***
У д'Артаньяна кончились деньги, улицы, у д'Артаньяна кризис прожитых лет,
На подоконнике комнаты квохчет курица, и не осталось искренних на земле,
От д'Артаньяна снова друзья разъехались, у них опять каникулы, урожай.
Он пьет вино, на небо глядит с прорехами и думает куда-нибудь уезжать.
У Арамиса лысина на макушке вот, у Арамиса белый воротничок,
Стихи не пишутся, он и не пьет, не кушает, он руку тянет - нет, не найти плечо,
От белошвейки письма не доставляются, сирень за окнами кельи цветет пока.
Он всех зовет на ужин и проставляется и думает, что у Бога опять в руках.
А у Портоса осень, охота, общество, ему бы заготовить на зиму все,
Над замком флаг баронский еще полощется, и пастор говорит, что Бог всех спасет,
Портос ночами думает и ворочается, его тревожит печень и суета,
Он написал Атосу глубокой ночью четыре непривычных ему листа.
Атос сидит один и уже не думает - всю жизнь продумал, можно теперь сидеть.
Он пьет, конечно. Ночь непривычно лунная. Таких не бывает в двадцать и в тридцать лет.
Свеча горит, и с улицы веет осенью, Атос читает письма, терзает ус.
Ему здесь все понятно: и волос с проседью, и бес в ребро, и эта живая грусть.
Атос берет перо и выводит весело строку за строчкой, спьяну легко писать.
Наутро д'Артаньян напевает песенку и выезжает в гости на полчаса.
Наутро Арамис, выбриваясь начисто, опять забывает слово из "Отче наш".
Портос же велит седлать и потом дурачится, и требует охоту на кабана.
Атос сидит, вино уж давно закончилось, хорошее - так вообще еще в феврале.
Он ставит точку. "Это не одиночество. Встречаемся послезавтра у д'Эрбле".
***
Они целовались на перекрестках улиц,
В подъездах, на детских площадках, под мокрым снегом.
Однажды они на полчаса разминулись –
Он нервничал, думал: его ли она, ему ли.
Она прибежала – и вечер сиял, как Вега.
Ее он катал на машине, она визжала,
Смеялась, цеплялась за руки и за колени.
На скорости в сто пятьдесят он сказал: «Мне мало
Вот этих часов, обрывков, недоставало
Еще потерять тебя где-то. Давай изменим?»
Они поженились: фата, танцы, торт и гости,
Все как у людей, ключи от квартиры, месяц
В Тайланде. Смеялись: да кто из нас первый бросит
Курить, и купим ли, солнышко, сразу тостер,
Еще вот картину с пейзажем давай повесим.
А время из прошлого вдруг пошло настоящим –
И вот он бежит на работу, блюдет карьеру,
Она вытирает окна и чистит ящик,
Потом насыпает землю – как можно чаще
Должны на балконе цветы цвести. Это верно.
У сына глаза от мамы, а нос от папы.
Орет по ночам, но, видимо, так и надо.
Она на руках его носит: «Не надо плакать,
Вот мама споет тебе…» В комнате пахнет лаком,
На полке – засохший тюбик с губной помадой.
Он чаще уходит – от воя, от щей, пеленок,
Он помнит, она же была ведь когда-то юной.
Смеялась, умела стихи почитать спросонок.
Она говорит: «Послушай, у нас ребенок».
А он отвечает: «Да, да, я его люблю, но…»
И больше не спорит: курить он опять не бросил.
Она говорит ему: «Слушай, звонят из ЖЭКа…»
И губы ее дрожат, в горле комом – осень.
Она говорит, но уже ничего не просит,
Лишь только ребенка вырастить человеком.
Ночами они молчат и лежат в постели,
Не зная, что сон их один затопляет лунный:
Качели на детской площадке и хрип метели,
Их сын обнимает девушку, и качели
Поскрипывают: «Да, да, я тебя люблю, но…»
***
Да ну, ни к чему это все - юбилеи, даты, я просто запомнила: было, конечно, было. Мы были немного молоды и поддаты, и золотом в небе луна фортели крутила, и где-то орали машины - до полдевятого.
