сейчас в подобном состоянии. Плакать, конечно не буду, но всё равно... Когда всё позади, можно и раскиснуть.
Дэн, незаметно для самого себя, оказался в хвосте кавалькады. Он смотрел на единственную девушку в отряде, одетую не в лёгкое платьишко, а в железную кирасу, которая, наверное, так давит на её плечи… нежную покатость которых он не мог забыть после того, как увидел её в ослепительно-жёлтом платье. Она тогда въехала под тень веток, как солнце, затмив своими волосами огонь костра… Дэн усмехнулся своим нежным воспоминаниям… а больше у него ничего и нет! Юджи не выделяла его среди всех остальных Желторотиков, они все для неё были просто друзьями… и пусть бы оно так и дальше оставалось. Признаться ей? Да он скорее себе язык откусит! Она видит в нём только друга. И невдомёк ей, что он уже давно назвал её именем звезду, на которую смотрит из окна… и луну, которая светит на его стол, сидя за которым он рисует её…
– ТЫ ЕЁ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ТАК СИЛЬНО ЛЮБИШЬ? – раздался сбоку от него присвистывающе-шипящий шёпот. Дэн вздрогнул: неужели он увлёкся и стал бормотать вслух, как тихопомешаный?! Он в испуге обернулся и встретился с кроваво-красным взглядом Дракона.
– А… я… э-э-э…
– Да нет, парень, не бойся! Это не ты сошёл с ума. Это просто я умею читать мысли.
Дэн готов был провалиться сквозь землю. Дракон же, ничуть не смутившись, заговорчески подмигнул алым глазом:
– Так почему бы тебе ей об этом самому не сказать?
– Вот ещё чего!
– Ты боишься, что она тебя оттолкнёт? Или… или что?
– Да ничего. Сам не знаю. Не могу я подойти вот так и сказать…
Дракон усмехнулся.
– Ладно, помогу вам обоим. Потому что знаю, что она уже который день злится на одного нерешительного болвана, который ездит с ней по лесам, из лука стреляет, разговоры умные ведёт… и это вместо того чтобы поцеловать. Хотя бы поцеловать!
Дэн посмотрел на своего необычного собеседника. Похоже, что тот процитировал ему мысли Юджи. Особенно насчёт «нерешительного болвана» – в самом деле, вполне её выраженьице! Дракон хитро смотрел на небо, словно это и не он вовсе, «и я не я, и кобыла не моя!»…
– Спасибо вам, Дракон… можно вас так называть? – Дэн повертел головой в разные стороны: – Вот уж ни за что бы не поверил, если бы вчера мне кто-то сказал, что у меня Дракон будет за сваху!
А во главе отряда Желторотиков ехала Юджи в окружении ребят.
– Вот, самое обидное, что даже страшно не было. С Армией Дракона было азартно, «ты или тебя?»; в подвалах была игра в прятки, а потом в догонялки; в пыточной было противно чуть не до рвоты; и Дракон тоже не страшный, а, скорее, завораживающий, так что и взгляд не отведёшь, даже если и захочешь. Нет, тогда страшно не было. А вот сейчас… Сейчас просто дрожу, как собака под дождём.
Юджи видела только голову чьей-то лошади, идущей вровень с её Радэлом, и говорила уже не обращаясь к кому-то конкретно, а как сама с собой.
Парни только ехали рядом и молчали. Её чувства были понятны всем: больше половины из них сейчас испытывали что-то подобное. И каждый думал о тех Желторотиках, которые едут сзади... в повозках. На их месте мог быть любой из них.

