Форум
Зима пришла!
Последняя новость:
Нет войне. Любовь победит.
Make Love, Not War.

RSS-поток всего форума (?) | Cвод Законов Дельты | На полуофициальный сайт Оксаны Панкеевой | Все новости

Вся тема для печатиЖизнь, сгоревшая в Огне
На страницу Пред.  1, 2, 3 ... 9, 10, 11, 12, 13  След.
 
Начать новую тему   Ответить на тему    Список форумов Мир Дельта — Форум полуофициального сайта Оксаны Панкеевой -> Проза: фанфикшн
Предыдущая тема :: Следующая тема :: Вся тема для печати  
Автор Сообщение
Карудо Горячий кабальеро

Мудрец, прошедший Окольный Путь


Откуда: Донецк


СообщениеДобавлено: 9 Июн 2018 22:32    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

Lake писал(а):
Ну, там сначала Диего становится плохо, потом перед флэшбеком звездочки, а после него говорится: "Сон это был или бред, он и сам не понял". То есть по смыслу понятно, что это воспоминание. Он же все время находился в лагере.
А примечание бы сбило с настроя, как мне кажется.


Наверное Вы правы. Можно было догадаться.
Видимо, я не только слеп, но еще и беспросветно туп.
_________________
Фок-стаксели травить налево!
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Lake Прекрасная леди

Постигший Прямой Путь


Откуда: Минск


СообщениеДобавлено: 9 Июн 2018 23:22    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

Карудо
Ну что вы, бывает))) Все хорошо. А продолжение автор в ближайшие дни выложит Very Happy
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Tabiti Прекрасная леди

Нашедший Окольный Путь





СообщениеДобавлено: 27 Май 2019 01:11    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

18.

Поговорить друзья смогли только вечером. Им повезло: Антонио поселили в барак Абьесто. Впрочем, было ли это везением? Или лагерные власти знали об их дружбе и надеялись таким образом повлиять на Эль Драко? Оба барда не могли не думать об этом.
– Зачем ты вернулся? – тихо спросил Диего, когда Антонио присел рядом с ним на его топчан.
– Тебя искал, – просто ответил друг. – До меня дошли слухи о твоём аресте…
– И только из-за этого ты приехал в Мистралию? – поразился Диего. – Когда здесь творится такое!..
– Что значит «только из-за этого»? – слегка обиженно пробурчал Антонио. – Ты мой друг. Я должен был всё выяснить.
Эль Драко вздохнул, понимая, что на месте Антонио поступил бы точно так же.
– Я же писал тебе, что у меня всё в порядке!
– Это было полгода назад, – парировал друг.
– Лучше бы ты меня не находил.
– Ничего, – ободряюще улыбнулся никогда не унывающий Антонио. – Теперь мы вместе, а значит, в два раза больше шансов выбраться отсюда.
– Может быть, ты и прав. Ладно, рассказывай, как тебя угораздило оказаться вместе со мной на нарах.
– Да достал я слишком этих министерских ублюдков…
…После эмиграции Антонио с родителями несколько лет жил в Эгине. Какое-то время он работал, давал уроки музыки, потом даже начал гастролировать с концертами. Остальные их друзья – Луис, Эрнесто и Альберто – разъехались кто куда, и письма от них приходили редко. Насколько Антонио знал, они тоже колесили по миру в поисках мирной жизни и стабильного заработка. Потом он вернулся в Эгину, и тут до него дошли слухи об аресте Эль Драко. Первой мыслью Антонио было, что это ошибка. Ну какой из юного, но уже всемирно известного барда государственный преступник? Потом ему стали известны подробности насчёт гимна и вызова Диего в министерство изящных искусств, и холодная волна страха затопила душу: нет, не ошибка.
Не раздумывая и не поддаваясь на слёзные уговоры родителей, но клятвенно пообещав вернуться, он бросился в Мистралию.
Проведя всего день в Арборино, он узнал о подробностях ареста друга, просто поговорив с людьми на улицах: свидетелей, присутствовавших на последнем концерте Эль Драко, было много.
Антонио пошёл в министерство безопасности. Там с ним вежливо поговорили и приняли заявление, сказав, чтобы ждал ответа. Он несколько приободрился и побежал по знакомым, которые оставались в Мистралии. Встретился с одним однокурсником, и тот покрутил пальцем у виска, узнав, что приятель ходил в министерство. Сказал, чтобы никаких ответов тот не ждал, что они уже справлялись и им дали понять, чтобы не лезли не в свое дело, а то сами там окажутся. И что Антонио дурак, что оставил им заявление, теперь они и почерк подделают, и обвинят его в чём угодно и самого посадят. Антонио разозлился, обозвал приятеля трусом, но задумался и пошёл к Карлосу. Он в юности бывал на спектаклях молодого, но уже знаменитого режиссёра, многие студенты консерватории подрабатывали в массовке, в общем, Карлоса он знал. Застал он его пьяным в стельку – на работе, и попытался поговорить. Тот не очень-то узнал парня, но Антонио ему объяснил, кто он такой. И тогда Карлос сказал: мотай из этой страны, тут добра не будет, а то и тебя заставят во всяком дерьме участвовать. Или пропадёшь почём зря, как Эль Драко. И стал ругать сам себя, что уволил друга, когда надавили, а теперь его ещё и арестовали. Когда Антонио заикнулся, что он уже ходил в министерство, Карлос стал ругать уже его и советовать уезжать, пока не поздно. А другу, мол, не поможешь, политические оттуда не выходят. Антонио, однако, остался на спектакль, увидел нечто невразумительное, но зато прославляющее президента, и понял поведение Карлоса. Значит, и его ждёт что-то подобное? И его могут заставить сочинять и петь прославляющие президента песни? Нет, он не согласится! Но тогда действительно надо поскорее уезжать, бежать из страны. Иначе его тоже ожидает лагерь, как и Диего. Но уехать, ничего больше не сделав для друга, Антонио не мог. И на следующий день снова пошёл в министерство. На этот раз с ним поговорили жёстко.
– Не стоит вам, молодой человек, беспокоиться о государственном преступнике. Лучше подумайте о том, что сделать для Мистралии, как помочь стране вашим талантом.
«Как помочь Мистралии? Выгнать вас отсюда с вашим президентом!» – пронеслось в мыслях у Антонио. Но вслух он сказал:
– Прощайте! – и вышел прочь.
Он не подозревал, что министр, узнав о настойчивом посетителе, уже принял решение – отправить упрямого парня в лагерь к другу, пусть тот хорошо подумает, как ему следует поступить. Может быть, на этот раз Эль Драко сломается?
Поэтому Антонио не дали уехать. Впрочем, он и не собирался. Ему пришло в голову, что надо устроить Диего побег. Но как это сделать, с кем говорить? Антонио печально разглядывал студентов консерватории, заполнивших кафе «Три струны». Не к ним же обращаться? Нет, тут нужно искать людей поопытнее. За этими раздумьями Антонио не заметил, как к зданию кафе подкатил закрытый экипаж, и в зал вошли три человека в штатском. Он только услышал внезапно наступившую тишину, поднял глаза и увидел, как они приближаются к его столику.
– Господин Антонио Дельгадо?
– Да, это я, – ответил он, уже всё понимая, но ещё не веря.
– Вы арестованы. Извольте следовать за нами.
Антонио поднялся. Прыгнуть на них, повалить и бежать? Да нет, со всеми не справиться. А у них под плащами явно арбалеты проглядываются. Пристрелят, а может быть, ещё и кого-то из посетителей убьют. Он тоскливо огляделся и увидел в глазах студентов и гнев, и стыд, и бессилие. И сам почувствовал то же самое. Антонио бросил на столик несколько монет – плату за кофе – и молча вышел.

– И вот я здесь. Что будем делать?
– Попробуем бежать, – тихо произнёс Диего, и увидел, как в глазах друга мелькнула отчаянная надежда.

***
На другой день после смены Диего обратился к старшему по бараку:
– Я плохо себя чувствую. Мне нужно к врачу.
Абьесто хмуро посмотрел на него. Ему запретили трогать барда и велели следить, чтобы тот оставался живым и здоровым.
– Иди, только не задерживайся. Чтобы до отбоя был на месте!

– Что случилось? – обеспокоился Санадор, когда увидел Диего. – С тобой всё в порядке?
– Со мной в порядке, – отозвался тот. – Но в лагерь с очередным этапом прибыл мой друг, Антонио Дельгадо. Без него я тоже не уйду.
– Понятно, – кивнул Санадор. – Спорить с тобой, как я понимаю, бесполезно.
– Ещё бы, – буркнул Диего. – Как Хоакин?
– Вчера открыл глаза, когда я его кормил. Нет, не радуйся раньше времени, всё равно он очень плох. Нужна какая-то встряска…
– Так ведь побег подойдёт! – с надеждой сказал Диего. И тут же оглянулся. Но в лазарете, кроме них и Хоакина, никого не было.
– Надо надеяться, – вздохнул Санадор.