А осенью в воздухе еще не пахло, конечно. Она пришла после - сумрачная, большая, и в ней уже было: никто ничего не решает, но мы так старательно поиграли в беспечность, что я потом плакала, сидя в углу в "Ашане". Я выучила, чего стоит словечко "вечность" и что, его слушая, не стоит хлопать ушами.
Но ты не подумай, я вспомнила не зачем-то - да просто втемяшилось в голову нынче вспомнить. Струится дорога извилистой серой лентой, и кажется, что не нужен уже ни дом, ни дурацкое, сплошь сконструированное лето.
А искры на кончиках пальцев я все же вижу. В глазах их я вижу тоже. В улыбках. В жестах. Подаренное волшебство не становится ниже, и хуже, и не уходит, меняя место.
Оно просто не тебя, а других притягивает поближе.
Как-то так _________________ Тоже мне придумали - сахар в кофе добавлять!
Отрадно видеть твои строки здесь, в книжном шкафу.
Мне кажется, это - от стремления ... затрудняюсь сформулировать.
Извини, можно, я пофантазирую?
Вот есть человек, вот есть его Огонь, и рвется сердце, и требует душа – пиши стихи и прозу, пой, сочиняй песни, играй на гитаре, плети бисером по 8 часов в сутки, вышивай крестиком по 12 ...
В общем, твори!
Иначе ведь - сгоришь или, того хуже, - загасишь в себе свой Огонь, засыплешь душу пеплом.
Будешь спокойно жить. Точнее, жить-так-как-многие, не совершая безумств, а попросту - существовать.
И вот форум, где все - ВСЕ БЕЗ ИСКЛЮЧЕНИЯ - горят!
Кто чем.
Кто фанфики пишет, кто стихи, кто персонажей создает и их самозабвенно оживляет.
Кто фотки выкладывает - свои, а кто не может - из Инета тягает, выбирая самое интересное.
Кто отзывы пишет (зачастую рецензия читается, как самоценное - и блестящее - литературное произведение).
И ты приносишь свои стихи.
Ты пока не поэт (нет, неверно! сто раз неверно!)
Ты в душе - уже поэт.
Пусть меня простят профессионалы, которые знают, что поэт - это ... (нужное подчеркнуть).
Ты мир воспринимаешь не как калькулятор. Ты его проживаешь через себя.
И пытаешься это выразить. Сейчас - в стихах.
А выучки, "школы", навыка, профессионализма - пока нет.
Пока.
Пока ты этого не захочешь - не захочешь изо всех сил - того, чтобы Огонь не только полыхал в твоей душе, но и зажигал каждого, кто прочтёт твои стихи.
Каждого, кто ещё способен почувствовать жар чужого Огня.
Ты пришла по правильному адресу.
Здесь тебя не обсмеют.
Здесь тебя не обругают просто так, чтобы самоутвердиться.
Здесь, если укажут на ошибки, то только из искреннего стремления помочь, ну, извини, как дочери. Чтобы каждое твое следующее творение было чуточку …(чуть не написал – лучше). Нет, не лучше. Доходчивее, понятнее, нам - тем, кто может ощутить жар твоего Огня только через прочтение твоих строк.
Приноси свои стихи.
Сколько их у тебя есть – приноси их сюда.
Здесь тебе (и всем, кто придёт) всегда рады.
Несовершенство формы, воплощения – не повод отказываться от стихотворчества.
А дорогу (любую), как известно, осилит идущий.
Иди своей дорогой, сколько хватит сил. И ещё после, долго-долго...
(Какой же жаркий, неимоверной силы Огонь произведений Оксаны Петровны опаляет сердца и души её читателей, и воспламеняет, и ….
Вижу и по тебе, и по себе, и по многим другим).
(Комментарии по последнему твоему стихотворению скину в личку).
