Искренне ваш модератор. _________________ -Смех, он жизнь продлевает...
-Это тем, кто смеётся, продлевает. А тому, кто шутит - укорачивает... (барон Ф.-И. фон Мюнхгаузен. Тот самый...)
Решил сюда принести еще и мои стишки-перашки =) Все с той же ФБ.
Название: Пирожки про режиссеров
Форма: пирожки
Пейринг/Персонажи: канон
Категория: джен
Рейтинг: G
Размер: 31 шт.
1
и пусть канон наш только в книге
но синема не чужда нам
и вот прям щас мы вам расскажем
кто что бы стал про нас снимать
2
так если бы снимать по дельте
вдруг захотелось тарантино
то кровь кишки кастель милагро
и хлеборезки крупный план
3
а если б взялся питер джексон
снимать кино по нашим книгам
то фильмов было б тридцать девять
по три на книгу ну а чо
4
и снова если питер джексон
взялся снимать про каппу с дельтой
то мир бы спас внезапно хоббит
а истран с гендальфом курил
5
а если бы снимал родригес
про мистралийцев телефильм
то был бы кантор главгероем
и из гитары всех мочил
6
и если бы уолт дисней взялся
за мультик по мотивам книги
красавицей была бы кира
ну а шеллар самим собой
7
шеллару отрастили уши
он стал адептом колинар
скаррон был психом-ромуланцем
снимает абрамс свой ребут
8
вачовски ныне брат с сестрою
страдали бы недолго с кастом
агента смита в глав.злодеи
а в роли нео у нас жак
9
а если б тима бекмамбетов
снимал кино бы про ортан
то был бы харган завулоном
хабенский же был бы шеллар
10
отбросив стыд маккуин бы взялся
за съемки фильма по мотивам
фассбендер был бы тут эль драко
и трахал всех кого хотел
11
а если бы из болливуда
проистекал бы сей шедевр
орландо и диего братья
что бы там макс не говорил
12
хичкок решил свой хоррор-муви
на суд почтеннейший представить
и от шеллара в лабиринте
осталась только голова
13
а для турнера и не нужно
выдумывать особых тем
проклятие над ортанским домом
и так давно уже висит
14
а если б люк бессон бы взялся
снимать бы подвиг про дракона
тереза сразу б стала жанна
а ольга просто бы лилу
15
и мимо шархи лабиринта
дель торо молча не прошел бы
итог - все заблудились снова
и в роли фавна там харган
16
а если бы нуарным духом
была пропитана картина
шеллар бы сдал свою корону
уйдя работать в частный сыск
17
и даже можно порнофильмы
нам про камиллу наснимать
она насилует конфеты
у короля же огого
18
и снова стал к рулю родригес
и долго не пришлось гадать
всех покусали бы вампиры
оставшихся сожрал анкрус
19
а если все же в стиле вестерн
представить надобно кино
тогда б злодея Эль Харгане
в полдень Эль Драко подстрелил
20
фильм от тим бартона однако
не отличался б новизною
депп снова был бы в роли плаксы
и целый день жрал шоколад
21
когда бы начал стивен спилберг
снимать бы дельто-эпопею
был бы амарго индианой
от динозавров убегал
22
а если б взялся бы джордж лукас
за наши книги то тогда
был бы истран верховным йодой
ну а мафей лишь падаван
23
а в варианте миядзаки
шеллар бы сердце распродал
драконом хрисс был очень добрым
а ольгу он и так спасал
24
а в фильме нолана все просто
жак был бы иллюзионист
а кантор бы искал начало
или конец в своих бы снах
25
андрей тарковский бы про каппу
нью-сталкера понаснимал
а бета стала бы солярис
зиновий был бы годунов
26
а в фильме авторства гай ричи
все было б просто зашибись
жак ловко бы потырил бабки
и холмс-шеллар его искал
27
феллини снял бы просто драму
где был орландо наркоман
шеллар бы с горя застрелился
а зритель плакал и рыдал
28
а в варианте бы от крипке
элмар и витька были братья
шеллар косил под глас господень
скаррон же тупо сатана
29
а коппола снимал кино бы
про мистралийский гордый клан
осевший в мирной голдиане
и там к рукам прибравший все
30
кустурица бы очень круто
снял бы кино про жизнь азиль
она с хитанцами танцует
этель гадает на таро
Название: Зеркала
Размер: драббл, 246 слов
Пейринг/персонажи: Александр
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: G
Примечание: постканон
Предупреждения: нет
Название: Сказка на ночь
Размер: мини (1051 слово)
Пейринг/персонажи: Диего, Ольга, Мануэль (сын Ольги и Диего)
Категория: джен
Жанр: зарисовка
Рейтинг: G
Примечание: постканон
Предупреждения: нет
Окна с видом на сад были широко распахнуты, а легкий полупрозрачный тюль задвинут за оконную створку, чтобы ничего не препятствовало проникновению в дом последних лучей солнца и свежего ветра с моря. Невысокие апельсиновые деревья склоняли свои ветки под тяжестью множества фруктов, кокетливо выглядывающих из-под темно-зеленых листьев. Огромный оранжевый диск солнца, яркий, как апельсин, скрывался где-то в листве прибрежных деревьев, отсчитывая минуты уходящего дня.