Когда три сотни сэра Бригана прискакали к пещере, возле неё стояли несколько подвод, которые приехали из соседнего хутора. На них аккуратно укладывали раненых и тела погибших. В другие грузили мешки. Солдаты были связаны в одну вереницу, их охраняли мрачные мужики с вилами. Здесь же суетились местные бабы, перевязывая и леча раненых, которым не смогли помочь девушки.
Увидев среди клубов пыли скачущее войско, ребята недоумевающе переглянулись. Судя по вымпелам, вьющимся на древках копейщиков, отряд был из Леверквинна. Сэр Бриган спешился и подбежал к ребятам.
– Что? Что тут произошло?!
Услышав столь невероятную историю, сэр Бриган сплюнул со злости:
– Тысяча демонов! Я всё же опоздал. Куда они поехали?
– Сейчас в Нэмэтар, доставить Посланника Звёзд к Владыке, показать голову того, кто назвался Драконом… ну, а потом в Леверквинн.
– Проклятье! Так, говорите, ваш командир – девушка?
– Ну да, Юджиния.
– И Дэниэль Одл-Ридд тоже там?
– Конечно! Он, Ээлтан, Келлор, Эдлэртэ, Кенош…
– Ага, и Кенош там же?!
– Они наши офицеры.
– Офицеры?! Уложить бы вас поперёк колена да отшлёпать! Офицеры хр-реновы!
Сэр Бриган знал про войны не понаслышке. В том, что он опоздал на подмогу, не было его вины, но чувство долга, невыполненного долга, грызло душу. К счастью, всё окончилось благополучно. И Дэни жив. Оставив отряды на их сотников, поручив им сопровождение подвод и пленных, он взял двух воинов себе в эскорт и поскакал в сторону Нэмэтара.

Когда возле дворца показалось такое разношёрстное войско, Владыке тотчас донесли. Он вышел на балкон. Увидев всё своими глазами, он распорядился привести их в тронный зал.
Всадница въехала в ворота дворца первой.
– Юджиния!
– Мама!!! – командир «Желторотиков» спрыгнула с коня и побежала к Габриэле.
– Юджи... доченька... как же ты могла... – она обхватила свою дочь и принялась исступлённо целовать. Желания «лично выпороть её на конюшне» даже не возникало.
– Мам, ну что ты... всё хорошо....
– А если бы ты... девочка моя…
– Зато мы победили... Ну, не плачь.. Какая же ты у меня тонкослёзая! – утешала Габриэлу Юджи, не замечая того, что и сама уже плачет в три ручья.
Всадники спешивались. Эльфы, у которых были здесь родные, выискивали их среди толпы, начавшей собираться на площади под окнами дворца Владыки.
Стали раздаваться радостные крики – кто-то встретил родных.
Послышался женский плач – кто-то узнал о смерти своего сына...