Возвращаясь в барак, Диего услышал позади шаги, оглянулся, и в свете масляных фонарей узнал своего врага – Фероза.
– Ну что, красавчик, – прошипел тот, приближаясь, – не ожидал? Сейчас мы с тобой зайдем за угол, вон туда, где порода сложена, и ты мне доставишь удовольствие. И не вздумай сопротивляться, а то и со вторым твоим дружком будет то же, что и с мальчишкой, – и потянул его к сараю, около которого был сложен небольшой террикон, точнее, горка породы высотой в полтора человеческих роста.
Диего почувствовал, как в нём поднимается волна холодной ярости.
Он, забыв о том, что Фероз может быть вооружён, схватил его за горло, прошипев в лицо:
– Это тебе за Хоакина!
Палач попытался вывернуться и подставил Диего подножку. Оба повалились на землю. Фероз сопротивлялся отчаянно, но Диего хорошо помнил отцовские уроки.
– Мы с тобой обладаем особой магией, – говорил когда-то мэтр Максимильяно, – и она даёт нам очень полезную возможность – умение хорошо драться. К этим приёмам способны только мы…
И сейчас Диего сумел обездвижить палача и одним движением сломал ему шею.
Он поднялся. Кажется, никто ничего не заметил. Здесь, в темноте, не светили фонари, и место для наблюдения с вышки было неудобным. А охранники, обходившие лагерь, тоже были далеко. Что ж… Пусть все будет, как будет, – решил Диего и направился к бараку.
Вскоре туда заглянул охранник, обменялся несколькими словами с Абьесто и вышел вместе с ним.
«Ну вот, началось, – решил Диего. – Теперь пятнадцатью ударами не отделаюсь».
Но Абьесто вернулся примерно через час и ничего не сказал. Ночь вообще прошла на редкость спокойно, вот только Диего никак не мог уснуть. А в это время в кабинете начальника лагеря шёл следующий разговор:
– Послушайте, убийство сотрудника лагеря – это смертная казнь или сто ударов, что тоже смерть. А Эль Драко должен остаться в живых. Убивать его нельзя.
– Но как мы объясним смерть Фероза, Мальвадо?
– Очень просто: несчастный случай. Скажем, что его завалило камнями, а зачем он туда сунулся – его дело.
– Но нам отвечать за него перед…
– Перед кем? Перед министром или перед советником? За взрослого человека мы не ответчики. Да и думаю, не так уж он нужен Блаю, иначе бы оставил его работать в Кастель Милагро.
Груэсо стукнул кулаком по столу.
– Проклятый упрямый мальчишка! Моя бы воля…
– Но он нужен властям больше, чем Фероз.

Так и получилось, что утренняя поверка прошла без особых событий, ведь сообщать о «несчастном случае» с Ферозом заключенным никто не стал. Позавтракав, все, как обычно, отправились в шахту.

***
Диего взмахивал киркой и вновь ударял ею по камню. Снова и снова. Движения, отработанные до автоматизма, не мешали думать и размышлять. И даже не отвлекали от мелодии, рождающейся в сознании. Восемь тактов и пауза. Вверх – вниз, вверх-вниз, и только каменная крошка летит во все стороны. А руки уже не так затекают к концу рабочей смены как раньше. Восемь тактов – пауза – восемь тактов…
Внезапно кто-то со всего размаха налетел на него, кирку вырвало из рук, острый край полоснул по ладони. Диего едва не потерял сознание, проехавшись спиной по стене. Но тут же вскочил на ноги, вскинув кулаки в защитной позиции. Кто бы ни была эта сволочь, он не позволит…
– Простите меня, – проскрипел хриплый гортанный голос. Маленький уродливый человечек неловко поднялся на ноги в нескольких шагах от него, скривил лицо в подобии жалкой улыбки. – Кажется, вы поранились. Я сожалею.
– Не стоит. Просто царапина, – выдохнул Эль Драко и сжал левую ладонь. Глубокий порез рассёк руку, и кровь уже закапала рабочую робу.
– Что тут произошло? – оба невольно вздрогнули, услышав повелительный голос. Быстрым шагом к ним приближался Абьесто. – Номер 1855! Номер 2957!
Диего стиснул зубы и выпрямился. Карлик рядом с ним тоже вытянулся в струнку. Абьесто смерил обоих пронзительным взглядом, увидел кровь и шагнул к Эль Драко.
– Что с рукой?
– Ничего.
– Я спросил: Что. У. Тебя. С рукой! – повысил голос Абьесто.
– Случайно поранился, – сквозь зубы выплюнул Диего.
– Немедленно отправляйся в лазарет.
– Что?.. – Эль Драко уставился на старосту своего барака с выражением полного непонимания на лице.
– Ты ещё и оглох, что ли?! Убирайся в лазарет! Немедленно! – рявкнул Абьесто и добавил: – Не хватало ещё того, чтобы ты здесь загнулся от заражения крови. Похоже, что ты себе ещё и мозги тут отшиб. Кирку оставь.
Диего аккуратно положил инструмент на землю, повернулся и на деревянных ногах направился к выходу из шахты. Что произошло? Мир перевернулся?
Он прошёл мимо охранников и по пустому лагерю добрался до дома Санадора. Рабочая смена должна была закончиться только через три часа. Ни заключённых, ни надсмотрщиков сейчас на территории лагеря не было.
– Диего, наконец! – воскликнул Фидель с невероятным облегчением, как только Эль Драко переступил порог лазарета. – Давай руку, я обработаю рану.
– Фидель, объясни… – начал бард, но не договорил: – Антонио, кто посмел! – кинулся он к другу.
Тот сидел на табурете у стола с перекошенной физиономией и растерянно улыбался. Левый глаз совершенно заплыл, скула прибрела насыщенный лилово-фиолетовый оттенок, на подбородке красовалась здоровенная блямба.
– Не волнуйся, Диего, всё нормально, – прошамкал тот. Похоже, что и нескольких зубов его друг не досчитался.
– Не дёргайся, Диего, я должен обработать твой порез, а то, в самом деле, как бы заражения не было. В рану попали кусочки породы, – Санадор потянул его за руку.
– Фидель, я жду объяснений!
– Ты их получишь. Но чуть позже. Терпение, мой друг, – проговорил мягко доктор и плеснул антисептиком на ладонь барда. Эль Драко зашипел. – Подожди, я должен забинтовать. И ещё я хочу посмотреть твою голову…
– Фи-дель, – с расстановкой произнёс Диего.
Однако Санадор не успел ответить на его невысказанный вопрос. Дверь распахнулась, и на пороге возник его обидчик – карлик. Обвёл комнату цепким взглядом, накинул на дверь крючок, в одно мгновение оказался у окна, захлопнул ставни и удовлетворённо кивнул:
– Я вижу, все собрались. Доктор, мальчик готов?
– Насколько это возможно в его состоянии, да.
– Можно уходить.
– Кто вы такой? Я требую объяснений! – Диего начал закипать.
– Объяснения вы, маэстро, получите на той стороне. Наше время вышло. – Агриппа сдвинул брови и, повернулся к Антонио: – У Эль Драко повреждена рука, простите, маэстро, я был небрежен, – бросил гном через плечо и продолжал, не дав барду даже рта раскрыть, – поэтому ваша задача будет вместе с доктором транспортировать Хоакина Боско. Это вам, маэстро, – Агриппа сунул руку в карман и вытащил какой–то странный продолговатый предмет. Повернул рукоять – в глаза ударил яркий луч. – Это фонарь Вы будете идти впереди и освещать путь.
– Магический фонарь?
– Ммм… да, магический фонарь. Вы до сих пор здесь? – резко обернулся он к Антонио и Санадору.
Молодой бард, не задавая лишних вопросов, проворно вскочил на ноги и кинулся следом за Фиделем в соседнее помещение, где стояла кровать Хоакина. Ещё через пару минут они появились, таща мальчика заподруки. Хоакин выглядел ужасно. Хотя синяки практически сошли с его лица, но потухший взгляд и пергаментная бледность заставили сердце Эль Драко болезненно сжаться. Агриппа в это время, не теряя времени и не проронив ни слова, обшаривал пол, словно охотничий пёс, вынюхивая добычу.
– Ага! – воскликнул он. Вытащил из кармана нож и, пошарив по полу, сунул лезвие в невидимую щель. Напрягся, крякнул и вдруг отвалил тяжёлую квадратную крышку. Открылся тёмный проход, из которого пахнуло сыростью.
– Путь открыт, – махнул он рукой и скомандовал: – Сначала вы, маэстро Эль Драко, затем вы, молодой человек, и мальчик Боско. Страхуйте его. Вы замыкающий, дон Фидель.
– Но… Агриппа, я не собираюсь уходить. Моё место здесь, – начал было Санадор.
– Ваше место рядом с вашими пациентами! – резко оборвал его гном. – Это приказ! – и добавил чуть мягче, – Сопротивление не собирается отдавать вас на заклание, доктор.
– А вы, Агриппа?
– Я… должен прикрыть вас и замести следы. Не медлите!
– И всё-таки… – начал было Диего, но гном вновь резко оборвал его:
– Я, кажется, уже говорил вам, маэстро, все объяснения вы получите на той стороне! Времени нет. Спускайтесь в тоннель. В нём нет ответвлений, но, учитывая ваше истощённое состояние, я уж не говорю о Боско, полагаю, что вы проведёте в нём много времени, вероятно, около суток. Воду экономьте. И… обо мне не беспокойтесь.
Диего шагнул к гному и крепко стиснул широкую мозолистую ладонь:
– Спасибо, Агриппа. Надеюсь, у нас ещё будет время познакомиться ближе.
– Надеюсь, так и будет, маэстро. Идите.
Диего первым нырнул в черноту. Антонио поправил на боку торбу с флягой воды и хлебом и ухнул следом. Санадор осторожно спустил ему на руки Хоакина и наклонился над проёмом. Оглянулся в последний раз:
– До встречи, Агриппа! И спасибо вам за них.
– Не за что, дон Фидель. Прощайте.
А в следующую секунду их охватила полная тьма – гном опустил крышку люка. В туннеле было тесно и сыро. А ещё откуда-то издали тянуло свежестью. Диего постарался поудобнее перехватить магический фонарь, и повернул его рукоять. Широкий луч света разорвал темноту.
– Ну что, двинулись?
– Вперёд!
_________________
Критиковать - значит, объяснять автору, что он делает не так, как делал бы я, если бы умел.
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Посетить сайт автора
Ваена Прекрасная леди