Вечер подходил к концу, как и кофе в кофейнике. Ольга по привычке ойкнула и подскочила, попытавшись засуетиться по хозяйству. Диего с любовью посмотрел на супругу, а Мануэль вскочил вслед за матерью:
— Мам, ну сколько раз говорить — не суетись, — ловко подхватив мать под локоть, Манолито усадил ее обратно в кресло, аккуратно расправив складки тяжелой темно-синей мистралийской юбки, и мягко поцеловал мамин лоб. А сам собрал чашки на поднос и пошел в сторону кухни. — В конце концов, это вы у меня в гостях.
Под смешок супруга, Ольга все-таки не усидела и последовала за сыном.
— В гостях-то в гостях, но позаботиться о любимом сыне и муже всегда приятно, — она встала у кухонного стола, расправляя скатерть узловатыми пальцами, глядя на свои покрытые морщинами руки. Время не щадило их, годы шли. Прекрасные годы, наполненные жизнью, светом и смехом детворы — вначале своей, а теперь вот еще и внуков дождались. Внуки — это прекрасно, однако лишнее напоминание о том, что над течением времени человек не властен.
— По всей видимости, твоя супруга слишком в тебя верит, раз самого на хозяйстве оставила. Хотя должна бы уже за столько-то лет узнать, что в быту ты беспомощен, как котенок, — суровые слова смягчаются доброй улыбкой.
— Вот только не надо преувеличивать, ма, — недовольно протянул Мануэль, складывая чашки в мойку и набирая воду в чайник. — Не настолько я уж и беспомощен. По крайней мере, дети уже третий день со мной и до сих пор чистые, одетые, причесанные и с голоду не умерли.
— В чем целиком и полностью заслуга их матери, развешавшей записки по всей кухне. Иначе ты бы даже кофейника не нашел и пришлось бы нам с твоим отцом, придя в гости, пить сырую воду, — под конец фразы голос Ольги был наполнен настолько наигранным трагизмом, что покойный маэстро Карлос разрыдался бы от ужаса и поставил своей ученице позорную тройку по актерскому мастерству. И ту из жалости.
— Мама, — тяжело вздохнул Мануэль, — ты отличный режиссер, но, папа свидетель, актриса из тебя никудышная.
— Я знаю, знаю, — рассмеялась Ольга. — Но ты же разрешишь своей старой маме немного поворчать по поводу нравов современной молодежи?
— Всем бы быть такими старыми, как ты, — рассмеялся Манолито, подбегая к матери, подхватывая ее на руки и кружа по кухне. Испуганно вскрикнув в первую секунду, Ольга вцепилась руками в плечи сына, а в следующий миг уже смеялась вместе с ним, и мир вокруг нее кружился.
— Поставь мать на место, охламон! — с претензией на суровую ворчливость в голосе пророкотал от порога Диего. На нем висли две его внучки — чернявые и темноглазые девчушки пяти и семи лет от роду. — Уронишь — я тебя потом сам уроню.