Владыка выглянул из окон кабинета.
– Они ввалились сюда с таким шумом, словно бродячие артисты. А впрочем, каков генерал, таково и войско! Ладно… – Владыка обернулся к советнику, встал и накинул мантию поверх обычной рубахи, всем видом давая понять, что выход не стоит того, чтобы надевать парадную одежду.
– Прикажи им подняться в Малый тронный зал. Только не всем. Десятеро, может, дюжина, не более. И люди… – Владыка поморщился. – Моя воля, не пустил бы и в Нэмэтар… Да уговор дороже денег! Ничего, надеюсь, они потом в Леверквинн поедут, а не тут останутся…
Ворча и спотыкаясь, Иллион вышел тайным коридором в тронный зал, а советник быстро пошел исполнять приказ Владыки и поговорить с посетителями – объяснить хотя бы основные правила приличия в присутствии августейшего.
К тому времени, когда Желторотики вошли в зал, там уже сидел Владыка и собрались придворные.
Юджи в окружении своего «войска» и нескольких бывших пленниц, прошла в тронный зал. В её руках, затянутых в чёрные перчатки, был небольшой холщёвый мешок. Создавалось такое ощущение, что в нём лежал кочан капусты.
– Я принесла голову дракона! – заявила девушка и вывалила содержимое мешка на пол перед троном. Придворные дамы, как по команде, рухнули в обмороки, мужчины одной рукой придерживали дам, другой рукой прикрыли носы платками.
Владыка тоже поморщился.
– Девонька, ты кого хочешь обмануть? Это же человек!
– Совершенно верно, Ваше Величество. Этот человек говорил от имени Дракона, а тот страшный зверь, которого видели возле Леверквинна – ни что иное, как кукла, набитая соломой. А вот его войско было вполне настоящим, но в настоящее время оно полностью разбито. К сожалению, из этого похода не вернулись шестеро Ваших подданных и одиннадцать подданных Леверквинна. Мы также освободили девушек, которых приносили в жертву этому мерзавцу. Помимо всего прочего, забрали назад дары и привели три десятка пленных из Армии Дракона. Они сейчас во дворе, на телегах.
– Ладно, только забери отсюда эту... – Владыка кивнул на голову псевдодракона. – Эту мерзость.
Дэн шагнул к страшному трофею, но забрать его не успел. Из плотной толпы придворных выступила невысокая человеческая женщина. Она бесстрашно протиснулась среди перепуганных и всё ещё валяющихся в обмороках эльфиек.
– Погоди, сынок… – Габриэла подошла к мёртвой голове и ногой перекатила её на затылок. – Мать честная! Это же... Это Эйт, будь он проклят...
Владыка обратился к Габриэле:
– Ты его знаешь? Кто это?
– Ваше Величество... – Габриэла встала перед самыми ступеньками тронного возвышения. – Это тот самый человек, который... пытался украсть Дар Звёзд и из-за которого погиб... – Габриэла посмотрела в упор на Владыку.
«Ну, догадайся сам, пожалуйста, не заставляй меня произносить при всех это имя!»
Владыка побледнел.
– Ты уверена?
– Абсолютно. Это он. Его зовут... звали Эйт, он служил королю Рэндолфу V, лично командовал отрядом, который был послан нас уничтожить. Вы знаете ту старую историю...
– Да уж... Знаю. – Владыка брезгливо махнул рукой, Дэн сгрёб мёртвую голову Эйта за волосы и сунул назад в мешок. Затем поклонился и вынес мешок из зала.
– Последний раз я видела его как раз возле тех самых гор, где осталось тело... и где позже появился дракон. – продолжала Габриэла. – Возможно, он побоялся возвращаться в Леверквинн и задумал эту подлость...
Дамы потихоньку стали приходить в себя, Габриэла скрылась в толпе, посчитав, что сказала больше, чем могла. Юджи дождалась, пока наступит тишина и продолжила:
– Теперь, когда виновный мёртв, я имею честь представить вам настоящего Дракона!
Она провела рукой и из толпы Желторотиков вышел молодой человек в алом костюме. Он направился к трону Иллиона. Тот аж привстал.
– Звёздная Пыль… – пробормотал Владыка, привставая. Придворные загудели, зашептались, заахали: «Посланник Звёзд! Посланник… Посланник…»
И тут случилось невероятное. Иллион быстрее, чем полагалось по этикету, спустился с тронного возвышения, подошёл к Дракону и преклонил пред ним одно колено.
– Приветствую тебя, о, посланник Звёздного Пламени!
Дракон положил свои тонкие руки на плечи Иллиона.