Познавший суть Пути


Откуда: Москва


СообщениеДобавлено: 27 Май 2019 13:05    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

Lake писал(а):
Все хорошо. А продолжение автор в ближайшие дни выложит Very Happy

Обещанного три года ждут, а тут и года не прошло...
Но на наше счастье продолжение всё же появилось.
Спасибо, Tabiti.
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail
Дмитрий512 Горячий кабальеро

Трактирщик на Окольном Пути


Откуда: Сев.Медведково, Москва, Россия


СообщениеДобавлено: 27 Май 2019 13:31    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

Хорошо! Спасибо!
*
"Заподруки": такого слова нет. Есть "под руки" и "за руки".
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail
Lake Прекрасная леди

Постигший Прямой Путь


Откуда: Минск


СообщениеДобавлено: 27 Май 2019 16:27    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

Дмитрий512 писал(а):
"Заподруки": такого слова нет. Есть "под руки" и "за руки".

Такое слово существует на русском севере. Так что оно хоть и редкое, но есть в русском языке.
https://doctiktak.com/2-a-s-gerd-the-dictionary-of-russian-dialects-of-karelia-and-adjacent-regions-f.html
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Tabiti Прекрасная леди

Нашедший Окольный Путь





СообщениеДобавлено: 27 Май 2019 23:13    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

Ваена, спасибо за отзыв! Теперь главы будут появляться горааааздо чаще)

Дмитрий512, спасибо)

Lake, и тебе спасибо)
_________________
Критиковать - значит, объяснять автору, что он делает не так, как делал бы я, если бы умел.
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Посетить сайт автора
Tabiti Прекрасная леди

Нашедший Окольный Путь





СообщениеДобавлено: 4 Июн 2019 21:59    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

19.

Диего, пригибаясь, шёл по туннелю. Шея немного затекла — потолок был очень низкий, наверно, с его рост, четыре с половиной локтя. Он невольно качнул головой и почувствовал, как его слегка отросшие волосы касаются потолка. Да, туннель, конечно, строили гномы, им тут было просторнее, чем людям. И строили на совесть. Фонарь освещал гладкие, ровные стены, хорошо вытесанный пол, ровный потолок. Гномы всегда были прекрасными мастерами и уж под землей работали гораздо увереннее, чем люди. Однако с властями после многочисленных переворотов сотрудничали неохотно. Не зря ведь в лагерях заключенных заставляли работать в шахтах — гномы предпочитали вести дела с другими странами. Хотя и в Мистралии их оставалось ещё немало. Но по Агриппе видно, на чьей они стороне.
Но как же здесь всё же тихо. Для Диего, с его острым слухом, мир всегда звучал громче, чем для других. Тишина для других была полна звуками для него. И эти звуки сливались в единую мелодию, которая никогда не оставляла его. Здесь же эта мелодия была очень тихой. Он слышал шаги товарищей за спиной, их дыхание, но это и всё. Вдруг где-то далеко закапала вода, капля за каплей. Да, наверно, в этом туннеле гномьи мастера давно уже не бывали. Хотя Агриппа, конечно, всё осмотрел перед тем, как устроить побег.
— Привал, — скомандовал позади Фидель Санадор. Диего остановился, посветил фонарём назад и немного в сторону, чтобы не ослепить друзей.
Антонио и Фидель усадили у стенки Хоакина. Доктор взял из рук Антонио флягу с водой и стал осторожно поить мальчика. Тот глотнул.
— Здесь так свежо, просто удивительно, — заметил Антонио тем временем.
— Это гномы, — пожал плечами Диего.
— Да, гномы, они умеют, — вдруг раздался голос Хоакина. — У них хорошая вентиляция, я знаю.
Фидель замер с флягой в руке. Антонио вздрогнул. Диего же почувствовал, как у него упала с плеч не просто гора, а вся земля, нависавшая над ними.
Но первым опомнился доктор.
— А ты хорошо знаком с гномами? — поддержал он разговор, как будто ничего особенного не произошло.
— Да, они мне кое-что показали. Я опыты делал, мне сплав один был нужен. Искал… — мальчик запнулся, замолчал.
— Так тебе гномы помогли этот сплав достать? — спросил Диего и увидел, как Фидель одобрительно кивнул.
— Да, познакомился с одним гномом, он меня даже в гости позвал. Они там и объяснили, как у них всё устроено.
— Ты молодец, гномы мало кого к себе приглашают, — добавил Антонио.
— Им опыты мои понравились, а вот властям – нет. Решили, что я против них что-то замышляю… — И мальчик снова замолчал, блеск в его глазах угас.
— Вот гномы нам и помогли, — бодро заявил доктор. — Мы убежали.
— Я понял.
— Уедем из страны, поступишь в университет, — вмешался Диего. Он не помнил себя от радости, что Хоакин пришёл в себя.
— Нет, я воевать буду! — глаза Хоакина вновь сверкнули.
— Когда окрепнешь, всё решишь. — Пусть мальчик говорит что хочет, лишь бы не замолчал снова. — А пока тебе надо поесть.
Хоакин не возражал. Подкрепились и остальные беглецы и в приподнятом настроении двинулись дальше.
Агриппа был прав: туннель вёл прямо, без ответвлений, заблудиться было невозможно. Ещё два раза они останавливались, и снова делили между собой еду и хлеб. Запасов уже почти не оставалось, когда Диего осознал, что ставшая уже привычной тихая мелодия подземелья стала меняться. Он замедлил шаги.
— Слышите?
— Кажется, нет, нет, — раздались голоса. Диего невольно улыбнулся. «Кажется» произнес Антонио. Его слух был не таким острым, как у Эль Драко, но это был слух музыканта. «Как же я соскучился по гитаре!» — пришла внезапная мысль.
Друзья остановились. Диего снова прислушался.
— Да, похоже, мы скоро выберемся.
— Дай-ка я пройду вперёд, — внезапно сказал Антонио.
— Нет, идти придётся мне, — ухмыльнулся Диего. — Я всё равно раньше тебя всё услышу.
И зашагал туда, откуда всё сильнее слышались звуки ветра, шелеста листвы, звуки свободы.
Путь постепенно шёл вверх. И через четверть часа ход вдруг упёрся в прочную дверь. Впрочем, она была приоткрыта, и сквозь щель пробивался дневной свет. Так вот почему всё так хорошо было слышно. Значит, их ждут. Но кто? Друзья, которых предупредил Агриппа? Или враги, которые могли добраться до них?
Диего загасил фонарь. Беглецы замерли, настороженно глядя на дверь. Теперь уже все ясно услышали шаги. Дверь скрипнула и стала медленно открываться. Ну что же, теперь обратного хода нет.
В подземелье вступил человек, прекрасно знакомый Диего.
— Дон Рауль?
— Меня зовут Амарго. Идёмте скорее, маэстро.
— Я не один.
— Вижу. Поторопитесь.
Беглецы один за другим выбрались на волю. Перед ними шумел ещё зелёной листвой осенний мистралийский лес. Впрочем, здесь мало какие деревья сбрасывают листву, это же не Поморье. Диего глубоко вздохнул. Песня сама просилась наружу, но надо было сдерживать себя.
— Привет, Диего! — внезапно услышал он.
— Хорхе! — удивился тот. — И ты здесь?
В школе они сидели с Хорхе за одной партой, а потом, уже в эмиграции, виделись несколько раз, когда Диего приезжал в Ортан на гастроли. Хорхе всё носился с проектом снабдить жилые дома в ортанской столице горячей водой.
— Да, вернулся пару лун назад и едва успел уйти от ареста.
— А теперь вместе с нами?
— Лучше бы с вами, да упёрся, как баран, — проворчал новоявленный Амарго. — Он прекрасный инженер, что ему в горах делать? Алхимики нам за границей нужны, а не в полевых отрядах!
Диего почувствовал, как подошедший Фидель как-то странно хмыкнул и тут же замолчал. Амарго тоже замолчал и внимательно посмотрел на доктора. Ясно, что эти двое друг друга узнали. Но ничего не сказали. Конечно, надо было соблюдать конспирацию.
Диего огляделся. Кроме Хорхе и Амарго, к ним подошли два вооружённых арбалетами парня, и явно ещё один или два прятались за деревьями.
— Маскируйте вход, — бросил Амарго, и его подчинённые стали высаживать прямо перед дверью заранее припасённую сосенку.
— А как же?... — начал было Диего, но Амарго прервал его:
— Он выберется другой дорогой. Идёмте!
Их убежище выросло перед ними внезапно. Они подошли к небольшому холму, и вдруг оказалось, что это хорошо замаскированный дом, окружённый живой изгородью. Охранники тоже появились внезапно. Диего невольно вздрогнул. Нет, это не лагерь, это свобода, это защита.
Во дворе под навесом стояла пара лошадей, а рядом — небольшой фургон.
— Располагайтесь, отдыхайте, завтра поедем дальше.
Когда беглецы уже сидели за столом в довольно просторной комнате и наслаждались сытным обедом, Диего спросил:
— А как же через этот ход никто раньше не бежал? Фидель, ты не знал про него?
— Нет, Агриппа преподнёс мне сюрприз, признаюсь. Он мало рассказывал. Но у нас говорили, что на месте лагеря когда-то были шахты, где трудились гномы одного из кланов. А потом гномы оттуда ушли, тщательно замуровав все выходы.
— Получается, что не все, — хмыкнул Диего. — Хорхе, а ты куда?
— Я сейчас, — таинственно улыбнулся тот и вышел из комнаты, а когда пару минут спустя вернулся, в руках у него была гитара.
— Ты извини, она плохо настроена, у нас в отряде на ней все подряд играют.
Диего молча принял у него из рук инструмент. Коснулся струн. Гитара была, действительно, старенькая и расстроенная. Но это было совершенно не важно. Он подтянул одну струну, другую, прислушался, снова пробежался по струнам… Вот так, так лучше, так совсем хорошо. Сейчас…
Как же давно он не держал в руках гитару, не обнимал женщину… Перед глазами вдруг встала Патриция, какой он её видел за день до своего ареста. Волна чёрных волос, окутавшая идеальную фигуру, смуглая гладкая кожа, глубокие тёмные глаза.
И под пальцами почти непроизвольно возникла мелодия той песни, которую он не раз исполнял в городах континента, песни, которую, однако, он сочинил задолго до встречи с Патрицией.
— Любовь небесная, — сказал Санадор негромко.
— Диего, ты споёшь? — а это уже Хоакин.
— А никто не услышит? — Антонио осторожничает.
— Здесь звукоизоляция. Магическая, — а это уже Амарго. Интересно, где они здесь мага-то нашли?
Диего поднял голову.
И в маленьком доме в глухом лесу зазвучала песня.
Когда он закончил петь и услышал аплодисменты, то на миг ему показалось, что не было никакого ареста, никакого лагеря, что он просто спел в кругу друзей, и завтра у него концерт…
Он обвёл глазами окружающих и улыбнулся.
— Диего, ты непременно должен дать концерт в Эгине, — сказал Хорхе.
— Мы едем в Эгину?
— Да, уже всё договорено. А мы вас проводим и обратно.
— В Зелёные горы? А почему мы не с вами и через границу в Ортан? Хотя… — и Диего глянул на Хоакина, который явно ещё не набрался сил для дальнего похода.
— Потому что до гор больше десяти дней добираться, а до побережья — пять,— проворчал Амарго. И через горы большой толпой идти опасно. Думаешь, вас таких только пятеро?
— Четверо! — вскинулся Хорхе. Я с вами в горы вернусь, воевать!
— Ты полезнее в Ортане, — твёрдо сказал Амарго. — Я и так жалею, что разрешил тебе отправиться сюда. Хотя из арбалета ты стреляешь неплохо.
— А запасного арбалета у вас нет? Или пистолета? — Диего вспомнил, как отец учил его стрелять, и вдруг ему захотелось почувствовать в руках арбалет, почти как гитару.
— Нет, ещё не хватало тебе самого себя охранять, — буркнул Амарго.
— Может быть, и ножей нет? — съязвил Диего.
— Ножи есть.
И Амарго полез в ящик, стоящий рядом со столом. Диего, доктор и Антонио получили личное оружие.
— А мне? — с обидой спросил Хоакин.
Доктор Санадор внимательно посмотрел на мальчика и одобрительно кивнул.
— Тебя тоже без ножа не оставят, верно, дон Амарго?
— Товарищ Амарго, — поправил тот и вручил Хоакину нож. Тот как-то даже приосанился. Да, мальчик явно пришёл в себя. И собирается жить. Действительно, как же мистралийцу без ножа!
Диего примерился к своему оружию. Как и всякого мистралийского мальчика, его учили драться на ножах. Правда, отец был в этом не так силён, как в стрельбе, и нанял хорошего мастера. Тот говорил, что его ученик имеет врождённый дар в метании всяких предметов. Диего надеялся, что не разучился это делать.
Он поймал взгляд Хорхе.
— Хочешь посоревноваться? — подмигнул тот.
— Давай!
— Стойте! — скомандовал Амарго. — Нечего лишний раз выходить. К тому же уже темнеет. — И тут же проворчал: — Завтра с утра перед отъездом посоревнуетесь.
Диего недовольно кивнул. Он хотел было сказать, что в темноте видит лучше многих, но подумал, что пользоваться подобным преимуществом нечестно. Снова взялся за гитару, и настроение сразу же поднялось. Теперь всё будет хорошо, просто не может быть по-другому.
Утром он проснулся от какого-то шороха.
— Хоакин?
— Я тут мел нашёл, — шёпотом произнёс мальчик.
— Мел? А зачем?
— Мишени рисовать. Я тоже хочу попробовать.
— Это ты здорово придумал, — Диего обрадовался не столько предстоящему развлечению, сколько настроению Хоакина.
После завтрака все вышли во двор, где Хоакин уже успел нарисовать мишени на деревьях.
— Кто первый?
— Я, — внезапно сказал Амарго и без разговоров метнул два ножа в обе мишени. А потом выдернул их, отвернулся и пошёл вдоль дома, проверяя посты и внимательно наблюдая за лесом.
— В центр! — объявил Хоакин, с восхищением посмотрев вслед командиру отряда.
Мальчик взялся за нож, размахнулся и… мимо!
— Я ещё раз! — он снова прицелился, и нож вонзился рядом с серединой мишени.
— Молодец, — ободряюще кивнул Диего. — Теперь я.
Он снова, как и вчера, примерил нож на ладони, метнул…
— В середину! — воскликнул Хоакин.
Диего подобрал нож и метнул во вторую мишень. Снова в яблочко.
Не подкачал и Хорхе. Один раз он попал в центр мишени, другой раз — рядом.
— Прекрасные броски! — одобрил Санадор.
— А ты, Фидель?
Тот усмехнулся и достал нож. Ловкий бросок — и нож вонзился в середину мишени.
— Рука врача должна быть твёрдой, а глаз — острым, — спокойно заявил он и слегка улыбнулся.
— Как и рука музыканта, — с некоторым вызовом заявил Антонио и тоже сделал бросок. Нож вонзился буквально на полпальца от центра мишени.
— Так, собираемся! — раздался позади голос Амарго. Рядом с ним стоял Агриппа, внимательно рассматривая всю компанию.
— Вижу, что все вооружены и готовы к возможным неприятностям.
— Нас ищут, — понимающе кивнул Фидель.
— Да, доктор. Но пока что мне удалось направить их в другую сторону. В лагере решили, что вы отправились в Зелёные горы, а не на побережье. Но следует поторопиться, они могут добраться и туда.
— Благодарю, — отозвался Амарго. — Ну, в путь!
Первые два дня прошли спокойно. Особенно когда они выбрались на тракт, где подобные фургоны встречались.
— А здесь оживлённо, — заметил Фидель, глядя в небольшое окошко. — Почти как раньше.
— Вот именно что почти, — невесело сказал Агриппа. — Раньше по этой дороге везли товары от гномов, сейчас нередко — из лагерей. Но и купеческие повозки с зерном, конечно, встречаются.
— А что вон в том фургоне, металлическом, круглом? — заинтересовался вдруг Антонио.
— Нефть, — на этот раз отозвался Амарго и нахмурился.
— Нефть? Это из которой масло добывают и керосин для ламп делают?
— Да из неё не только керосин можно делать. Что-то слишком много нефти сейчас закупают. Не нравится мне это. Хотя и интересно. Очень интересно.
— Думаю, нас ожидают большие перемены, — сказал Агриппа. — Люди пытаются заменить гномов. Не знаю, что из этого выйдет.
— Люди на многое способны, — усмехнулся Амарго, и они с гномом понимающе переглянулись.
Назавтра они свернули на более узкую дорогу.
— Лучше всё же не рисковать и не ехать прямо в столицу. Мы должны остановиться немного южнее, — объяснил он.
До побережья оставался день пути, когда выяснилось, что риск всё-таки был.
Дорога была почти пустынна, когда навстречу выехал вооружённый отряд из десятка человек. Вот они остановили едущий впереди фургон и стали проверять документы.
— Поворачиваем? — спросил Санадор. — Или разбегаемся?
— Поздно, — мрачно отозвался Амарго. — Они сразу поймут, что мы те, кого они ищут. Нас слишком хорошо видно. А так могут документы сработать. Если нет — придётся драться.
— Беглецам надо так или иначе уходить, а мы прикроем, — заявил Хорхе.
— По кустам прятаться не буду, — отозвался Диего.
Тем временем фургон впереди тронулся, а всадники направились прямо к ним.
Пришлось остановиться и выйти. К ним подошли двое. Командир отряда и… Абьесто!
Их глаза на мгновение встретились.
— Это они, командор.
— Брать живым!
То, что началось следом, Диего потом вспоминал по кусочкам.
Вот он бросает нож в лицо старшего по бараку, а вот Амарго молча прыгает на командира отряда. Рядом кто-то вскрикивает. Хорхе!
Стражники укрылись в кустах и бьют из арбалетов.
«Что же они приказ не выполняют? Велено же брать живыми! Нет, живым! Значит, только меня? Меня одного?»
Диего прыгнул вперёд, заслоняя собой товарищей.
— Назад! — проорал Амарго.
— Тихо! — крикнул он в ответ и прислушался. Шорох перезаряжаемого арбалета. Он вырвал нож у растерявшегося на миг Антонио и метнул прямо на звук. Из кустов послышался вскрик.
Попал!
Он обернулся и увидел, как Санадор прямо на дороге перетягивает Хорхе раненое плечо, а рядом валяется арбалет.
Диего почти неосознанно подобрал оружие, которое удобно и легко легло ему в руки.
— Где болты?
— Здесь! — Хорхе повернулся, почти выворачиваясь из рук Фиделя, и показал сумку на боку.
— Не шевелись! — рявкнул доктор неузнаваемым голосом.
Диего открыл сумку, вытащил болт, прицелился. И высунувшийся на свою голову стражник свалился замертво.
Вдруг всё закончилось. За эти минуты бойцы с Зелёных гор тоже даром времени не теряли. Амарго молча добил последнего противника и кивнул своим ребятам. Те быстро оттащили убитых подальше от дороги.
Диего же бросился к Хорхе.
— Ты как?
— Жить буду, — через силу улыбнулся тот.
— Да, ранение сквозное, лёгкое, повезло. Но полечиться придётся, — добавил Санадор.
Подошёл Амарго, и когда только успел!
— Поедешь в Эгину долечиваться.
— Да с такими ранами в строй быстро возвращаются!
— Препираться с командиром? Нет, бойца из тебя не выйдет. Выполняй приказ!
— Слушаюсь, — морщась, пробурчал Хорхе.