— Не угрожай отцу в присутствии детей! — фыркнул Мануэль, ставя мать на пол и поворачиваясь к плите, где начинал деловито пофыркивать паром чайник.
— Лучше пойди, уложи их по кроватям, — поддержала Ольга, невзирая на недовольные вопли, раздавшиеся от девчонок. Получилось у них громко: кровь — не водица.
— Ладно, синьорины, айда действительно спать. Раньше ляжете, раньше завтра проснетесь, — подмигнул внучкам Диего. — Поэтому скажем бабушке и папе “спокойной ночи”.
— Спокойной ночи, — несинхронный ответ был полон смирением перед взрослым произволом, тиранией и деспотизмом.
Ольга наклонилась и расцеловала девчушек:
— Хорошенько выспитесь и наберитесь сил на завтрашний день! Совершенно случайно я услышала, что завтра приедет дядюшка Орландо и вместе с дедом сводит вас в зоопарк!
Счастливый детский визг должен был расколотить все стекла в радиусе ближайшего квартала. Причем, еще вопрос, чему детвора обрадовались больше — перспективе посмотреть на всяческих зверушек, или визиту любимого дядюшки с полными карманами конфет.
Посадив младшую внучку себе на плечи, Диего взял старшую за руку, и они направились в детскую.
Чайник тем временем закипел, и Мануэль поставил на огонь кофейник.
— Я так люблю, когда вы приезжаете, — ласково улыбнулся он, глядя на мать.
— Лет десять назад ты думал совсем по-другому, — усмехнулась Ольга, присаживаясь на стул и глядя на сына ясными глазами, в которых все с той же силой, что и в молодости, горел Огонь.
— Лет десять назад я хотел быть самостоятельным, независимым и нагуляться всласть, — наставительно, будто изрекая великое таинство, проговорил Мануэль. — И присутствие родителей на моих гулянках — это, конечно, прекрасно… но как тогда девушек кадрить, если все они на моего родного отца гроздьями вешаются?
Ольга лишь рассмеялась.
***
— Ну, принцессы, спокойной ночи? — Диего укутал внучек в одеяла и присел на краешек кровати, любуясь выглядывающими из коконов любопытными носиками и полусонными глазками.
— Расскажи сказку! — зевая, попросила младшая. Старшая лишь согласно закивала, устраиваясь на боку и подкладывая сложенные лодочкой ладошки под щеку.
— Сказку? Какую?
— Волшебную! — хором завопили девчушки.
— Волшебную… — Диего на пару мгновений задумался. — Что ж, слушайте. Жил-был на свете один маленький мальчик. Да не простой, а Бессмертным Бардом благословленный, потому что был у мальчика самый настоящий волшебный голос, которым восхищались все вокруг. Мальчик рос, превратился в самого красивого на свете юношу. В него влюблялись прекрасные принцессы (и не только!), им восхищались во всех странах, а его Огнем можно было согревать дома. Юноша много ездил по разным городам, ведь его волшебный голос, его волшебная музыка давно стали легендой для всего мира. И так и жить бы ему дальше счастливо и беззаботно, петь песни и играть на любимой гитаре, но встретилась на его пути злая ведьма, которая позавидовала волшебному голосу юноши и заколдовала его… В один миг лишился юноша всего — прекрасного голоса, своего имени и самого своего лица, — девчушки заворожено внимали сказке на ночь, не замечая ничего вокруг, и лишь поедая глазами дедушку.
— Деда, а дальше? — спросила старшая после затянувшейся паузы.
— А дальше… Дальше юноша стал суровым мужчиной. Он стал солдатом и решил, что раз не сможет вернуть себе свой волшебный голос, то должен вернуть себе свою страну. Потому что как раз в то самое время, когда юноша пребывал под чарами ведьмы, злые люди напали на его родину, и много хороших людей погибло, пытаясь вернуть в страну процветание, свободу и счастье. Поэтому юноша ушел на войну. Воевал он долго, прослыл знаменитым воином. А потом встретил прекрасную девушку. И его мир перевернулся…
Название: Упавшая звезда
Размер: мини (1415 слов)
Пейринг/персонажи: Луи, Ален, ОМП
Категория: слэш
Жанр: драма, ангст
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Немного о детстве Луи
Предупреждения: под катом - грусная история и нестандартный взгляд на историю юного Луи. Тапки не принимаются, такая точка зрения имеет право быть.