Прошу ваше мнение, недостатки, ошибки, опечатки, готова ловить любые тапки
Я тебя, мой любимый, дождусь,
Сквозь туманы и даже дожди.
Ты мне тихо шепни: «Я вернусь»,
Без разлук не бывает любви.
Где бы ни был, мой самый родной,
Чем бы ни был занят мой милый,
Мое сердце навеки с тобой.
Жизнь отдам за тебя, мой любимый.
Приходить к тебе буду во сне,
Обнимая и нежно любя,
И тихонько прижавшись к руке
Прошепчу: «Не могу без тебя»
Расскажу, как грущу по тебе,
Не хватает тебя, милый мой,
А в ответ улыбнешься ты мне
И шепнешь: «Я всегда буду с тобой»
Ты вернешься и я вдруг прижмусь
И услышу сердечка твой стук
Я тебя мой любимый дождусь
Не бывает любви без разлук _________________ Dum spiro, spero (пока дышу надеюсь)
И ты, вероятно, спросишь: какого лешего?
А я отвечу пафосно: было нужно.
Ну, в общем, кажется, звали его Иешуа,
Мы пили красное поздней ночью из чайных кружек.
И он как-то очень свежо рассуждал о политике
И все твердил: мол, нужна любовь и не надо власти.
И вдруг сказал: "Ты уж не сочти меня нытиком,
Но я устал, понимаешь, устал ужасно.
Стигматы ноют от любых перемен погоды,
И эти ветки терновые к черту изгрызли лоб.
Или вот знаешь, летом полезешь в воду,
И по привычке опять по воде - шлеп-шлеп...
Ну что такое, ей-богу, разнылся сдуру.
Что ж я несу какою-то ерунду?!
... Я просто... не понимаю, за что я умер?
За то, чтобы яйца красили раз в году?
О чем я там, на горе, битый день долдонил?
А, что там, без толку, голос вот только сорвал.
Я, знаешь ли, чертов сеятель - вышел в поле,
Да не заметил сослепу - там асфальт.
И видишь ведь, ничего не спас, не исправил,
А просто так, как дурак, повисел на кресте.
Какой, скажи, сумасшедший мне врач поставил
Неизлечимо-смертельный диагноз - любить людей?"
Он сел, обхватив по-детски руками колени,
И я его гладила по спутанным волосам.
Мой сероглазый мальчик, ни первый ты, ни последний,
Кто так вот, на тернии грудью, вдруг понял сам,
Что не спросил, на крест взбираясь, а надо ли?
(У сероглазых мальчиков, видимо, это в крови).
... А город спит, обернувшись ночной прохладою,
И ты один - по колено в своей любви.
(с) reine de chaos
«Я поэт пока зеленый….
Но прошу объективной критики и полета мысли»
Почему на вступительных экзаменах в любой ВУЗ, даже самый технический – математический – физический, абитуриентам предлагают написать сочинение? (Тут надо сделать поправку – ЕГЭ по русскому, но надеюсь, это не надолго). Умение владеть словом, внятно излагать свои мысли, знание литературы – обязательны для любого мыслящего, образованного человека. А ведь поэзия старше прозы! Поэзия – это первенец литературы. И нет, на мой взгляд, ничего сверхъестественного, необычного в умении рифмовать. Это обычное литературное упражнение. Можно набить руку в рифмоплетстве, можно натренироваться. И даже нужно! Ведь именно поэзия учит бережному обращению со словом, лаконичному изложению мыслей. Именно поэзия возвышает его величество – «Слово».
Сочинение стихов было обычным заданием для лицеистов. Но поэтом в полном смысле этого слова стал один – Пушкин. И если умение рифмоплетствовать – замечательный дар, который позволит вам рассмешить друзей, выразить своё настроение, передать чувства, порадовать виршами дорогого юбиляра и проч., то настоящий поэтический дар – это трудная ноша, эта судьба. И не даром опытные литераторы всегда уговаривают молодых: «Если можешь не писать, НЕ ПИШИ».
Поэтому фразы «начинающий поэт», «зеленый поэт» так режут слух. Даже термин «стихотворение» мне жалко использовать.
Ещё раз уточню, что вышесказанное не означает, что я призываю «Не писать». Как раз наоборот. Давайте писать! Давайте тренироваться. В «Библиотеке Элмара» много замечательных тем: «Стихи на заданные рифмы», «Лимерики», «Метаморфозы» «Эпиграммы» и другие. Дорогие графоманы, участвуйте, упражняйтесь! И в любом случае останетесь в выигрыше: разовьете свои рифмоплетские способности, или шагнете дальше в настоящие «начинающие поэты». Ну, не бывает так, что проснулся – записал, и шедевр готов! Как пианист играет гаммы и этюды, начинающий поэт тренируется, работает.
Этот спор - можно ли дать совет, можно ли поделиться теоретическими знаниями в стихосложении, можно ли передать «полет мысли» - уже очень не новый. И не только здесь на форуме, но и во «взрослой» поэзии. Конечно, «философского камня» поэзии не существует. Примечательная веха на пути осознания этого – школа Гумилева. Мне хочется привести здесь несколько отрывков из воспоминаний о Гумилеве и его школе поэзии.
«…Тогда было распространено суеверие, - вспоминал К.И.Чуковский, - будто поэтическому творчеству можно научиться в десять-пятнадцать уроков. Желающих стать стихотворцами появилось в то время великое множество. Питер внезапно оказался необыкновенно богат всякими литературными студиями, в которых самые разнообразные граждане обоего пола (обычно невысокой культуры) собирались в определенные дни, чтобы под руководством хороших (или плохих) стихотворцев изучать технику поэтической речи. <…> Гумилев в первые же месяцы стал одним из наиболее деятельных студийных работников. <…> Между тем, его курс был очень труден. Поэт изготовил около десятка таблиц, которые его слушатели были обязаны вызубрить: таблицы рифм, таблицы сюжетов, таблицы эпитетов, таблицы поэтических образов (именуемые им Эйдолологией; эйдолон (греч.) - образ).
От всего этого слегка веяло средневековыми догматами, но это-то и нравилось слушателям, так как они жаждали верить, что на свете существуют устойчивые, твёрдые законы поэтики, не подверженные никаким изменениям - и что тому, кто усвоит, как следует эти законы, будет наверняка обеспечено высокое звание поэта. Счастье, что сам-то Гумилев никогда не следовал заповедям своих замысловатых таблиц» (Жизнь Николая Гумилева. Л., 1991. С. 130).
Беда в том, что толком о содержании гумилевского курса теории поэзии никто ничего до последнего времени не знал. Между тем, по слову Л. Я. Гинзбург, «Если бы Гумилев осуществил задуманную им «Поэтику», получилась бы книга, по всей вероятности, весьма ненаучная, весьма нормативная и нетерпимая, а потому в высокой степени ценная - как проекция творческой личности и как свод несравненного опыта ремесла» (Жизнь Николая Гумилева… С. 176).
«Несравненный опыт ремесла» – на мой взгляд, ключевые слова. Если тайна поэзии непознаваема, неуловима, индивидуальна, то вот ремесленная её составляющая поддается осмыслению и познанию. Теоретические знания, тренировки остаются в подсознании, формируют вкус, дают некоторую точку отсчета. Поэт – это тот, у кого появился СВОЙ голос, но в самом начале пути все начинающие поэты проходили стадию «подражания». Они перемалывали, переосмысливали, пропускали через себя написанное ранее, они «качали мышцы». К этому я и призываю «зеленых поэтов».
В разделе «Стихи на заданные рифмы» предлагается веселый конкурс. Поучаствуем?
13.04.2012. Тема закрыта как неактивная в течении 3-х лет. Д.
Вы не можете начинать темы Вы не можете отвечать на сообщения Вы не можете редактировать свои сообщения Вы не можете удалять свои сообщения Вы не можете голосовать в опросах