– Да хранят Звёзды своих Детей! Встань, Иллион Эль-Далиан. Я был прислан сказать, что Дар Звёзд не может храниться у племени Людей, посему его забирают назад…
– Но Дар Звёзд уже давно у нас! О, Посланник, ты слишком долго нёс эту весть, за то время столько поменялось…
– Дар у вас?!
– Наш род Эль-Далиан заплатил за это слишком дорогую цену… Погиб мой старший сын, Тригалас!
– Да, долго я нёс Повеление Звёзд, Иллион, действительно долго! Плохой из меня почтовый голубь, – улыбнулся и развёл руками Дракон. – Вот только объясни мне, почему, узнав о том, что в окрестностях появился Дракон, ты не подумал, что это Посланник? А зная, что Посланник не станет себя вести так жестоко, почему не поинтересовался, а может это и не Дракон вовсе? И где была твоя армия? Вместо этого ты наблюдал преспокойненько, как тот самозванец, чья голова сейчас лежит в мешке, собрал свою армию и безнаказанно издевается над простыми людьми. Ещё и прикрываясь моим именем. Ах, да, они всего лишь Люди и не достойны твоего внимания… Но вот как ты, именно ты, поверил, что я могу питаться сырыми девственницами?! Или даже варёными?
В зале, то тут, то там, послышался приглушённый смех. Как поняла Юджи, многие из присутствующих здесь эльфов-долгожителей, уже видели этого парня в алом. И знали, что ему позволено многое. Настолько многое, что Иллион не будет сидеть на троне, глядя свысока на происходящее, а стоять под тронным возвышением с видом нерадивого школяра, которого лишили ужина. А вот Дракон ходил возле него, комично жестикулируя и обращаясь к Иллиону так громко, что бы было слышно во всём зале.
Дракон явно «работал на публику»…
– Эх, знать бы ещё, кто его так надоумил, он ведь предугадал все мои магические и силовые методы защиты! В спячку лет на двести я залечь не мог – для этого нужно драконье тело, а в человеческом, да ещё и полусогнутом, я слабел день за днём. Источник моей силы, Драконий Ключ, этот мерзавец засыпал землёй. Продержав меня в посеребренной клетке, как канарейку какую-то, не давая ни воды, ни света, не давая разогнуться, Эйт вскоре добился бы того, что я согласился бы участвовать в запугивании простых людей. Даже согласился бы съесть сырую девственницу!!! Но я держался, как мог, и тогда он просто сделал чучело в натуральную величину, Хвала Звёздам, не из меня, а только из соломы, веток и тряпок, и уже им пугал суеверных селян! Ну и плюс армия, которую распустил твой сосед из Леверквинна. Вот уж воистину – народу не угодишь! Освободили их от воинской службы: нет бы им обрадоваться, вернуться к мамке в деревню, жену завести, дом, детишек… да за сохой походить… Не хотят они! Войну им подавай! Но это Люди! Им свойственно ошибаться! А вы, мудрые Эльфы? Неужели никто из вас, высокоразумных, не догадался, что мне, например, никакая армия, тем более из Людей-Наёмников и не нужна: я могу чихнуть, случайно так, а от вашего дворца только груда щебня останется! И знаешь, Иллион, кто над всем этим задумался?! Те, кто Посланников Звёзд только по книжкам с картинками знает! Сказать, кто?
– Сам знаю! – буркнул Иллион.
– Желторотики и в самом деле не зря пролили кровь! – Дракон подошел к Юджи, галантно взял её за руку и глянул в её глаза своим змеиным взглядом. – Ты не поверишь, Иллион, но именно им я обязан жизнью! Это просто чудо, что им захотелось обшарить ВСЕ закоулки пещеры. Иначе, после смерти Эйта, я бы просто умер с голоду и мой труп в клетке долго бы ещё обгладывали крысы… А так – я жив и здоров, чего и тебе, Владыка Иллион Эль-Далиан, желаю… И надеюсь, ты по достоинству оценишь моё спасение.
Юджи и остальные ждали, что скажет Владыка. В тронном зале повисла неприятная тишина.
Владыка Иллион вернулся на трон. Теперь он обратился к Желторотикам.
– Одним Звёздам ведомы пути на земле. Вы не только уничтожили предателя и злодея, вы спасли жизнь Посланника Звёзд, пусть и опоздавшего со своей вестью. Ну что ж. Вы выполнили свой долг перед двумя народами. Я не знаю, как наградит вашу храбрость король Леверквинна, но думаю, что это тоже будет достойной наградой. Со своей же стороны...

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
…Устроили они пир на весь мир,
И я там был, мёд-пиво пил,
По усам текло, а в рот не попало…
Традиционный финал сказок.


Ребята выходили шумной гурьбой из дворца Владыки. Несмотря на презрительное отношение Иллиона к людям, наградил он их и в самом деле щедро. Юджиния, как предводитель «славного воинства» получила небольшой надел земли («небольшой» в Нэмэтаре равнялся среднему герцогству на их с матерью родине!). Парни из Леверквинна заполучили возможность заказать доспех и оружие у эльфийских мастеров, что вызвало у них искренний восторг! Те же, кто не нуждался в оружии, мог выбрать или коня с конюшни, или эквивалентную сумму золотом…
Вечером, когда солнце стало садиться и раскрасило шпили дворца закатным оранжевым светом, начался праздник. В саду выставили столы с едой, музыканты играли весёлые мелодии, над садом зажглись светящиеся гирлянды. Вино лилось рекой, тут и там слышался смех, радостное пение, хвалебные возгласы…
А вот Дракон грустно стоял возле мраморного фонтана и смотрел в воду, где серебрились плавнички рыбок. Юджи набралась смелости и подошла Дракону. Тот обернулся.
– Посланник Звёзд! Я не помешаю? – окликнула его девушка.
– Ну что ты, девочка, конечно же нет.
– Просто вы так грустно стоите в стороне…
– А с чего веселиться-то? Пожалуй, я первый Посланник Звёзд, доставивший весть с опозданием на столько лет! Нет, с другой стороны, хорошо, конечно же, что Дар Звёзд уже у Иллиона… Но надо же было так опозориться?!
– Да вы не расстраивайтесь так…
– Надо было раньше порасспросить твоих Желторотиков, особенно эльфов, как тут дела. Может, не так стыдно было бы. А ты не знаешь, когда это Дар вернули?
– Его вернула моя мать, Габриэла. Её тут зовут Гебриэль. Она с моим отцом… настоящим отцом… А, с ними ещё были гоблин и каменный тролль… Так вот, они пошли за ним в Мэджикстоун, но по дороге обратно моего отца убили…
– Так ты, получается, и есть дочь Тригаласа? Стало быть, и внучка Иллиона?!
– Ну… мои родители не были женаты… поэтому… – потупилась Юджи.
– Какая разница? Кровь! Ты дочь принца, а так как других детей у него не было, то… То ты, получаешься, Наследницей!
Юджи улыбнулась.
– Я столько не проживу! Иллион в добром здравии, после него будет Владыкой мой другой дед, Квиртанас.
– Подожди, подожди… А Квиртанас каким местом...?
– Он отец моей матери… но она тоже… незаконнорожденная.
– У этих эльфов что, такая семейная традиция?! Интере-е-есно, интере-е-есно! – Дракон покрутил ладонью в воздухе: – Ну, так мы отвлеклись, а дальше про Дар Звёзд?
– Ну вот… а потом, на обратном пути, они встретили вот того самого типа, который убил моего отца, а потом стал вот тем самым Драконом, который… ну, в общем, это его голову мы добыли, и мама его узнала, там, в тронном зале… хотя его голова и не такая красивая, как ваша.
Дракон расхохотался.
– Девочка, а ты хотела МОЮ голову? Я тебя разочарую, моя голова мне и самому нужна!
– Ой… Нет, то есть… Я хотела сказать, что очень рада, что нам не пришлось сражаться именно с вами. Знаете, вы такой… красивый, когда… когда дракон!
Дракон улыбнулся.
– Красивый? Ну что ты! Я сейчас тощий и облезлый, как медведь весной. Мне ещё сил набирать и набирать. Иначе меня в полёте и куры обгонять будут.
–Неправда, вы всё равно сильный. Скажите, а… а вы бы не могли…
Дракон внимательно присмотрелся к девушке и доверительно склонил голову:
–Что, захотелось верхом на драконе полетать?! Девочка, я же не скаковая лошадь!
Юджи вздохнула и закусила губу, даже не скрывая своего разочарования. Именно это она и собиралась попросить, да кто ж знал, что драконы умеют ещё и мысли читать?!
– А вот почему ты не веселишься? Ведь это твой праздник, и праздник твоих друзей…
– Да не люблю я все эти танцы… Правда, правда. Если честно, я даже не знаю, с чего они так веселятся, вы ведь живы… то есть, вы… ой!
– Наверное, ты хотела сказать, что хоть вы Дракона, то есть МЕНЯ, и не убили, всё равно вы вышли из этого боя победителями. Так?
– Ну… приблизительно. Лучше расскажите мне про драконов! Пожалуйста!
Дракон присел на мраморный обод фонтана и посмотрел на девушку снизу вверх.
– А что ты хочешь узнать? Кроме того, только ты уж не обижайся, что, например, будь на месте того глупого человечка НАСТОЯЩИЙ ДРАКОН, вроде меня, ваша могилка была бы вровень с нижним ярусом моей пещеры? Кишка у людей тонка, чтоб с драконами сражаться!
Юджи опустила взгляд. Пепел, оставшийся от Армии псевдодракона, отлично подтверждал эти слова.
– То есть нам повезло?
– Ну-у-у-у… Честно? Шансов не было никаких. Ни вот столечко! – Дракон показал ноготь на своём мизинце, но увидев, что Юджи помрачнела, решил сменить тему:
– Давай я лучше расскажу про тебя. Ты ведь не знаешь, что один молодой человек уже давно назвал твоим именем звезду на которую смотрит из окна… и луну, которая светит на его стол, сидя за которым он рисует тебя… и лесной костёр, в языках которого он видит пламя твоих волос…
Юджи ахнула и покраснела. Дракон взял её за руку.
– Не потеряй его, девочка. Он достоин тебя, как ты стала достойна их, – Дракон кивнул в сторону дворца.
– А… кто он?
– Он? Он тот, кто тебя любит.
– А я его знаю?!
– Ищи.
– Как?
– Прислушайся… – Дракон постучал себя пальцами по левой стороне груди.
Юджи резко выдернула руку из ладони Дракона и убежала.
От слов Дракона ей стал не мил белый свет!
Как всегда, в моменты, когда хотелось побыть наедине со своими мыслями, она пошла к конюшне. По дороге к ней несколько раз подходили, поздравляли, подносили кубки с вином, приглашали присоединиться к их веселью… Да какое там веселье! До конюшни она почти добежала, нырнула в пряный полумрак конюшни.
– Гнусная ящерица! Посланник, ети его налево! Самого тебя послать бы куда подалее! Да что он себе вообразил? Что я, как девица из рыцарских романов, побегу топиться в речке?! Да пошли вы все…!!!
Радэл уже стоял в деннике, она подошла к коню и обняв его за шею, расплакалась.