Скрытый текст
Принц Луи с тоской глядел в раскрытую перед ним книгу. Политическое устройство соседней Голдианы было не столь интересно, чтобы тратить на постижение оного уже который час. Однако Его Величество батюшка были недовольны успехами юного наследника престола, по коему поводу не далее, чем вчера, Луи была устроена хорошая выволочка, а мосье Бошо, репетитор по политике и географии, с позором изгнан со двора. Мосье Бошо юному принцу было не жаль, он терпеть не мог похожего на жабу — такого же толстого и тучного — преподавателя. Тяготило мысли юного создания осознание, что на смену назойливому, но достаточно безобидному старичку, может прийти кто-то наподобие госпожи Вестон — дотошной и противной преподавательницы математики. Мало того, что само по себе счетное дело давалось Луи с трудом, еще и подсознательный трепет перед лондрийской мегерой не давал сосредоточиться на решаемых задачах.
Вздохнув, мальчик перевернул страницу. Назад. Стоило перечитать предыдущий параграф, потому что слова оставались словами на бумаге, не способствуя пониманию ни на йоту.
Внезапно дверь в его покои распахнулась.
— Как дела у Вашего Высочества? — комнату озарила яркая улыбка мэтра Алена.
В отличие от многочисленных репетиторов по всяческим наукам, своего наставника юный принц обожал. Даже, пожалуй, боготворил. Стоило мэтру Алену улыбнуться, как выцветший мир приобретал краски, нудная книга становилась забавным чтивом, а дождь за окном мгновенно переставал идти. Мэтр проводил с принцем Луи несколько часов каждый день, и это время всегда было наполнено смехом, весельем и новыми открытиями. Иногда Ален мастерил телепорт и они вдвоем путешествовали на эгинское побережье, в лондрийские порты или по родным галлантским лесам. Собственно, если бы не наставник, то географию Его Высочество так и не запомнил бы никогда.
— Мэтр Ален! — Луи счастливо улыбнулся в ответ. — Добрый день. А я тут мучаю голдианское правительство.
— Голдианское правительство вы будете мучить, когда на престол взойдете. Будете драть с них пошлину на ввоз и вывоз товаров, а платить хотя бы одну лишнюю монету голдианцы жуть как не любят.
Луи разулыбался еще сильнее. Он знал, что его наставник — эльф на четверть. И что прекрасная внешность вкупе с легким характером — исконно эльфийская наследственность. Тем не менее, это не мешало ему каждый раз безумно восхищаться легкостью и даже где-то слишком напускной легкомысленностью поведения своего наставника. Луи очень хотелось когда-либо если не сравняться, то просто суметь быть подобным Алену — так же легко переходить в беседе с погоды на политику, а оттуда — к обсуждениям городских сплетен и ремаркам о новой музыкальной постановке, премьера которой состоялась не далее, чем в прошлый четверг в Королевском Театре Лютеции. Мэтр Ален был для двенадцатилетнего Луи звездой на небосклоне, идеалом, вознесенным на пьедестал поклонения.
Мэтр подошел и потрепал Луи по голове, заставив ленту, удерживающую непослушные волосы мальчика хоть в каком-то подобии порядка, съехать вниз. Принц притворно нахмурился, глядя на своего наставника нарочито осуждающим взглядом:
— Вы вновь испортили мне прическу! За это я требую компенсации!
Ален рассмеялся:
— Вот видите, всего пара параграфов про голдианское правительство, и вы учитесь торговаться. Чего бы вам хотелось?
— Давайте куда-нибудь сходим, — видя, что наставник колеблется, мальчик продолжил уговоры. — Ну, пожалуйста! Все равно мосье Бошо пока некому заменить, а мне уже осточертели эти книги!
— Следите за языком, Ваше Высочество! Речи, недостойные наследника престола, — мэтр старательно хмурил брови, но глаза сверкали в ярком предвкушении веселья. — Так вы говорите, что читали про Голдиану? Как вам идея экскурсии в Новый Капитолий?