На другой день после этой стычки Диего первым услышал шум моря. В голове у него сразу же заиграла музыка. Записать бы… Жаль, бумаги нет. Но ничего, это всё поправимо. Он запомнит.
— Мы уже скоро будем на месте? Море близко.
— Скоро, сегодня должны добраться, — кивнул Амарго.
Людей на дороге прибавилось. Вскоре лес закончился, и перед ними открылась морская гладь. По правую руку, совсем, казалось, недалеко, виднелись столичные предместья. «Ведь там, в городе, Патриция!» — внезапно подумал он. Тоскует ли она по нему, ждёт ли? Его бросило в жар — так захотелось её увидеть, обнять. Может быть, он успеет к ней, может быть, уговорит уехать вместе?
Фургон остановился у небольшой уединённой усадьбы. Оглядевшись, Диего увидел скрывающуюся за прибрежными скалами бухту.
Амарго и Агриппа выглядели недовольными.
— Корабля ещё нет. Придётся ждать, — сказал командир отряда. — Вылезайте и быстро в дом!
А затем тихо добавил:
— Агриппа, жду вас сегодня с новостями.
Тот кивнул.
Проходя через сад, Диего услышал скрип колёс — их фургон тронулся.
Хозяин, вышедший им навстречу, был деловым и собранным.
— Приветствую вас, товарищ Амарго.
— Добрый день, дон Луис. Когда корабль?
— Сегодня прилетел почтовый голубь. Корабль будет через два дня. Прошу вас, господа, проходите.

Гости оказались в обширной гостиной-библиотеке, одну из стен которой занимали книжные полки. Хозяин нажал на какой-то неприметный рычаг, и они поехали в сторону, открывая длинный коридор, куда выходили двери четырёх комнат. Коридор оказался пуст, но за дверями явно были люди — Диего хорошо слышал их дыхание, слышал даже, как они замерли настороженно.
— Вот ваша комната, — нарочито громко сказал хозяин. Ясно, успокаивает остальных беженцев. За соседней дверью кто-то облегчённо вздохнул.
В комнате сидели пятеро парней, один из которых явно узнал Диего.
— Маэстро! Так вы сбежали от них! — и поспешил пояснить: — Меня зовут Альберто, я был на вашем последнем концерте.
— Рад познакомиться, — Диего пожал ему руку. — Вы, я вижу, алхимик, Луч у вас сильный.
— Со мной можно и на «ты», — немного смутился Альберто. — Да, они хотели заставить меня на них работать. А как вы увидели Луч?
— Я могу видеть, есть Сила, — улыбнулся Диего. — И со мной тоже можно на «ты», даже нужно.
— Прошу всех к столу, — объявил Луис.
За обедом, за длинным столом, собрались все беженцы. Диего, кроме своих товарищей, насчитал человек двадцать, в том числе четверых детей, жавшихся к своим матерям.
— Прошу извинить за тесноту, — церемонно объявил дон Луис. — Но через два дня вы все будете на борту и вскоре прибудете в Гелиополис.
— А вы? — осведомился Санадор.
— Я остаюсь здесь, — спокойно пожал плечами хозяин.
Острый слух Диего различил, что кто-то приближается к дому.
— Кто-то идёт, — настороженно сказал он.
Амарго выглянул в окно.
— Это Агриппа, — и быстро вышел. Вернулся он крайне недовольным.
— Я должен вас оставить. С вами будут трое моих бойцов, остальных забираю с собой. Всех прошу быть крайне осторожными и не покидать убежища до прихода корабля.
Потом поманил Диего за собой, закрыл за ними дверь и резко произнёс:
— Маэстро, к вам это относится в первую очередь. Вас слишком хорошо знают.
Диего кивнул, а сам легкомысленно подумал: «Ночью не узнают, лишь бы Агриппа ни о чём не догадался».
Несколько часов Диего с товарищами просидели в комнате. Было, действительно, тесновато и душновато, но, конечно, не так, как в бараке. Главное — они уже почти на свободе и скоро покинут страну. Но Патриция! Как же она? Желание увидеть её стало почти нестерпимым.
Когда стемнело, он решился. Дверь в гостиную была не заперта, а из соседней комнаты слышались голоса Агриппы и дона Луиса. Диего проскользнул мимо, выглянул во двор. За забором слышались шаги — это бойцы товарища Амарго охраняли их убежище.
Диего просто дождался, пока они завернут за угол, и, недолго думая, перемахнул через невысокий забор.
«Вернусь сюда завтра с Патрицей, и пусть Агриппа говорит, что хочет», — подумал он и решительно направился к городу. Осенью темнеет рано, так что ворота были ещё открыты, и довольно много людей спешили войти в столицу. Документы явно никто не проверял, ну и хорошо. Наверное, слух о гибели целого отряда, отправившегося на поиски беглецов, ещё не успел дойти до Арборино. Ребята Амарго хорошо всех спрятали.
Направляясь к Патриции, Диего вдруг подумал: «А если она переехала? Или просто где-то на вечеринке»? — но тут же решил, что всё равно её отыщет.
Постучав в дверь и услышав знакомый голос, он облегчённо вздохнул и негромко произнёс:
— Это я, Патриция, открой.
Дверь открылась, и девушка замерла на пороге, но в следующее мгновение уже повисла у него на шее, а затем потащила в комнаты.
—Ты сбежал? Я так скучала по тебе! Подожди, ты же наверно, голоден? Так исхудал… Погоди, я сейчас…
Диего, по правде говоря, голоден не был. Он истосковался по Патриции, по её телу, рукам, поцелуям. Но не отказываться же, когда девушка искренне хочет о нём позаботиться.
Они сидели за столом, Патриция подкладывала ему на тарелку всякие вкусности, подливала и подливала вино, заглядывая в глаза.
— Что же ты перенёс, милый? — на её ресницах показались слёзы. — Мы все так переживали за тебя, но ничего не могли сделать. Я даже хотела пойти пожаловаться в министерство, но меня отговорили.
Диего вздрогнул, представив Патрицию в лагере.
— Правильно отговорили! Этого только не хватало. Поедешь со мной?
Она, казалось, задумалась. Потом покачала головой.
— Нет, милый, здесь мне ничего не угрожает. Не бойся за меня.
Потянулась к нему, села на колени, обняла. Он прижал её к себе, чувствуя нахлынувшее желание. И забыл обо всём.
Поздно ночью, засыпая в объятиях Патриции, Диего чувствовал себя таким счастливым, как никогда раньше.

А на рассвете его разбудил сильный пинок ботинком под рёбра.
– А ну, поднимайся!
Ещё не успев ничего понять, грубо вырванный из сна, он распахнул глаза. В ту же секунду его вздёрнули на ноги и заломили за спину руки.
Тайная полиция?! Не может быть!
Окончательно проснувшись, он быстро обвёл взглядом комнату.
– Патриция?..
– Я здесь, милый, – мурлыкнул сзади чарующий женский голос.
Диего обернулся и встретился глазами с той, которую ещё совсем недавно держал в объятиях. Как раз перед тем, как заснуть. А она обнимала и целовала его...
Теперь же он стоял посреди комнаты с заломленными за спину руками, в окружении полицейских, а она, удобно расположившись в мягком кресле возле туалетного столика, считала золотые монеты.
– Патриция... – тихо повторил он, уже всё поняв, но отказываясь верить.
– Да, любимый? – с издёвкой откликнулась она, не прерывая своего приятного занятия.
– Как ты могла?..
Она небрежно дёрнула плечом:
– Легко!
– Легко? – потрясённо повторил Диего, как-то разом обвиснув в крепких руках полицейских, которые гнусно ухмылялись, слушая их диалог.
– Конечно, – Патриция пренебрежительно скривила пухлые губки. – Ты же беглый государственный преступник! Я получила за тебя пятьдесят золотых. И получу ещё по десять за каждого, кого ты сдашь на допросе. А это будет вполне приличная сумма, не находишь?
– Уверена? – уже почти спокойно проговорил молодой бард, и только боги знали, как далось ему это спокойствие.
– Ещё бы, – презрительно фыркнула Патриция. – В Кастель Милагро и мёртвый заговорит, не то, что ты!
Кастель Милагро… Значит, снова Блай. И теперь уж точно так легко не отделаться. Небо, за что?..
– Ну всё, довольно, – нетерпеливо оборвал их разговор командир патруля. – Отпустите его, пусть оденется.
Едва Диего натянул брошенные ночью на стул штаны и рубашку, как его снова крепко взяли под локти и толкнули к двери:
– Давай, шагай!
Он споткнулся, неуклюже дёрнувшись в руках полицейских, и услышал за спиной жестокий смех предавшей его возлюбленной, который больно резанул его по сердцу. Обернувшись, он посмотрел ей в глаза:
– Мы с тобой ещё встретимся, Патриция.
– Сомневаюсь, – всё ещё смеясь, ответила она и начала складывать золотые монеты в шкатулку. – Всё-таки, не зря я с тобой связалась, хоть что-то поимела. Правда, я рассчитывала на большее, гораздо большее. Очень жаль, что ты оказался круглым дураком. А ведь мог бы...
– Не мог, – резко перебил он. – Но тебе этого никогда не понять.
Она равнодушно пожала плечами и опять зазвенела монетами.
Уже на пороге Диего снова обернулся и повторил:
– Я вернусь, Патриция. Слышишь? Я вернусь!
– Буду ждать, – насмешливо улыбнулась она, и дверь захлопнулась.
_________________
Критиковать - значит, объяснять автору, что он делает не так, как делал бы я, если бы умел.
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Посетить сайт автора
Карудо Горячий кабальеро

Мудрец, прошедший Окольный Путь


Откуда: Донецк


СообщениеДобавлено: 5 Июн 2019 00:23    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

Ага, спасибо за проду!
_________________
Фок-стаксели травить налево!
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Дмитрий512 Горячий кабальеро

Трактирщик на Окольном Пути


Откуда: Сев.Медведково, Москва, Россия


СообщениеДобавлено: 5 Июн 2019 12:54    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

Замечательно пишете! Спасибо!
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail
Tabiti Прекрасная леди

Нашедший Окольный Путь





СообщениеДобавлено: 5 Июн 2019 23:08    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

Карудо, Дмитрий512, Very Happy Very Happy Very Happy
_________________
Критиковать - значит, объяснять автору, что он делает не так, как делал бы я, если бы умел.
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Посетить сайт автора
Tabiti Прекрасная леди

Нашедший Окольный Путь





СообщениеДобавлено: 8 Июн 2019 01:22    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

20.

Самая страшная следственная тюрьма Мистралии да и, пожалуй, всего континента – Кастель Милагро – представляла собой странное уродливое строение кубической формы, похожее на крепость. И благодаря советнику Блаю уже давно получила репутацию тюрьмы, из которой не убегают. Из-за налаженной разбирающимися в технике переселенцами совершенной охранной системы это и в самом деле было невозможно. А если и возможно – то только на тот свет. Диего убедился в этом, когда его подтолкнули к какому-то устройству, заставили открыть рот и засунули в глотку какое-то мерзкое щупальце, да так глубоко, что он заблевал всё вокруг. А когда эту дрянь извлекли обратно, то любезно объяснили, что теперь у него внутри сидит маленькая капсула безопасности, с помощью которой, имея детонатор, с заключённым можно сделать всё, что угодно – парализовать, заставить корчиться от боли и даже убить. А если он попытается бежать, при пересечении периметра капсула сработает автоматически.
Диего выслушал всё это, стараясь удерживать на лице бесстрастное выражение, хотя в душе волной поднималось отчаяние, а ещё обречённость, которой он не испытывал в лагере. Оттуда можно было бежать, что он в итоге и сделал – с помощью людей Амарго. Ходили слухи, что этот человек когда-то выбрался из Кастель Милагро, во что трудно было поверить. Нет, отсюда бежать невозможно. И никто не в силах помочь.
Потом ему выдали тюремную робу и отвели в камеру, где и оставили до следующего утра, словно забыв о его существовании. И, несмотря на голод и жажду, Эль Драко был рад этому. Да пусть бы про него и совсем не вспомнили, чем...
Он старался гнать от себя жуткие картины пыток, но они упорно всплывали в сознании. Всё, что он когда-либо слышал о советнике Блае, теперь снова и снова лезло в голову, и он ничего не мог с этим поделать.
А потом перед его мысленным взором возникло обрамлённое смоляными кудрями лицо девушки с нежной кожей, тёмными бездонными глазами, точёным носом и приоткрытыми пухлыми губками.
Патриция... За что же ты меня так, любимая? Ты часто снилась мне в лагере, я мечтал, что, когда вырвусь оттуда, снова тебя увижу. И пришёл, надеясь уговорить тебя отплыть со мной в Эгину. Ты почти согласилась, а когда я уснул, тайком привела в дом полицейских. Ты ведь не просто предала меня, ты меня продала за стандартное вознаграждение в пятьдесят золотых. И теперь надеешься, что я выдам беженцев, чтобы получить ещё больше. Как ты могла, Патриция? Нет, как я́ мог так ошибаться? Я ошибся в тебе, и теперь расплачиваюсь за это. А если сломаюсь, за мою ошибку будут расплачиваться ещё несколько десятков человек.
Я сказал, что вернусь, хотя мы оба понимаем, что это невозможно. Кастель Милагро не выпускает своих жертв. Но я всё-таки надеюсь, что мы ещё встретимся, не в этой жизни, так в следующей, и ты заплатишь за то, что совершила.
А пока прочь из моей головы, предательница, тебе не отнять то немногое, что у меня осталось. То, что поможет мне не уподобиться тебе. И если ты предала меня за деньги, то мне, скорее всего, предложат быструю смерть. Неравнозначный выбор, не находишь? Но если ты думаешь, что получишь дополнительную награду, значит, ты совсем меня не знаешь. Как и большинство моих знакомых, которые почему-то очень удивились, когда я отказался переписывать гимн, и меня арестовали.
Уходи, любимая, и пусть тебя судит твоя совесть, если она у тебя есть. Уходи и больше не возвращайся. Никогда.