Сэр Бриган въехал на мост дворца, снял шлем с плюмажем и прислушался. В замке шумел многоголосый праздник. Стража возле ворот объяснила ему причину веселья и сэр Бриган спешился, отцепил меч с пояса, затем, махнув рукой, скинул и кирасу. Оба воина остались в караульном помещении, тоже полностью разоружившись по его приказу. Сэр Бриган посокрушался, что одет для боя, а не для праздника. Пришлось закутать грязный подкольчужник в синий плащ, впрочем, и тот был не в лучшем состоянии. Но сэр Бриган торопился увидеть сына. Он прошёл в сад и сразу же наткнулся на Кеноша.
– Где мой сын? – процедил он сквозь зубы, бесцеремонно схватив парня за ухо.
– Т-т-там… ва-ва-ша-ой!-св-в-ветлость…ой-ой! – забормотал Кенош, указывая пальцем в сторону столов.
– Драконоборцы, матерь вашу… вы не головой думаете, а …! – по своей натуре сэр Бриган был солдафон, с соответствующим лексиконом. – Полезли в самую …, а если бы погибли, на хрен, все до единого? Тоже мне, нашли цацку! Дракона они, …, убить захотели!
– Прошу прощения, сударь, кажется, вы немного заблуждаетесь!
Услышав сзади чей-то голос, сэр Бриган выпустил ухо Кеноша и тот сию же секунду смылся. К сэру Бригану подходил молодой человек в красном камзоле. Яростно сопя, сэр Бриган повернулся к нему и потребовал объяснения:
– Какого …, сударь?!
– Не мне учить вас вежливости. – Глаза молодого человека уставились в глаза сэра Бригана и, казалось, прожгли его насквозь. Сэр Бриган хотел возразить… но язык не слушался. Молодой человек продолжил:
– Но я, кажется, догадываюсь, кто вы, какое дело привело вас сюда и вполне понимаю ваши чувства. Может вы, всё же, назовёте мне своё имя, что бы я мог окончательно убедиться в своих предположениях?
От столь вежливого ответа (а может, всё-таки, от пристального взгляда глаз необычного цвета?) сэр Бриган обмяк, махнул рукой и неохотно ответил.
– Моё имя Бриган дан Одл-Ридд. Сына своего ищу.
– Очень рад нашей встрече. Надо полагать, вы уже в курсе последних событий? К счастью, я знаю вашего сына. И ему, и ещё одной девушке я обязан своим освобождением…
Хоть сэр Бриган был грубоват и вспыльчив, он обладал способностью трезво оценивать ситуацию, принимать верные решения, здраво мыслить и… признавать свои ошибки. Секунда – и сэр Бриган понял, КТО стоит перед ним. От такого поворота событий его бросило в жар. Он почтительно склонился.
– Простите меня, господин… Я был крайне невежлив! Моё поведение не имеет оправдания…
– Пустое, – дружелюбно перебил его Дракон. – Я знаю, на что способно любое живое существо из страха за своего детёныша, и Люди, к счастью, тому не исключение. Но что же мы стоим? Вам ведь не терпится увидеть своего сына живым и невредимым? Идёмте.
Дракон подхватил сэра Бригана под локоть и они прошли в сад. Сэра Бригана еле-еле слушались ноги. Надо же! Он лично разговаривал с самим ДРАКОНОМ!!! В толпе молодых людей раздался смех Дэна и сэр Бриган, снова обретя способность твёрдо стоять на ногах, направился к ним широким командирским шагом.
Увидев отца, Дэн сжался. Оп-па! Вот сейчас влетит «на орехи»!!!
Но «победителей не судят!» и сэр Бриган шагнул к сыну, обнял за плечи, хлопая по спине.
– Дэни, сынок. Ну как же ты так… – бормотал сэр Бриган.
– Па… ну перестань… ну… жив, жив я… Позволь представить тебе…
– Это лишнее, Дэн, – ответил Дракон. – Мы с твоим отцом познакомились и даже имели приятную беседу… Впрочем, я не прочь её продолжить в более приятной атмосфере, как вы на это смотрите? Знаете, за последние лет пятьсот «нэмэтарское белое» здесь ничуть не изменилось! Поверьте моему личному мнению!.. – Дракон снова взял сэра Бригана под локоток и повёл в сторону от молодых людей, что-то по-дружески ему нашёптывая. Отец Дэна кивал, потом посмотрел на сына и кивнул:
– Сударь, я почту это за большую честь! Ведите меня к ней!