— А там есть зоопарк?
Визиты в зоопарки Луи полюбил с тех пор, как в возрасте восьми лет получил от наставника в подарок свое первое путешествие без свиты. Тогда они и сходили в один из зоопарков, расположенных на юге Галланта. Юный принц, забыв о королевском воспитании, восторженно рассматривал ярких диковинных птиц, завезенных с самого юга Мистралии, тыкал пальцами в террариумы с пустынными змеями и скорпионами, а потом выпросил бонусом катание на пони вокруг центрального вольера со слонами. Это был лучший день рождения в жизни Его Высочества.
— И мороженое я вам тоже перед ужином разрешу съесть, — рассмеялся Ален. — Н-да, не самый лучший из меня наставник. Думаю, вам стоит сменить гардероб на что-нибудь менее претенциозное.
— Одну секундочку, — Луи подскочил, счастливо обнял мэтра и побежал переодеваться.
Три года спустя
Принц Луи не слишком любил балы, которые устраивала его матушка. Шумно, многолюдно, да еще и не уйдешь раньше времени — как наследный принц, он должен был приветствовать всех мало-мальски значимых гостей. Особого внимания матушки удостаивались послы иноземных держав — Эгины и Мистралии. Нравились ей смуглые и высокие мужчины. Его Величество смотрел на развлечения супруги сквозь пальцы, поскольку сам танцевал весь вечер со своей очередной фавориткой. Адюльтеры королевской четы уже давным-давно никого не волновали.
Сам Луи танцы не любил. Он предпочитал находиться в стороне от бальной залы, избегая ее всеми правдами и неправдами. Его раздражали юные наследницы знатных и не очень родов, гроздьями вешавшиеся ему на шею. Их расчетливость и глупость вызывала естественное отторжение, а мысль о том, что когда-нибудь кто-либо из них все-таки станет его супругой, вгоняла в глубокую тоску.
В поисках уединения принц Луи вышел на балкон. Присев на перила, он тоскливо смотрел на звезды, вспоминая их названия. В его последний день рождения, мэтр Ален свозил Луи в старинную лондрийскую обсерваторию. Это был второй лучший день рождения в жизни принца.
С соседнего балкона послышались смех и шорох пышных женских юбок. Не желая быть замеченным, принц спрыгнул с перил и присел в тени большого цветочного горшка.
— Как вы смотрите на то, чтобы прогуляться под звездами прямо сейчас? — услышал Луи до боли знакомый голос. Он выглянул из-за горшка — так и есть, на балконе мэтр Ален покрывал поцелуями шейку очередной королевской фаворитке. Она глупо хихикала и не пресекала попыток мэтра проникнуть под ее туго зашнурованный корсаж.
Луи вспыхнул и спрятался за горшок. Впрочем, долго он там не усидел — подгоняемый непонятно чем, он стремительным шагом направился через зал в направлении балкона, на котором уединились мэтр с дамой. В груди юноши всю дорогу клокотал вулкан из непонятных чувств — гнева, ревности, зависти и… решимости. Решимости сегодня раз и навсегда разобраться с тревожащими его снами.
О том, что он не похож в своих предпочтениях на отца, принц догадывался давно. Но открыл ему глаза на это Рене — молодой и весьма привлекательный преподаватель, которого наняли читать политику и географию после мосье Бошо. С Рене было легко не только учиться, но и просто быть рядом. Последние года полтора мэтр Ален стал уделять своему воспитаннику заметно меньше внимания, и это сильно задевало Луи. Поэтому он с радостью проводил с Рене все больше и больше времени. Они много беседовали, часто гуляли по дворцовому парку. Однажды от ставшего почти другом преподавателя последовал вопрос, не влюблен ли принц в своего наставника. Луи вначале смешался, а потом честно сказал, что не уверен. В тот день Рене впервые позволил себе лишнее — он ласково погладил Луи по щеке и сказал, что всему свое время. Так что когда во время привычной прогулки в лабиринтах дворцового парка Рене первым поцеловал его, Луи не был слишком удивлен. Скорее, он удивлялся своей реакции на поцелуй — никакого разочарования своим поведением, а лишь желание продлить это как можно дольше. Так Рене стал его первым мужчиной.