Лишь под утро, измучившись, Диего забылся тревожным сном, который прервался так же неожиданно и грубо, как и предыдущий – в доме Патриции.
– А ну, вставай! – проревел чей-то голос над головой, и сразу последовал удар в бок носком тяжёлого ботинка. – Жри давай, и поскорее, больше сегодня ничего не получишь!
Он вскочил, часто моргая от яркого света принесённой тюремщиком лампы, и не сразу разглядел на полу миску и кружку, которые тот оставил.
Уже хорошо знакомая вонючая баланда и вода, почему-то пахнущая болотом. А стоит ли вообще это есть? Не станет же Блай приказывать кормить и поить его насильно? А если и станет – посмотрим, как у них это получится.
Диего вздохнул и поднял с пола миску. Его ждут допросы и пытки, и ему понадобятся силы, чтобы их выдержать.

А ещё через некоторое время за ним пришли. Услышав стандартное «На выход!», он внутренне напрягся. Вот и началось... За последние полгода он много натерпелся и в следственной тюрьме, и особенно в лагере, но это же Кастель Милагро, здесь Блай, и теперь речь идёт не о барде, отказавшемся написать восхваляющий президента гимн, а о беглом государственном преступнике, которому известно, где прячутся остальные беженцы. Не только мужчины, но и женщины, и дети... И там же его друзья – Фидель, Хорхе, Антонио, Хоакин… Если Блай до них доберётся, большинство из них попадёт в лагерь, а кто-то – и сюда. Надо держаться, есть у него силы или нет. Для него всё уже кончено, для него – но не для них. И пусть советник хоть раз обломает себе зубы.
Конвоиры привели его в кабинет на четвёртом этаже. Вполне обычный кабинет следователя, мало чем отличающийся от тех, в которых ему уже доводилось бывать. И опять с чашкой горячего кофе на столе, за которым сидел средних лет мужчина в чёрном костюме.
Диего тихо выдохнул. Не Блай. По крайней мере, пока...
– Садись, – следователь сухо кивнул ему на стоящий посреди кабинета трёхногий табурет. – Итак, Диего Алламо дель Кастельмарра, кабальеро Муэрреске, более известный как Эль Драко, ты у нас значишься, как заключённый номер 412.
Опять номер... А впрочем, плевать. Уже на всё плевать.
– Значит, так, – следователь, который даже не счёл нужным представиться, положил перед собой лист бумаги и устремил на заключённого пронзительный взгляд. – Ты знаешь, что нам от тебя нужно. Говоришь – и свободен. Ну, почти. Будешь жить под присмотром наших людей, писать себе песни и, возможно, даже выступать, это смотря что напишешь. Да, и наш президент по-прежнему заинтересован в том, чтобы ты написал гимн на его стихи. Что тебя ждёт, если откажешься, я рассказывать не буду – наверное, и сам понимаешь. Твой ответ?
В кабинете повисло молчание. Следователь ждал, продолжая сверлить молодого барда пристальным взглядом. Эль Драко ждал, когда до того дойдёт. Почему непременно нужно что-то говорить? Разве молчание не красноречивее любого ответа? Неужели они всерьёз думают, что он согласится выдать несколько десятков человек и всю оставшуюся жизнь писать то, что прикажут?
– Ну? – наконец не выдержал следователь.
Не дошло. Что ж...
– Такой ответ вас устроит? – сказал Диего и нагло выставил вперёд два пальца. Чиновник покраснел, потом побагровел и встал, с грохотом отодвинув стул.
– Ты!.. Мальчишка, ты соображаешь, где находишься?!
– И такое я когда-то уже слышал, – усмехнулся бард. – Что ж поделать, если вы других ответов не понимаете? И не надо так волноваться, вон как покраснели! Вредно для здоровья.
Следователь хватанул ртом воздух, плюхнулся обратно на стул и кивнул конвоирам на заключённого:
– Уведите его. Действительно, ценный экземпляр для советника. Завтра он вернётся – пусть им лично и занимается.

В тот день его никто больше не тревожил, и ему даже удалось немного поспать, послав подальше и голод с жаждой, и страшные навязчивые картины с участием Блая.
Утром ему опять принесли вонючую похлёбку и кружку воды, а потом повели на допрос. На этот раз – на второй этаж.
Лязгнула тяжёлая дверь камеры.
– Маэстро, – услышал Диего негромкий, уже знакомый вкрадчивый голос, и его мороз продрал по коже. – Президент Гондрелло ужасно разочарован, но ты не представляешь, как я рад, что из-за своего упрямства ты всё-таки попал ко мне!
Маленького роста, с редкими волосами и неправильной формы лицом с острым носом, тонкими губами и светлыми, словно стеклянными глазами за круглыми стёклами очков – таким Эль Драко и запомнил Блая после первой встречи в следственной тюрьме почти полгода назад.
– Я слышал, что ты эмпат, – продолжал тем временем советник. – Так вот, твоё мерзкое колдовство на меня и моих людей не подействует, – он вытянул из-под одежды экранирующий амулет. – Мы запаслись ими ещё год назад, когда впервые с этим столкнулись. Был тут у нас один заключённый… Впрочем, неважно. Ну, что молчишь? – прищурился он. – Боишься?
– Нет, – ответил бард, подняв голову. Больше он ни за что не покажет этому ублюдку своего страха.
– Нет? – поднял брови Блай. – Зря, очень зря, – и безо всякого перехода спросил: – Где они?
– Кто?
– Беженцы. Где они прячутся, когда и как собираются покинуть страну?
– Не понимаю, о чём вы, – пожал плечами Эль Драко.
– Ах, не понимаешь, – советник растянул губы в ухмылке, больше похожей на хищный оскал. – Ничего, скоро поймёшь.
Он отступил на пару шагов назад, кивнул охране, и на Диего обрушились удары.

***

На следующем допросе Блай с удовольствием заявил:
– Бить тебя сегодня не будут, но это и не понадобится. Достаточно будет детонатора. Ты уже знаешь, зачем он нужен. Вижу, что знаешь. А сейчас и почувствуешь!
Он слегка шевельнул пальцами правой руки, в ладони которой был зажат какой-то предмет, и Диего рухнул на колени – тело скрутило судорогой боли. Корчась на полу камеры, он вцепился зубами в кисть руки, чтобы не закричать. В глазах потемнело, сознание начало ускользать... как вдруг всё прекратилось.
– Понравилось? – спросил Блай, облизнув тонкие бледные губы и жадно вглядываясь в блестящее от пота лицо барда.
– Засунь эту хреновину себе в задницу и получай удовольствие, – прохрипел Эль Драко, оперевшись дрожащими от слабости руками об пол и пытаясь встать.
– Сейчас незабываемое удовольствие получишь ты, – прошипел Блай и снова активировал детонатор.
Диего распластало на полу, тело вмиг перестало слушаться, хотя чувствительность осталась прежней, и напряжённые мышцы всё ещё дрожали от только что перенесённой боли.
– Режим парализации, – пояснил советник, хотя в этом не было никакой необходимости. – Теперь ты понимаешь, что я могу сделать с тобой всё, что угодно?
Он присел на корточки возле неподвижного тела барда и потянул его за ворот и без того уже разорванной на груди тюремной робы:
– И не только я. Ты ещё познакомишься с нашим лучшим палачом. И тогда одежда тебе точно не понадобится.
Эль Драко хотел ответить, но язык и челюсти тоже не слушались. Тем временем Блай наклонился ещё ниже, изучающе вглядываясь в лицо оказавшегося в полной его власти парня, но ни отвернуться, ни даже закрыть глаза не было никакой возможности. И эта полная беспомощность была намного хуже любой боли. Если бы не проклятая парализация, Диего сейчас просто плюнул бы в морду этой твари в облике человека. И, видимо, это отразилось в его взгляде, потому что советник вдруг приподнял указательным пальцем его подбородок и задумчиво проговорил:
– Надо же, действительно не боишься. А почему?
Вот теперь Эль Драко рассмеялся бы, если бы мог: вопрос был задан с недоумением и даже обидой. Привык, сукин сын, что все от него шарахаются и по стеночке обходят. И теперь искренне не понимает, как это можно его не бояться.
– Даже не надейся, что я позволю тебе быстро умереть, – сказал Блай, больно впившись ногтем в кожу под подбородком. – Ты будешь проклинать каждую минуту жизни, пока не ответишь на вопросы. Не знаю, как ты умудрился не сломаться в лагере, но уж я тебя сломаю, даже не сомневайся. И буду наслаждаться страхом в твоих глазах, – голос советника упал почти до шёпота, но от этого он звучал ещё более жутко, – пока ты будешь ползать на коленях и умолять меня...
Диего внутренне содрогнулся. Мысленно он уже умолял, но не Блая, а всех богов, каких смог припомнить, – дать ему сил выдержать всё, что ему предстоит.
– Итак, – советник перевёл детонатор в режим дезактивации и наконец поднялся во весь рост. – Где беженцы? Когда и как они должны покинуть страну?
Бард пошевелился и сел. Руки и ноги ещё плохо слушались, но главное – язык повиновался без проблем.
– Хочешь помахать им вслед платочком? Не трудись, всё равно уже не успеешь.
Блай с любопытством посмотрел на него, как на какое-то диковинное животное:
– Рад, что не ошибся в тебе. Это будет действительно интересно. Посмотрим, кто сдастся первым.
Ещё одно движение пальцев, и Эль Драко снова забился на полу от дикой боли.
– Где Амарго?
Секундная передышка.
– Отвечай!
– Я... не знаю... кто это, – с трудом выдохнул бард.
Блай усмехнулся.
– Ведь это его люди вытащили тебя из лагеря?
Новый болевой импульс.
– Где беженцы?
Не в силах справиться с болью, Диего снова вцепился зубами в руку – только бы не доставить этой мрази удовольствие слушать его крики.
Он не знал, сколько это продолжалось, – ему казалось, что целую вечность. Потом он перестал слышать вопросы, осталась только боль, слепящая, раздирающая тело на части. А потом исчезла и она, и всё вокруг.