– «Ищи», говорит! «Прислушайся»! Да если бы я была уверена, что это именно он… Да если бы я могла наверняка знать, что не буду выглядеть перед ним полной дурой… сама бы уже подошла! Если бы позвал – на край света бы побежала! Если бы! Если бы да кабы!
– Да, со стороны действительно, выглядело глупо! – раздался знакомый голос. Юджи обернулась: в дверях, прислонившись к косяку, стояла её мать и с грустной улыбкой смотрела на плачущую дочь.
– Что глупо? – всхлипнула Юджи.
– Плакать в гриву коня. Я и сама так ревела, когда поняла, что твой настоящий отец никогда на мне не женится. И в этом случае бессловесная тварь – самое верное средство выплакаться! Во всяком случае, лошадь не станет лезть с дурацкими советами и неискренними соболезнованиями. Ладно, кончишь истерику – выходи к гостям, всё-таки сегодня ТВОЙ праздник.
Юджи смотрела ей вслед, а потом…
– Ма-ма-а-а!
Габриэла обернулась. Юджи выбежала, обхватила её за плечи и уткнулась носом в грудь. Габриэла провела ладонью по волосам дочери и заправила их за остроконечное ушко.
– Решила всё-таки сменить собеседника? – Габриэла подняла лицо дочери и вытерла ей пальцами слезинки. – Что случилось?
– Дракон сказал, что меня кто-то любит… а кто – не сказал!
– А ты сама не догадываешься?
Юджи снова разрыдалась. Габриэла покачала головой.
– Ага… значит, догадываешься, но от этого тебе не легче?
Юджи кивнула.
– А не тот-ли это мужчина в синем плаще, который только что подходил ко мне и просил твоей руки?
Юджи резко подняла заплаканное личико и посмотрела в сторону веселящихся в саду гостей.
– В синем? Нет, это не он! А ты… мама, ты же не выдашь меня за какого-то мужчину… неважно, в каком он там плаще!
– Вообще-то он просил у меня твоей руки для своего сына… А представился, как сэр Бриган дан Одл-Ридд.
– Дэн… Дэн! Это его отец! – Юджи просияла и подпрыгнула на месте.
– Так это о нём тебе загадал Дракон? Ну, а ты его любишь?
Юджи промолчала, но и по её счастливому личику всё было ясно. Габриэла только рассмеялась и взъерошила ей волосы.
– Господь милосердный! В самом деле, может, хватит эльфов в нашем роду? Пусть уж будет человек! Хотя бы для разнообразия!
Мать и дочь одновременно подняли глаза к закатному небу.
Над замком, шутливо кувыркаясь через голову, кружил огромный дракон.