Рене удалили от двора полгода назад — кто-то нажаловался отцу на неподобающую близость преподавателя и наследника престола. Луи было жаль расставаться с любовником, однако особой привязанности за тот год, что продлились их отношения, между ними не возникло. Да и, если честно, в своих снах Луи видел совершенно другого мужчину. Задай Рене ему вопрос о наставнике сегодня, ответ Его Высочества был бы однозначен. Он любил мэтра Алена. Именно поэтому он сейчас направлялся на балкон — сама мысль о том, что мэтр обнимает не его, а эту пустоголовую кокетку, вызывала в нем злость и отвращение.
— Мэтр Ален, я бы хотел с вами неотложно побеседовать, — Его Высочество не обратил внимания на взвизгнувшую девицу, не сводя глаз с наставника.
— Ваше Высочество, неужели это настолько срочно? — тяжело вздохнул Ален, отступая от дамы и поправляя смятый колет.
— Дело не терпит отлагательств. И я бы хотел побеседовать с вами наедине.
Ален посмотрел на свою спутницу, потом на воспитанника:
— Что ж, давай оставим даму приводить себя в порядок, а сами прогуляемся?
Большего Луи не мог желать. Он вновь перевел взгляд на небо и загадал желание на падающую звезду.
* * *
Порою, спустя долгие годы после того, как звезды его обманули, Его Величество Луи в одиночестве сидел с бутылкой вина на подоконнике своих покоев и считал падающие звезды. Хмель застилал ясность разума и зрения, потому светящиеся точечки всегда летели парами. А он смеялся над ними. Они живут долгую жизнь, но гаснут в мгновение ока. Луи казалось, что когда-то он сам был такой звездой. Ярко светившейся на небосклоне, пока ее не погасило безразличие и отвращение того единственного, для которого хотелось светить. Впрочем, порой это все казалось ему лишь алкогольным бредом, рожденным третьей бутылкой вина кряду.
И это становилось поводом к открытию четвертой.
Эланор Горная, спасибо за рассказы! "Сказка на ночь" просто чудесная! _________________ Критиковать - значит, объяснять автору, что он делает не так, как делал бы я, если бы умел.
Название: В глазах любимого
Размер: драббл, 198 слов
Пейринг/персонажи: Диего/Ольга
Категория: гет
Жанр: недо-PWP, романс, виньетка
Рейтинг: R
Примечание: таймлайн 6-ой книги
Предупреждения: Под катом - небольшая недо-постельная сцена. При написании я вдохновлялась Куприным. Предупреждение детям - рейтинг R - т.е. под кат лезьте только с разрешения родителей!
Скрытый текст
Когда придворные красавицы презрительно морщат носики, глядя вслед Ольге, когда посылают ему призывные взгляды, за спиной обсуждая его блажь и безумие — "Что он нашел в этой плоской доске?!", Диего лишь криво ухмыляется. Что бы вы в истинной красоте понимали, курицы ощипанные!
В такие моменты он вспоминает, каким нежным и отзывчивым бывает Ольгино тело. Как она выгибается, тянется за лаской, вьется в его руках. Эти маленькие груди, эти вишневые сосочки, твердеющие под его дыханием. Ее светлая кожа с редкой россыпью веснушек, на которые она сердито смотрит по утрам в зеркало. Ее прекрасные волосы — чистое золото — рассыпанные по подушке, когда ее голова в смятении мечется, пытаясь поймать его губы. Ее ноги, прекрасные, длинные ноги, которыми она обвивает его талию, притягивая к себе, на себя, в себя. Ее руки, шаловливо шарящие по его телу, разжигающие огонь страсти еще сильнее — хотя, казалось бы, куда ярче? Ее лучистые глаза, заволакивающиеся сладкой поволокой высшего наслаждения, кульминацией страсти…
А прочие пусть удивленно смотрят ему вслед. Если никто не видит этой ее красоты, то... То Диего постарается, чтобы никто, ни один мужчина никогда не узнал Ольгу такой. Эта мысль заставляет его горько рассмеяться — жуткое чувство собственника, дикие мистралийские корни, но такая Ольга должна принадлежать лишь ему.
Жаку всегда казалось, что первый секс с Терезой (а он, несмотря ни на что, все же был уверен, что таковой у них будет), станет чем-то особенным, романтичным. Он мечтал об этом, планировал заранее. Ну, там, свечи, шампанское, ванна, полная розовых лепестков… Что бы еще придумать, чтобы Тереза перестала бояться? Чтобы не смущалась? И в этот вечер все будет для и ради нее. И других женщин после нее не будет.
А потом огласили список жертв. Мир рухнул для Жака повторно. И если к наличию в списке Ольги можно было хоть как-то заблаговременно подготовиться, то Тереза… Впрочем, как и Дианка с Эльвирой. Но если случайных любовниц было просто мимолетно жаль, то Терезу… Как бы цинично это ни звучало, Жак понимал, что сможет без нее жить. Пройдет пара лет, он возьмет себя в руки, возьмется за ум (есть же что-то в этой голове, помимо проклятого сокета!) и, возможно, даже вновь полюбит и надумает остепениться. Но пока даже осколки, неоформившиеся хвостики, тени мыслей о том, что еще пара дней, и Терезы рядом не будет — теперь уже навсегда — выжигали в его душе огромные кислотные дыры.
Порой, в отчаянии от смены очередной любовницы, или когда Тереза случайно сталкивалась с одной из них в его доме, Жаку казалось, что в этот раз уж точно даже ее христианского терпения не хватит и она уйдет. В такие дни королевский шут, по своему обыкновению, шел к его величеству с его целительным коньяком. И наутро чувствовал себя похмельной скотиной, недостойной такой прекрасной девушки, как Тереза.
После поминального ужина Жак чувствовал себя как никогда хреново. К его обычной фобии крови и трупов добавился ужас от осознания того, что это все — его рук дело. К тому же печально знакомый откат после трансформации неслабо подкосил его силы, и хотелось просто заползти под одеяло и укрыться от всего мира. Что, собственно, королевский шут и совершил. Чтобы наутро обнаружить у себя в кровати подарок — спящую, доверчиво прижавшуюся к нему Терезу.
Весь следующий день после избиения комиссии и феерической победы над драконом прошел мимо Жака — он спал, пил какие-то отвары, которые приносила ему Тереза, и вновь спал. Пришел в себя он уже под вечер, долго лежал и бессмысленно смотрел в потолок. Потом поднялся, сходил в уборную, поплескался в душе и почувствовал себя человеком.
Вернувшись в комнату, он обнаружил Терезу сидящей на его разобранной кровати.
— Я думал, ты ушла.
— Нет, я внизу была, ужин готовила. Ты голоден?
Жак помотал головой. В себя он уже пришел, но есть все еще не хотелось.
— Нет, спасибо. Тебя проводить домой?
— Я бы предпочла остаться у тебя.
— Отлично, — Жак направился к комоду. — Я сейчас постелю тебе… — фразу он не закончил, пораженный действиями Терезы. Она подошла к нему и обняла со спины, уткнувшись лбом между лопаток.
— Я бы предпочла остаться у тебя, — повторила она. — С тобой. Совсем с тобой.
Жак медленно повернулся в ее объятиях, в неверии глядя на Терезу:
— Ты…
Однако договорить ему не дали. В следующий миг он уже упирался лопатками в комод, а Тереза обнимала его за шею, суматошно целуя губы, щеки, скулы. Ее глаза сверкали в полутьме — она то ли плакала, то ли смеялась.
— Глупенький. Любимый. Мой, — шептала она между поцелуями.
Жак обхватил ее лицо ладонями, отстраняя, нежно проводя пальцами по щекам, стирая пролившиеся-таки слезы.
— Я тебя люблю, — он прижался лбом к ее лбу. — Оставайся со мной.
— Хорошо, — она подняла глаза, ловя его взгляд. — Я так давно хотела к тебе прикоснуться. И ты тоже прикоснись ко мне.