***

Несколько дней Блай продолжал играться с ним с помощью детонатора, перемежая болевые импульсы с парализацией, во время которой Диего избивали охранники, а он даже не мог защититься. Потом советнику надоело это однообразие, и однажды он распорядился привести в камеру пыток какого-то мальчишку лет шестнадцати. Усадив Эль Драко на табурет и встав за его спиной, Блай кивнул палачу, и тот с удовольствием приступил к работе.
– Смотри, – наклонившись к уху барда, прошептал советник. – Он страдает из-за тебя. Расскажи всё, и я отпущу его.
Диего зажмурился, когда палач вздёрнул мальчишку на верёвке и начал хлестать плетью. Не будь у него связаны руки, он и уши заткнул бы, чтобы не слышать криков. Живо вспомнился лагерь, наказания у столба.
– Ты же знаешь, как это больно, – продолжал настойчиво нашёптывать Блай. – Я читал доклады начальника лагеря, видел твою спину. Пожалей мальчика. Тебе надо всего лишь ответить на вопросы. Открой глаза. Открой, я сказал, иначе мальчишке будет ещё хуже!
– Не надо, – срывающимся голосом проговорил Эль Драко и с трудом разлепил веки. По щекам тут же скатились слёзы, зрение затуманилось, чему он был только рад. – Не надо, пожалуйста! Прекратите это!
– Где Амарго? – вкрадчиво спросил советник. – Только ответь, и всё закончится. Где беженцы?
– Пожалуйста... – прошептал бард, чувствуя, что ещё немного – и он сойдёт с ума. – Не надо его, он же ни при чём... Пожалуйста...
Прости меня, мальчик, я не могу сделать того, что от меня требуют. Иначе погибнет много хороших людей, среди которых и мои друзья. Пусть они останутся живы. Я не скажу, никогда...
Крики избиваемого мальчишки стали ещё жалобней, и нервы Диего не выдержали. Голова закружилась, в глазах потемнело, и он рухнул с табурета на холодный пол пыточной камеры.

А на следующий день на верёвке вздёрнули его самого. Палач одним движением разорвал на нём тюремную робу, бросил её в угол камеры, вскользь заметив, что она всё равно больше не понадобится, и снял со стены переплетённую проволокой плеть. Может быть и ту, которой избивал мальчишку.
– Неплохо тебе досталось, – оценил он, проводя рукоятью по шрамам на спине Диего. Тот невольно вздрогнул от этого прикосновения, и его мучитель засмеялся:
– Вспомнил? Сейчас ещё покричишь!
– Нет, – сквозь зубы процедил Эль Драко. – Покричишь ты, когда советнику не понравится твоя работа!
– А вот за это получишь дополнительно, – внушительно пообещал палач. – И чтоб ты знал – господину советнику всегда нравится моя работа!
Он отступил на шаг, размахнулся, и на спину барда обрушился первый удар.

…Огромный зал, как всегда на его концертах, был полон, и снова ревел от восторга. Не только женщины, но и мужчины пытались пробиться к сцене, чтобы быть поближе к своему кумиру. Громкие крики «Браво! Браво, маэстро!» заглушали неистовые аплодисменты. У ног молодого барда уже лежало море цветов, а благодарные зрители всё несли и несли новые. Большинство шикарных букетов Эль Драко тут же раздаривал своим юным поклонницам и целовал их в щёчку, отчего те мило краснели и уходили со сцены осчастливленными.
Но вот бард поднял руки, и толпа затихла, словно по волшебству.
– Что вам ещё исполнить? – задорно крикнул Диего.
– «Любовь небесную»! – ожидаемо отозвались сразу несколько голосов, и все остальные дружно подхватили: – «Любовь небесную»! «Любовь небесную»!
– Хорошо, – Эль Драко широко улыбнулся, бережно подхватил гитару, мягко, словно лаская, тронул струны… И люди снова, как по команде, притихли, устремив взгляды на стройную фигуру барда на сцене. А он, прикрыв глаза и забыв обо всём, взял первые аккорды и запел. И даже тем, кто не был магически одарён, стало видно, как ярко, ослепительно ярко горит его Огонь…


...Он даже не услышал, как хлопнула тяжёлая дверь, и в камере появился советник – всё заглушал грохот крови в ушах. Почувствовал только, что кто-то поддел пальцем его подбородок, и удары прекратились. Он открыл глаза, уже зная, кто стоит перед ним. И не ошибся.
– Ну что, маэстро? – спросил Блай своим вкрадчивым голосом, от которого хотелось бежать на край света. – Не передумал?
– Пошёл ты, – выдохнул Диего и мотнул головой, сбрасывая его палец. – Засунь его себе...
– ...в задницу и получай удовольствие, – весело подхватил советник. – А тебе не приходило в голову, что я возьму, да и воспользуюсь твоим предложением? Только задницу для этого использую твою. А? Что сразу замолчал?
За спиной часто и неровно задышал палач, и у Эль Драко подкосились ноги. Не будь он привязан – пожалуй, упал бы.
– Если вы разрешите, шеф... он расскажет вам всё, что вы хотите, и даже больше.
– Нет, – холодно ответил Блай. – Может быть, потом, если долго будет упрямиться. Продолжай, я посмотрю.
Отойдя на несколько шагов, он склонил голову к плечу, став похожим на любопытную хищную птицу, разглядывающую насекомое, прежде чем его склевать. Диего хорошо помнил этот взгляд, но надеялся, что никогда больше его не увидит, как и самого советника. Зачем, зачем только он пошёл к Патриции? Почему не послушался старшего друга, который строго-настрого велел не покидать убежища? Дурак, какой же дурак... Как же – до города рукой подать, а там его ждёт любимая девушка красоты невиданной, переживает, небось, все глаза выплакала... Знал бы он тогда...
Плеть, просвистев, обожгла уже окровавленную спину, и бард снова зажмурился, до скрипа стиснув зубы. Волной поднявшаяся в душе ненависть частично заглушила боль, и он уцепился за неё, разжигая ещё сильнее. Ненависть к очаровательной, предавшей его возлюбленной, к садисту Блаю, к этому палачу-извращенцу...
Придёт время, и они за всё заплатят. Иначе и быть не может.
_________________
Критиковать - значит, объяснять автору, что он делает не так, как делал бы я, если бы умел.
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Посетить сайт автора
Дмитрий512 Горячий кабальеро

Трактирщик на Окольном Пути


Откуда: Сев.Медведково, Москва, Россия


СообщениеДобавлено: 8 Июн 2019 11:49    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

Отлично! Спасибо!
*
Ну, вы, писательницы,- и жестокие! Так - всё расписывать!
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail
Карудо Горячий кабальеро

Мудрец, прошедший Окольный Путь


Откуда: Донецк


СообщениеДобавлено: 10 Июн 2019 17:15    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

Всё верно. Тут без садистических сцен не получится.
А вот думать о Патриции: "любимая" он уже врядли бы стал.
_________________
Фок-стаксели травить налево!
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Lake Прекрасная леди

Постигший Прямой Путь


Откуда: Минск


СообщениеДобавлено: 11 Июн 2019 00:41    Заголовок сообщения:
Ответить с цитатой

Карудо писал(а):
А вот думать о Патриции: "любимая" он уже врядли бы стал.

Он так и в каноне говорил:
Цитата:
Патриция… За что же ты меня так, любимая?

В первой книге, в избушке, перед тем как зарезать.
Здесь "любимая" произносится и думается с горечью.
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Показать сообщения:   
Начать новую тему   Ответить на тему    Список форумов Мир Дельта — Форум полуофициального сайта Оксаны Панкеевой -> Проза: фанфикшн Часовой пояс: GMT + 4
На страницу Пред.  1, 2, 3 ... 9, 10, 11, 12, 13  След.
Страница 10 из 13

 
Перейти:  
Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете голосовать в опросах
Оксана Панкеева рекомендует прочитать:

Цикл завершается последним томом:

Оксана Панкеева, 12-я книга «Распутья. Добрые соседи».