ЭПИЛОГ
Гебриэль Дал-Нэлиэнэ нервно расхаживала по длинному балкону своего нового дома в Нэмэтаре. Только что прискакал гонец с известием о том, что их светлости, Дэниэль дан-Одл Ридд с супругой, прибудут в течение ближайшего часа. Слуги бегали из стороны в сторону, готовили, убирали, вытирали, протирали… А Гебриэль ждала дочь и зятя на балконе. Вскоре на горизонте заклубилась пыль, показались два всадника. Гебриэль молча улыбнулась и покачала головой. Её дочь ничто не исправит! Даже будучи в «интересном положении», она не откажет себе в удовольствии «промчаться с ветерком». То, что она с коня не упадёт – это точно, Радэл такого не допустит. Остаётся слабо надеяться, что в остальное время Дэни за ней следит, и она себе такого не позволяет! А так же надеяться на то, что Господь подарит ей внучку – нужно думать о будущем и искать руки, в которые она перед уходом отдаст свою Силу...
Всадники въехали во двор. Юджиния первой соскочила со спины едва успевшего склонить колени Радэла, («Боже правый, ну может, хоть конь за ней присмотрит!») и бегом бросилась в объятия Гебриэль. Радостно взвизгнув и обняв мать, Юджи вдруг отстранилась и зашарила у неё под старательно уложенной причёской:
– О-ой…
– Что случилось? Где твоё «здравствуй, мама»?
– Мама, а что с твоими ушами?
– С моими ушами? – Гебриэль автоматически схватилась за мочку уха. – А что с моими ушами?
– Они стали острыми, как у собаки!
– Почему, как у собаки? У всех эльфов такие… Да ты на свои-то посмотри!

КОНЕЦ
2007 г.
_________________
-Смех, он жизнь продлевает...
-Это тем, кто смеётся, продлевает. А тому, кто шутит - укорачивает... (барон Ф.-И. фон Мюнхгаузен. Тот самый...)
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Ассоль Прекрасная леди

Стражник на Окольном Пути


Откуда: 55°45 с. широты


СообщениеДобавлено: 30 Окт 2009 00:58    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

Мэтр Оливье наверно хочет, чтобы я до утра не спала (потому что читала) Very Happy Very Happy Very Happy Very Happy
_________________
Жду принца на белом коне... а пока что - отведайте плазменной винтовки, злобные пришельцы от Скаррона !
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Посетить сайт автора
Hanaell Прекрасная леди

Курносая ведьмочка, нашедшая путь...


Откуда: Местные мы.... Добрые админы в форуме приютили...

Родители: ollgga и Алекс Воронцов
Дети: Ники, Талириэль, Кошко-ромашка

СообщениеДобавлено: 30 Окт 2009 01:17    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

Дочитала. Немного правки - и будет весьма приличное произведение.
Мне, во всяком случае, прочтение доставило не мало приятных минут
_________________
Я - старая гусеница, больная склерозом. Потому никак не могу вспомнить от танка или от трактора....

Оптимист - это пессимист на антидепрессантах

"... И кофе всем оставшимся в живых..."
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Показать сообщения:   
Начать новую тему   Ответить на тему    Список форумов Мир Дельта — Форум полуофициального сайта Оксаны Панкеевой -> Проза: Ваша точка зрения Часовой пояс: GMT + 4
На страницу Пред.  1, 2, 3, 4, 5  След.
Страница 2 из 5

 
Перейти:  
Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете голосовать в опросах
Оксана Панкеева рекомендует прочитать:

Цикл завершается последним томом:

Оксана Панкеева, 12-я книга «Распутья. Добрые соседи».