Жак вновь огладил ее лицо ладонями, притянул к себе и поцеловал. Ее руки обхватили его за шею — нежно, ласково, застенчиво. Ни о чем больше не спрашивая — в этом не было необходимости, — Жак подтолкнул ее к кровати, в последний момент все же немного замешкавшись:
— Я не тороплю события?
Тереза звонко рассмеялась:
— Мы и так слишком долго ждали. Все идеально.
Она присела на краешек кровати, смущенная и раскрасневшаяся, принялась расшнуровывать жилетку.
— Позволь мне, — остановил ее Жак. Он вновь нежно поцеловал ее, затем его руки ловко пробежались по застежкам, и через миг Тереза лишилась жилета и юбки.
— Ты боишься?
К ее собственному удивлению, она ничуточки не боялась. Нервничала, но страха не было. А ведь она знала, что такое страх.
Покачав головой, Тереза поднялась и стала снимать рубашку:
— Нет. Я боюсь, что ты будешь мною разочарован.
— Как я могу быть разочарован? Моя любимая женщина ложится со мной в постель!
Робко улыбаясь и глядя на Жака, Тереза скинула рубашку, впрочем, тут же стыдливо прикрыв ею грудь. Жак перехватил ее руки, заставив разжать ладони и лишиться последнего препятствия между ними. Его пальцы уже исследовали ее плечи и груди, мягко поглаживая, трогая, лаская. Тереза вздрагивала, глубоко вздыхая и втягивая в себя воздух, а затем потянулась к Жаку, ныряя несмелыми ладошками под полы пушистого халата, проводя ими по плечам, поглаживая шею и ключицы.
В следующий миг они целовались, и в поцелуях прорвалось наконец все то нетерпение, вся страсть, сдерживаемая на протяжении долгого времени. Спиной упав на мягкий матрас и почувствовав тяжесть чужого тела сверху, Тереза не испугалась, а лишь задрожала в предвкушении. Жак был везде — он нашептывал на ухо ласковые слова, его руки гладили и ласкали все ее тело, губы целовали дрожащие холмики грудей. Когда его ладонь погладила ее по внутренней стороне бедра, Тереза послушно развела ноги шире, сама подаваясь вперед. Его пальцы нежной лаской коснулись ее, легонько массируя клитор, опускаясь ниже, погружаясь в глубь влажной плоти.
— Жак, я тебя люблю, — выдохнула Тереза. Дыхание срывалось, пальцы на ногах поджимались в предвкушении.
— Я тебя тоже, — Жак на миг замер, ловя ее взгляд. — Могу я?..
— Я хочу тебя, — твердо сказала Тереза. — Сейчас же.
Было неловко, немного больно, странно непривычно и до ужаса хорошо. Это оказалось безумно прекрасно — ощущать его вот так, всем телом, каждой клеточкой своего существа. Жак двигался рывками, неотрывно глядя на нее, пытаясь уловить в ее лице малейшие признаки боли или страха, но Тереза лишь довольно жмурилась и дышала все тяжелее. Поймав его сосредоточенный взгляд, она нашла в себе силы рассмеяться:
— Отпусти себя. Ну же, я не боюсь!
Слова возымели волшебное действие, движения стали более резкими, и спустя какое-то время мир вокруг взорвался, превращаясь в один огромный сгусток света.
Жак целовал лоб, щеки, скулы Терезы, гладил ее по волосам, шептал нежную чушь, прижимал к себе и пытался поверить, что все это — не сон:
— Тебе было хорошо?
В ответ Тереза лишь гортанно рассмеялась и, резко толкнув Жака, уселась на него сверху. Склонившись над ним, Тереза наградила любимого долгим поцелуем, сказавшим Жаку намного больше, чем все слова мира.
И какая разница, что в итоге все вышло не совсем так, как представлялось Жаку когда-то. Главное, как любит говорить его величество, это результат, а не способы его достижения.
Часовой пояс: GMT + 4 На страницу Пред.1, 2, 3След.
Страница 2 из 3
Вы не можете начинать темы Вы не можете отвечать на сообщения Вы не можете редактировать свои сообщения Вы не можете удалять свои сообщения Вы не можете голосовать в опросах