завершается последним томом

А глупость вечна,
И ее бесконечность
Шире Вселенной.

Солнца круг алый
И стылый закатный бриз -
Жди непогоду.

Команда, возле пирса встав,
Блюет от рома и от качки,
И глушит водку капитан
Из распечатанной заначки.

Лодчонки моей
Пробито тонкое дно
Старых желаний.

Израиль Маркович Лавут,
Отправив в отпуск половину,
Совсем забивши на кашрут,
Задорно лопает свинину.

Над городом вновь
Пронесся могучий шквал.
Причерноморье.

Летит, и жадный, и свободный,
От понедельника в субботу.
Ваш муж, мадам, весьма голодный,
Взял бутерброды на работу.

В стекло стучится
Очередной летний дождь.
Как будто октябрь.

А может быть, и не по рельсам,
А на подушке на воздушной?
Займется непременно сексом,
Инстинкту вечному послушный.

Гордые йоркширские вепри так просто не сдадутся! Smile

Из серой золы
Вынимаю картошку.
Запахи лета.

Для избранных - и очень жесткий -
Состав по рельсам прогрохочет.
Всегда грешит ночным обжорством
Тот, кто проснулся к полуночи.

Долог путь к солнцу
Из-под полога чащи.
Разведу костер.

Поскольку о трехста главах
Роман ваялся многотомный -
Сам по себе наводит страх,
Кто графоманит неуёмно...

Застыл недвижно
В безветрии тихий пруд.
Сухо и жарко.

Цикл завершается последним томом: